Сумка с миллионами

– А разве ты не видишь, это же очевидно? – ответил Джекоб. – Слишком все сложно, чтобы быть простой случайностью. Все больше похоже на то, что кто-то будто подвел нас к самолету, направил нас на этот путь.

– Господь? – поинтересовался я, улыбнувшись, и показал на Церковь.

Джекоб пожал плечами.

– А почему бы и нет, – заметил он.

– А что тогда с Педерсоном? Это тоже было частью великого плана потусторонних сил?

Джекоб уверенно кивнул:

– Конечно. Если бы он оказался там в другой день или в другое время, он бы нашел самолет, увидел бы наши следы и нас бы сразу же вычислили.

– Но тогда зачем было вообще высшим силам приводить его туда? Если кто-то и действительно составил этот план, то не проще бы было вообще не подвергать нас опасности и не ставить на наш путь Педерсона?

Джекоб задумался над моими словами. Он доел торт, облизал фольгу, скомкал ее и бросил в снег.

– Может быть, это имеет значение для того, что еще не произошло, – сказал он. – Для того, чего мы еще не знаем.

На это я ничего не ответил. Я никогда раньше не слышал таких философских мыслей из уст брата. Признаться, меня это очень удивило.

– Я уверен, что все еще продолжается, – добавил Джекоб. – Хэнк, разве ты не видишь, что все события происходят в определенной, как будто заранее спланированной последовательности. Все, что происходит, играет нам на руку.

Сказав это, Джекоб улыбнулся. Он, кажется, был в отличном настроении, и это почему-то очень меня раздражало. Создавалось впечатление, что Джекоб совершенно не понимал, что у нас есть очень серьезные проблемы.

– Значит, ты счастлив, что мы нашли деньги, да?

Джекоб задумался. Мне показалось, что мой вопрос смутил брата.

– А ты? – спросил Джекоб вместо ответа.

– Я тебя спросил первый.

Он помолчал несколько секунд, потом кивнул и серьезным тоном ответил:

– Конечно. Без сомнения.

– Почему?

На этот вопрос Джекоб ответил сразу, как будто уже много раз об этом думал:

– Я смогу выкупить родительскую ферму.

Когда Джекоб говорил это, он смотрел на меня, как будто ждал какой-нибудь ответной реакции, но я молчал. Через несколько минут я собирался попросить брата предать его единственного друга и подумал, что это не самый подходящий момент, для того чтобы напоминать Джекобу, что ему нельзя оставаться в Ашенвилле.

– Я смогу завести семью, – продолжил Джекоб. – Раньше я не мог себе этого позволить. Я найду себе девушку, как Сара и…

– Как Сара? – удивленно переспросил я.

– Да, такую же инициативную и смелую. Мне, как и тебе, нужна именно такая женщина. Когда вы познакомились, ты был слишком стеснителен, а Сара взяла инициативу в свои руки.

Признаться, меня удивили слова Джекоба, но в то же время я прекрасно понимал, что он прав. Я кивнул, и Джекоб продолжил свои рассуждения:

– А без денег никто ко мне и не подойдет и уж тем более не захочет проявлять инициативу и выходить за меня замуж. Я толстый, – сказал Джекоб и похлопал себя по животу, – и бедный. Если бы ничего не изменилось, я бы так и состарился в одиночестве. Но теперь я богатый, а это все меняет. Кто-нибудь точно захочет выйти за меня, хотя бы из-за денег.

– Ты хочешь, чтобы женщина была с тобой только из-за твоих денег?

– У меня никогда никого не было, Хэнк. Ни разу в жизни. И если сейчас у меня появится девушка, я не буду думать о том, из-за чего она рядом со мной. Я не гордый.

Я облокотился на калитку, слушая Джекоба. Он говорил абсолютно серьезно. В его голосе не было ни капли иронии. Сейчас брат говорил мне правду… холодную и голую… как кость, торчащая из плоти… Так виделась Джекобу его собственная жизнь.

Я даже не знал, как реагировать на эти признания. Думая о его словах, я опустил взгляд.

– А что с Мери Бет? – спросил я.

Джекоб поправил очки и заглянул через калитку.

– Он там.

– Она умерла?

– Умерла? – переспросил Джекоб. – Как это умерла? Мери Бет только что был здесь, ты же видел.

– Я не про собаку. Мери Бет Шеклетон, из колледжа.

Джекоб нахмурился:

– Думаю, она вышла замуж. Последнее, что я слышал о ней, это то, что она переехала в Индиану.

– Она ведь любила тебя и без денег, да?

Джекоб рассмеялся и покачал головой.

– Я никогда тебе не рассказывал правды, Хэнк. Мне всегда было очень стыдно, – говорил Джекоб, стараясь не смотреть на меня. – Она просто посмеялась надо мной. Поспорила с друзьями. На сто долларов. Все думали, что она ни за что не продержится со мной и месяца… а она продержалась… И выиграла спор.

– И ты знал об этом?

– Все знали.

– И ты встречался с ней, несмотря на это?

– Это было не так уж и плохо, как кажется. Она была довольно мила со мной. Мы даже никогда не целовались и не дотрагивались друг до друга… мы просто гуляли вместе и много разговаривали. А когда прошел месяц, она даже перестала здороваться со мной при встрече…

Я был шокирован этим откровением.

– И после всего этого ты назвал в ее честь собаку?

Джекоб пожал плечами и грустно улыбнулся.

– Мне понравилось это имя.

Вся эта история казалась мне какой-то до глупости абсурдной. Мне было жалко брата… и стыдно за него.

Где-то вдалеке послышался шум машины. Мы с Джекобом прислушались. Вечер был очень тихим. Пес уже прибежал с кладбища и теперь сидел у калитки.

– Мне тридцать три, – снова заговорил Джекоб. – И я еще ни разу не целовал женщину. Это неправильно, Хэнк.

Я покачал головой. Признаться, я не знал, что говорить.

– Когда у меня будут деньги, все изменится. Все будет хорошо. И меня абсолютно не волнует, что кто-то полюбит меня только из-за денег. Пусть так.

После этого разговора мы некоторое время молчали. Нам стало как-то неловко находиться друг с другом, будто появилась какая-то пелена смущения… и она, как густой туман, встала между нами.

Наконец, я открыл калитку, и мы вошли на кладбище. Мери Бет бежал рядом.

– Жутковато здесь, да? – громко спросил Джекоб, как будто пытаясь прогнать страх своим уверенным голосом. Потом он завыл, как привидение, и рассмеялся, стараясь превратить все в шутку.

Однако он прав. Было действительно как-то жутко. В церкви было темно и пусто. Небо затянуло тучами, и звезд не видно. Только блеклый свет луны, пробивающийся сквозь темные облака, слегка освещал наш путь. Свет едва мерцал, и наши тени были практически неразличимы. Могилы казались покрытыми кромешной темнотой… Мне даже почудилось, что эта мгла какая-то густая, совсем как вода… И когда мы шагнули за калитку, у меня появилось ощущение, что мы шагнули в темное озеро.

Мери Бет убежал куда-то вперед, и я уже не видел пса, только слышал, как побрякивал его ошейник.

Могилы родителей мы нашли по памяти, тусклый лунный свет практически не помогал нам. Мать и отец были похоронены в самом центре кладбища, справа от тропинки. Мы с Джекобом дошли до места, и остановились около памятников – простых гранитных плит – на которых были написаны имена и даты рождения и смерти наших родителей.

Рядом с могилами родителей оставалось два пустых места. Отец незадолго до своей смерти купил на кладбище четыре места, чтобы быть уверенным в том, что когда-нибудь мы все будем похоронены вместе.

Я молча стоял у могилы и смотрел на памятник, но я не думал о родителях, не вспоминал их при жизни, не размышлял о том, что их уже нет в живых. Сейчас я думал о Джекобе. Я думал о том, как правильно рассказать ему о нашем с Сарой плане насчет Луи. Именно поэтому я настоял на том, чтобы в этот вечер мы пришли на кладбище: я хотел напомнить брату о семейных узах, связывающих нас.

Я подождал некоторое время. Я был одет в теплое пальто, под ним был костюм, но, несмотря на это, я продрог. Ледяной ветер дул по ногам, как будто толкал меня куда-то. Я перевел взгляд с могил на храм, потом на Джекоба, который стоял молча рядом со мной. Он казался сейчас таким большим и неподвижным, что в темноте напоминал огромную статую Будды. Мне вдруг стало интересно, о чем он думает… Может, о родителях, или о Мери Бет Шеклетон, или о своей судьбе и подарке, который она ему преподнесла, или о том, какие перспективы у него появятся, когда он получит деньги. А может, Джекоб вообще ни о чем не думал в эти минуты.