Тайна замка Грэнит-Фолли

Адриан осекся, когда зверь выскочил из-за дерева и вприпрыжку пробежал по открытому участку дороги в пятидесяти ярдах впереди нас. Он повернул голову в нашу сторону, и его глаза сверкнули диким красным светом, но через секунду-другую он снова исчез в подлеске.

— Вот! — взволнованно произнесла я. — Не говорите, что вы его не видели!

— Да, я его видел. Но я совершенно уверен, что это была собака, — медленно ответил Адриан. — Вероятно, помесь немецкой овчарки с кем-то.

— Но он был серым, — возразила я. — Вы же видели, он был серым. Разве лесные волки не серые?

Я резко нажала на газ, машина рванулась и подскочила так, что передние колеса оторвались от колеи. Но я справилась, сбавила скорость и обернулась назад:

— Где он теперь? За нами? Я его ясно видела.

— Это была всего лишь собака, — твердо сказал Адриан. — Не домашняя собачка, разумеется, но, пока мы в машине, опасаться нам нечего.

— Однажды здесь я уже слышала вой волков, — спокойно произнесла я. — Я была очень маленькой, но запомнила свой неописуемый ужас.

Адриан наклонился вперед и искоса посмотрел на деревья по обе стороны машины.

— Ну, кто бы это ни был, он ушел, — сказал он, снова повернувшись ко мне. — Его и след простыл! Лучше забудьте о нем. Впереди Грэнит-Фолли. Но ехать нам еще долго. Видите пирамидальные башни?

Я их видела, по только секунду. Мне пришлось все внимание сосредоточить на дороге и ужасном красном болоте сбоку от нас. Я была склонна держаться от него дальше, чем позволяла колея, и всякий раз, когда мы снова приближались к нему, сердце у меня подскакивало.

Но нам удалось без неприятностей обогнуть болото, и сквозь деревья перед нами открылся вид на Грэнит-Фолли. Он стоял на огромном утесе фасадом к морю. При взгляде на него меня охватил какой-то безотчетный страх.

Огромная серая каменная глыба обветшала от времени и небрежного отношения. При бледном утреннем солнце Грэнит-Фолли выглядел заброшенным и ненужным. За ним высился заросший лесом горный кряж.

— Скажите, — нерешительно произнес Адриан, — может быть, вы этого и не заметили, но вы назвали меня Адрианом. Надеюсь, это означает, что мы будем друзьями?

— Почему бы нет? — ответила я.

Но пока мне не хотелось фамильярничать; я еще не была готова позволить ему называть меня Гейл.

— Прекрасно! — на одном дыхании воскликнул он, глядя на Грэнит-Фолли. — Видите те четкие линии? Изогнутые арки? Квадратные фигуры? Великолепно!

— Он похож на тюрьму!

— Нет, — возразил он. — На крепость, но столько не на тюрьму!

Я молча улыбнулась. Мой взгляд был устремлен на въездную арку замка и на маленький островок вдали.

— Это, должно быть, Грэнит-Айленд? — спросила я. — И домик, где живет Джон Фелтон?

— Да, — ответил он. — Это в миле от берега, а те высокие скалы, которые вы видите за домиком, прикрывают вход в бухту. Мне говорили, что найти ее со стороны моря очень трудно.

Как и Грэнит-Фолли, домик был построен из гранита. Но в отличие от Грэнит-Фолли гранитный домик Фелтона, по-видимому, уже реставрировали, потому что красно-коричневый цвет естественного гранита четко выделялся на фоне серых скал. Фелтон покрыл крышу новой красной черепицей и тем же манером подновил старую каменную лодочную будку у подножия скал.

— Мистер Фелтон что-то сделал с гранитными стенами, — заметила я. — Вы то же самое сделали бы и с Грэнит-Фолли?

— Да, но я отреставрировал бы его в духе той эпохи, когда он был построен. Разбил бы сады и восстановил старые, привел бы в порядок могилу капитана Грэнита и старое кладбище на северном мысе, а на южном — лагерь для пленных. Сейчас они покрыты дикой порослью, но еще целы вязы, дубы и бесчисленные английские кустарники, которые нужно сохранить.

Я улыбнулась про себя, изумляясь энтузиазму Адриана.

Мы уже выехали из леса и сейчас въезжали в ржавые старые чугунные ворота, чудом уцелевшие в рушащейся стене. Замок Грэнит-Фолли возвышался впереди, и я заметила, что чета Парето содержит участок вокруг огромного дома в образцовом порядке. Лужайки, похоже, были недавно скошены, а на вновь разбитых клумбах буйно цвели кусты красных и желтых роз. В старой конюшне за посыпанной гравием площадкой я заметила две легковые машины и грузовик.

В доме не было ни веранд, ни балконов, и единственным украшением, оживляющим унылый вид длинного фасада, служила полукруглая лестница, ведущая к большой дубовой парадной двери.

Если и была в Грэнит-Фолли красота, как, похоже, полагал Адриан, то я ее воспринимала с большим трудом. Мне этот замок казался зловещим и уродливым.

— Здесь притормозите, мисс Уолтон, — вежливо произнес Адриан. — Вы когда-нибудь читали надпись? Полагаю, вы были слишком малы, когда были здесь, чтобы оценить ее.

Занятая самим домом, я забыла о могиле капитана Грэнита, но она была передо мной, вернее, огромный каменный мавзолей. Внутрь можно было попасть через большую железную дверь, закрытую якорной цепью с огромным старым висячим замком. Мраморная мемориальная доска закрывала другую, более старую, из песчаника.

— Я прочел надпись где-то в старинной книге, еще дома. Посмотрим…

Надпись была старой и трудной для чтения, но Адриан смог процитировать ее мне слово в слово.

— «Здесь покоится капитан Алистер Уолтон. Родился в 1709 году в Корнуолле, Англия. Умер в Бостоне в 1789 году. Да простит Господь его грехи. Только его желание вернуло его сюда, где он покоится».

— Ни слова похвалы, — тихо сказала я, снова заводя машину. — Жестокая эпитафия.

— Которую могли бы разделить некоторые из ваших родственников, — ответил Адриан, слабо улыбнувшись. — Он построил себе роскошный мавзолей. В нем бы, несомненно, поместился весь ваш род. Но никто, похоже, не стремился присоединиться к нему!

— Не знаю, как другие, но я бы предпочла быть запертой вместе с оборотнем, чем оказаться здесь! — Я подвела машину к огромной парадной двери, затормозила и уставилась на нее, стараясь скрыть свое нежелание входить в дом. — Дом выглядит заброшенным, — тянула время я.

— Однако он не заброшен. Пока мы ехали от ворот, кто-то следил за нами сквозь портьеры на первом этаже. Вне всякого сомнения, это Доминик. Видите надпись?

К двери была прикреплена поблекшая картонная табличка. «Грэнит-Фолли» — гласила она. — Проф. Доминик Парето. Вакансий нет».

— Насчет вакансий мы еще посмотрим, — мрачно произнесла я, продолжая, однако, сидеть, положив руку на дверцу.

Адриан усмехнулся:

— У такого замка должно быть семейное привидение! Надеюсь, нигде не упоминается ни о чем подобном?

— Не будьте так оптимистичны! — засмеялась я. — Как-то упоминалось о судне-привидении. Коттрелл доложил о нем в одном им своих отчетов. Рыбаки рассказывали, что видели, как оно отплывало от Грэнит-Айленд, проходя по местам, где не могли пройти даже их рыболовецкие катера с дизельными моторами. Ни света, ни экипажа. Только судно. Это случилось, по-моему, года три назад. Впрочем, о подобных случаях не раз сообщалось и раньше. Обычно это был бриг капитана Грэнита «Белая акула». Мне погудеть?

— Нет, давайте сначала постучим. Доминик Парето, вероятно, узнал меня. Держу пари, он сейчас следит за нами в замочную скважину и надеется, что мы передумаем и уедем.

Я медленно вышла, втайне радуясь, что я не одна, что со мной архитектор Хаммонд.

— Разрешите. — И Адриан подошел ко мне сзади.

Он очень громко постучал в деревянную дверь, и, пока мы ждали, что нам откроют, я заметила чугунный дверной молоток в форме кита.

— Это мне нравится, — сказал Адриан, рассматривая его. — Пират, работорговец, китобой, революционер, контрабандист… Чего же не хватало ему в его восемьдесят лет?

— Любви! — мгновенно выпалила я. — За всю свою долгую жизнь он не обзавелся друзьями!

Адриан улыбнулся:

— Могу себе представить! Здравствуйте, мистер Парето!

Дверь тихо открылась, и на нас уставился плотный неприветливый человек. Я слышала, что Парето — сицилиец, и он был похож на сицилийца, хотя крупнее и сильнее, чем я ожидала. Двести фунтов тяжелой, крепкой плоти и маленький животик, чуть поддергивающий подол его длинного свитера с широким воротом. По левой щеке его обветренного лица шел тонкий белый шрам. Из-под косматых бровей нас сверлили пронзительные черные глаза, а в густых жирных волосах уже мелькала седина.