Биржевой дьявол

– Ты это серьезно? Но почему?

– Ты знаешь. Мы с тобой уже говорили об этом. Я просто не могу примириться с тем, как Рикарду все делает.

Изабель опустила глаза.

– Понимаю, – сказала она.

Подошла официантка, чтобы принять у нас заказ. С минуту поразмышляв над меню, я остановился на темпуре. Изабель заказала суши.

– И что ты собираешься делать?

Я пожал плечами.

– Может, закончу диссертацию. Попытаюсь устроиться куда-нибудь.

– Не слишком оптимистично ты все это произнес.

– Откуда взяться оптимизму? Мне нужна была эта работа в Dekker. И деньги. Того, что я получил бы за продажу квартиры, при нынешних ценах не хватит даже на покрытие долгов по закладной. Работы, правда, и на горизонте не видно, но зато я с удовольствием вернулся бы к своей диссертации.

Изабель сочувственно кивнула. Ей, имея отца-миллионера, наверное, трудно было понять мои проблемы. Но, похоже, она все-таки понимала.

– Мне жаль, что все так сложилось, Ник.

– Мне тоже. Неприятно сознавать себя неудачником.

– И все-таки я думаю, что ты принял правильное решение. Знаю, мне легко так говорить, мне не нужно думать, как себя прокормить, но мне кажется, ты не смог бы оставаться в Dekker и быть в ладах с самим собой.

– А как тебе это удается?

– С трудом. Не будем об этом, ладно?

– Извини. Не стоило спрашивать.

– Да нет, ничего страшного. Я все еще пытаюсь доказать себе, что могу делать эту работу, и делать ее хорошо. И иногда – как, например, сегодня – мне кажется, что игра стоит свеч.

– Ну что ж, удачи, – я поднял свой бокал.

– И тебе удачи. – Мы чокнулись. Она помолчала и вдруг добавила: – Мне будет тебя не хватать.

Сердце бешено заколотилось в моей груди. Суета и шум ресторана исчезли как из бокового зрения, так и из слуха. Осталась только Изабель.

Мы оба молчали. Я улыбался как идиот. Изабель изучающе уставилась на тарелку с супом. Потом она подняла голову и улыбнулась мне. Я почувствовал, что проваливаюсь в эту улыбку, в эти огромные темные глаза.

Она вдруг хихикнула. Ужин продолжался.

Поездка в отель заняла полчаса. Было уже поздно, день выдался нелегкий, и оба мы изрядно устали. Изабель склонила голову мне на плечо и прикрыла глаза.

Я боялся шевельнуться и старался дышать как можно реже. Прядь темных волос щекотала мне подбородок, но я стоически терпел.

Она открыла глаза, когда такси остановилось у гостиницы. Была уже полночь. Лифт стоял внизу. Нас поселили на том же этаже, что и в прошлый раз. Когда лифт двинулся вверх, мы не сговариваясь посмотрели друг на друга.

Дальше все происходило как во сне. Мы оказались в ее номере. Она смотрела, как я раздеваюсь. У меня дрожали руки. Я никак не мог справиться с пуговицами на рубашке.

Изабель оказалась гораздо проворней меня. Обнаженная, она сидела на кровати, поджав под себя одну ногу. Я потянулся к ее губам. Они были мягкими и податливыми, а язык быстрым и подвижным. Я привлек ее к себе. Она была легкой, как пушинка. И отзывалась на каждое мое прикосновение.

Ее тело словно парило надо мной, бледно мерцая в свете уличных фонарей, падавшем из окна. Темная копна распущенных волос почти целиком закрывала от меня ее лицо. Я забыл обо всем на свете.

Когда я очнулся, на меня смотрели бездонные озера глаз. Видимо, оставшись довольной осмотром, она тихонько вздохнула и уткнулась лицом мне в плечо.

– Мне так хорошо, Ник, – она провела пальцем по почти зажившему шраму на моей груди. Потом пошевелилась и отодвинулась.

– Не уходи, – попросил я.

– Я быстро!

Я смотрел, как она идет через всю комнату в ванную – такая хрупкая и одновременно такая гибкая.

Через пару минут она вернулась, налила в стакан минералки, стоявшей на столе, и забралась обратно в постель.

– Не пялься на меня так!

– Не могу!

– У меня комплексы из-за тебя разыграются.

– Какие еще комплексы? Ты само совершенство.

– Я, наверное, единственная женщина в Рио, не обращавшаяся к пластической хирургии.

– Ты это серьезно?

Она кивнула.

– Для всех остальных это обычное дело.

– И чем бы ты занялась в первую очередь?

– Ну, во-первых, этим. – Она указала на свой нос. – Не мешало бы также подтянуть попу. Вот здесь. Грудь, впрочем, в порядке.

– Да уж, грудь действительно хороша, – весело поддакнул я и еле успел увернуться от удара подушкой по голове.

– Знаешь, за последние две недели я никак не мог понять, как ты ко мне относишься.

– Ты мне всегда нравился, – сказала она.

– Я надеялся, что это так. Но ты все время держалась на расстоянии. Мне казалось, что шансов у меня нет.

– Прости. Ты прав. Дело в том, что мне хотелось быть рядом с тобой, но, с другой стороны, очень не хотелось снова вступать в отношения с кем-то из Dekker. И я... В общем, я запуталась.

Я едва не спросил ее, не новость ли о моем предстоящем увольнении послужила мне пропуском в ее постель. Но это был бы удар ниже пояса, а этого она не заслужила. Пока еще нет.

Она сказала "снова". Что она имела в виду?

– Джейми как-то сказал, что... – я замялся, не зная как продолжить фразу. – Насчет тебя и Эдуарду.

Изабель расхохоталась.

– И ты в это поверил?

– Нет, на тебя это не похоже. Если бы он сказал Рикарду...

Она на секунду напряглась. В любой другой ситуации я бы этого не заметил. Но после того, что между нами произошло, я ее чувствовал, как самого себя.

– У тебя ведь ничего не было с Рикарду?

Она хотела было возразить, но потом передумала.

– Было.

– Хм.

– Это длилось недолго.

– Только не вздумай оправдываться. Если не хочешь, не рассказывай...

– Но я хочу. Я хочу хоть с кем-то поделиться.

– Это другое дело. Тогда давай делись.

– Это случилось вскоре после того, как я пришла в Dekker. Президент одного из банков Сан-Паулу пригласил нас провести уик-энд на лыжном курорте в Аспене. Рикарду был в великолепном настроении. Контора только что завершила год с блестящими показателями... Между нами будто искра проскочила. Он умеет находить подход к людям. Но мне кажется, тогда все-таки было иначе.

Она посмотрела на меня, словно убеждаясь, верю ли я ей. Я верил.

– Продолжай.

– Понимаешь, я была просто околдована. Как он смотрел на меня... Это было... Это было так же, как смотришь ты.

– Ты хотела сделать мне комплимент?

Она проигнорировала мой язвительный тон.

– В общем, там все и случилось. Потом мы часто вместе ездили в командировки.

– А что обо всем этом думала Люсиана?

– Она ни о чем не знает.

– Твое счастье. Не хотел бы я перейти ей дорогу.

– Но она-то ему изменяет! Всем в офисе это прекрасно известно. Всем – кроме Рикарду. Спроси того же Джейми.

Я нахмурился.

– Ну хорошо, ты прав. А я – нет. Больше такого не будет. Особенно после всего.

– Чего "всего"?

– Он меня бросил.

– Страдала?

– Да. Очень. Он сказал, что не должен был все это начинать. Что впервые изменил жене. Что поставил под удар свое семейное счастье и свою работу. Что служебный роман – это не есть хорошо.

– В общем-то я с ним согласен.

– Его выдержке можно только позавидовать. Интересы Dekker для него превыше всего. И он всегда говорит о том, как важна для него семья – хотя при этом почти не видится с Люсианой. Это, скорее, некий придуманный мир, в который он сам поверил.

– А ты поверила ему? Насчет того, что это для него было впервые?

– Да. Конечно, любая женщина хочет верить в это, но я думаю, он говорил правду. Мне кажется, его испугало то, что ему изменило его хваленое самообладание.

Я смотрел в потолок, обдумывая услышанное. Мне не понравилась эта история. И дело не только в ревности. Я хотел, чтобы Рикарду исчез из моей жизни, а теперь он входил в нее еще глубже.

– И как вы сейчас?

Она вздохнула.

– Чисто деловые отношения. Он дружелюбен, но относится ко мне точно так же, как к остальным. Я пытаюсь вести себя так же. Правда, не всегда удается.