Цвет страха

Шофер вылетел сквозь лобовое стекло, скользнул по капоту и повалился на асфальт.

Римо уселся за руль и тронул машину с места. Все было прекрасно за исключением двух вещей. Руль торчал не с той стороны [18], да подхваченные ветром молочно-белые гранулы ударопрочного стекла все время били Римо в лицо.

— Ну что ж, — произнес Римо, едва автомобиль влился в дорожный поток. — Как проехать к «Евро-Бисли»?

— Понятия не имею, — ответил Чиун.

— Черт побери! Придется расспросить местных жителей.

К этому времени они уже выехали за город и оказались в сельской местности. Среди полей то тут, то там мелькали крохотные деревеньки. Римо остановил машину на обочине и спросил у первого встречного фермера:

— Как проехать к «Евро-Бисли»?

Фермер зажал нос.

— Спасибо за помощь, — кивнул шофер и покатил дальше. Следующий фермер, услышав название, плюнул и отвернулся.

— Как спросить по-французски "где находится «Евро-Бисли»? — спросил ученик учителя, когда они вновь тронулись.

— Ou est Euro Beasley? — произнес Чиун.

— Повтори.

— Ou est Euro Beasley?

— Полагаю, эта фраза пишется совсем не так как произносится.

— Конечно. Ведь это французский.

Крестьянка, к которой Римо обратился на ломаном французском, подняла лежавший на обочине камень, швырнула его в заднее стекло автомобиля и долго грозила вслед кулаком, похожим на деревянную колотушку.

— С чего это она так разошлась? — спросил Римо.

— Ты исковеркал язык этой женщины.

— По-моему, этот язык исковеркали те, кто его изобрел, — заметил Римо. — Между прочим, я целых три года изучал французский в приюте.

— Неужели?

— Все три года — один и тот же вводный курс. В конце концов монахини отчаялись научить меня говорить по-французски и оставили в покое. Зато латынь я, как ни странно, все же выучил.

— Латынь против французского — то же самое, что пиджин [19] в сравнении с твоей родной речью, — хмыкнул мастер Синанджу. — Впрочем, нынешний французский язык изрядно замусорен.

— Скажи это французам, — отозвался Римо. — Гляди-ка! Нас догоняют полицейские.

— Вот и прекрасно. Спросим дорогу у них.

— Именно это я и хотел предложить, — кивнул ученик, замедляя ход автомобиля.

В зеркальце заднего обзора показалась вереница из трех машин французской полиции. Они быстро приближались, пронзительно вереща сиренами. На крышах крохотных белоснежных «рено» мерцали синие проблеске вые маячки. Автомобиль, шедший в середине, чуть притормозил, а два оставшихся наддали ходу.

Едва они поравнялись с такси, из окошка высунулся жандарм и закричал:

— Render-vouz!

— Кажется, он сказал «рандеву»? — уточнил Римо.

— Он предложил тебе сдаться.

— Ou est Euro Beasley? — осведомился Римо, обращаясь к жандарму.

Тот испуганно отпрянул, как будто ему плюнули в лицо.

— Что случилось? — удивился Римо.

— Ты сказал ему "он слушает «Евро-Бисли», — объяснил Чиун.

— Черт возьми! Спросил бы ты лучше сам!

Но было уже поздно. Полицейские выхватили пистолеты, и Римо понял, что нужно действовать как можно быстрее, прежде чем жандармы продырявят ему шины. Он нажал педаль газа, распахнул дверцу и ударил по тормозам.

— Чиун!

Мастер Синанджу последовал примеру ученика.

Застигнутые врасплох, преследователи слишком поздно нажали на тормоза и с ужасающим грохотом и скрежетом рвущейся стали, врезавшейся в лобовые стекла их автомобилей, сорвали с петель дверцы такси.

Наконец подоспела третья машина. Римо протянул руку и рванул ручку пассажирской дверцы.

— Ou est Euro Beasley? — спросил он.

Водитель ткнул пальцем вперед:

— Ориентируйтесь по знакам А301.

— Кажется, он предложил следовать дорожным указателям? — уточнил Римо, повернувшись к Чиуну.

— Oui.

— Прошу тебя, не говори со мной по-французски. Как по-ихнему будет «спасибо»?

— Merci.

— Ax да, конечно. Мерси! — воскликнул Римо и обогнав «рено», пнул в его правую переднюю шину твердым носком своей туфли.

Пробитая шина зашипела и сдулась. Полицейская машина с чавканьем соскользнула в кювет. Жандарм выскочил на дорогу и крикнул:

— Bonne chance!

— Он пожелал нам удачи, — перевел Чиун. Римо улыбнулся.

— Похоже, мешать нам больше не будут, — заключил он.

Глава 19

За подвальной дверью с бронзовой табличкой «Зал чрезвычайных заседаний» Президент Соединенных Штатов Америки беседовал со своими военными советниками.

— Предложения, я жду ваших предложений, — сказал он.

— Какова наша политика в этом деле? — осведомился председатель Военного совета.

Президент посмотрел на советника по национальной безопасности, который виновато глянул на министра обороны, а тот в свою очередь — на премьера.

— Политика еще не определена, — отозвался глава государства. — Я надеялся разработать ее с вашей помощью.

— Мы обязаны выступить с ответными мерами, мистер Президент, — с мелодичным восточноевропейским акцентом произнес председатель Военного совета.

— А что в противном случае?

— Вы попросили нас высказаться, — напомнил советник по национальной безопасности.

— Я жду обоснованных предложений. Реальных и конструктивных.

— Мне казалось, речь идет о военных мерах, — отозвался председатель Военного совета.

— Всякий раз, когда я посылаю свои войска в ту или иную точку планеты, мой рейтинг немедленно падает.

— И все же ответные меры необходимы, — твердо заявил министр обороны. — На карту поставлен престиж Америки.

— Проклятие!

— Судите сами. Французы разбомбили «Евро-Бисли» и окружили его со всех сторон. Из данной ситуации есть два выхода.

— А именно?

— Первый вариант: мы освобождаем «Евро-Бисли» силами Восемьдесят второго воздушно-десантного полка. Десантники закрывают парк для вторжений французов, тщательно его минируют и, ускользнув оттуда под покровом ночи, взрывают.

— Вы предлагаете взорвать «Евро-Бисли»?

— Мистер Президент, мы не можем позволить французскому сапогу топтать символ американской культуры и престижа. В то же самое время нельзя жн попросту демонтировать парк, погрузить его в контейнеры и отправить на родину!

— А второй вариант?

— Второй вариант представляет собой что-то вроде ответного мщения. Мы можем разрушить французский тематический парк. — Председатель Военного совета расстелил на длинном столе карту Парижа и его предместий. — Вот Париж, а эта красная точка в тридцати двух километрах от «Евро-Бисли»...

— Так...

— Это парк «Звездочка», названный в честь грудастой французской мультдевицы, так что эта цель по значению и масштабам вполне соответствует «Евро-Бисли». Французы разгромили Монго Мауса мы расколошматим Звездочку.

— А что означает вторая красная точка?

— Франция в миниатюре, тоже тематический парк. Он представляет собой целую страну в масштабе. Ее можно обойти за час. Что-то вроде Лилипутии.

— Второй вариант кажется мне логичнее. Более французским, что ли.

— Верно. Но этот объект очень мал. В него трудно попасть. Проклятый Париж занимает на макете пространство не более этой комнаты. Мы выбрали в качестве ориентира Эйфелеву башню, и наши спутники потратили чертову уйму времени, разыскивая ее.

Президент нерешительно потер ладонью свой шишковатый нос.

— Не хотелось бы бомбить парк, посвященный мультипликационному персонажу. Такой поступок идет вразрез с традициями предпринимательства и может отвратить от нас подрастающее поколение французов.

— Грудь за грудь, сэр.

— Если так, то не лучше ли разрушить французский парк на территории Штатов?

Присутствующие озадаченно умолкли и несколько секунд обменивались вопросительными взглядами.

— Э... Мистер Президент, — произнес наконец министр обороны. — Пентагон не располагает данными о наличии французских парков на американкой земле.