Тигр снегов

– Ничего хорошего от них тебе ждать не придется, – предостерег Бэллард.

– И к черту обоих, – с удовольствием ответила она. – Я общалась с ними только из-за Джонни, а теперь, когда он погиб, я уеду из Хука. А может быть, и из Новой Зеландии.

– Вот прекрасная парочка, – сказал Макгилл. – Ни один из вас, похоже, не верит в семейные узы?

– Только не мы, – ответила Лиз. – Чарли чуть удар не хватил из-за меня. Я сказала, что если кто-нибудь хоть раз еще намекнет, что Йен был тогда пьян, я предложу себя в качестве свидетеля. Я сказала ему, что могу хорошо различить, пьян ли человек, с которым я танцую, или нет, и что Йен не был, а вот Чарли уж точно был пьян.

Она засмеялась.

– Я никогда не видела, чтобы человек краснел и бледнел одновременно.

– Будь осторожна, Лиз, – рассудительно произнес Бэллард. – Чарли может быть агрессивен.

– Кому ты рассказываешь? Однажды мне пришлось шарахнуть его бутылкой. Но я могу с ним справиться.

Макгилл иронично улыбнулся.

– Значит, «жизнь Королевы совсем не то, что наша жизнь», – продекламировал он.

Бэллард сказал:

– Спасибо за поддержку, Лиз. Обвал поверг меня в депрессию, но теперь мне легче. Я принял пару решений и сейчас будущее представляется яснее. Ты мне в этом очень помогла.

– Я не просто поддерживаю тебя, я делюсь информацией. Рикмен и Лайалл вдвоем что-то готовят. Я проезжала мимо офиса компании, когда они вместе выходили оттуда, смеясь как-то зловеще.

– Осторожнее, Йен, – предостерег Макгилл. – Они возьмут тебя в клещи.

– Спасибо, Лиз, – сказал Бэллард.

Она посмотрела на часы.

– Я думаю, что посижу с братиком сегодня днем. Нужно выведать побольше. Встретимся на заседании.

Она встала.

– Пойдем, Виктор.

Когда она уходила, Макгилл заметил:

– Прекраснейший шпион, которого я когда-либо знал.

– Он допил кофе и поискал взглядом официанта. – Нам лучше тоже идти. Кстати, что это за пара решений?

– Об одном ты уже слышал – я ухожу из концерна Бэллардов.

– А другое?

– Я женюсь, – спокойно произнес Бэллард.

Макгилл замер, не успев положить бумажник в карман куртки.

– Что ж, поздравляю. Кто же эта счастливица?

Бэллард промокнул губы салфеткой.

– Лиз Петерсен – если согласится.

– Похоже, ты не в себе, – сказал Макгилл. – И ты возьмешь в шурины Чарли?

Макаллистер, электроинженер, был обстоятелен и точен в своих ответах. На вопрос Гаррисона о том, когда вышли из строя линии электропередачи, он ответил:

– До полуночи оставалось две минуты и семь секунд.

– Как Вы узнали? – спросил профессор Роландсон.

– Каждый предохранитель имеет записывающее устройство. Когда он срабатывает, время фиксируется.

Гаррисон спросил:

– Что же Вы сделали?

– Установил, где произошло повреждение.

– Как? – поинтересовался Роландсон.

– Я пустил ток по линии и измерил сопротивление. Это помогло приблизительно представить, где произошел обрыв. Я рассчитал, что это совсем недалеко от Хукахоронуи.

– А потом?

– Я позвонил своему напарнику в почтовый и телефонный офис и спросил, как у него. Оказалось, что тоже самое, и он подтвердил мои догадки. Тогда я послал аварийную бригаду.

– Каков же был результат?

– Через два часа они позвонили и сказали, что обнаружили причину. Они сказали, что причина – в снегопаде. Там была и группа из почтового офиса, и мои люди использовали их портативную рацию.

– Они сказали только, что это произошло из-за снегопада?

– Да, сэр. Мне показалось странным, как обычный снегопад мог разъединить электропровода, поэтому я попросил объяснить подробнее. Вход в долину Хукахоронуи находится неподалеку от трещины или расселины, и мои люди сказали, что там столько снега, что они не могут в темноте увидеть даже вершину. Я знаю это место, сэр, и спросил, течет ли еще река, которая выходит из долины. Они ответили, что какой-то ручеек просачивается, но маленький. Я сделал вывод, что по ту сторону этой снежной плотины должен быть потоп, и немедленно известил полицию.

– Весьма разумное решение, – заметил Гаррисон. Но почему полицию?

– Так положено по инструкции, сэр, – с достоинством ответил Макаллистер.

– Как Вы действовали дальше?

– Я выехал на то место, где случился обрыв. Когда я отправился в путь, шел сильный снег, и пока я ехал, стало еще хуже. Когда я прибыл на место, из-за снегопада почти ничего нельзя было разглядеть – было что-то вроде метели. На моем грузовике была подвижная фара, но снегопад так отражал снег, что совершенно невозможно было оценить высоту плотины в расселине. Я также попробовал определить течение реки – оно было минимальным. Я нашел ситуацию достаточно серьезной, чтобы еще раз позвонить в полицию.

– И как отреагировали в полиции?

– Они приняли к сведению те факты, которые я им сообщил, сэр.

– И только?

– Больше они ничего мне не сказали.

– Вы сказали, что не смогли определить высоту плотины. Очевидно, Вы не смогли оценить и ее глубину – на какое расстояние она покрывала расселину?

– Нет, сэр.

– Вы сделали что-нибудь, чтобы попробовать определить?

– Тогда нет. Шел сильный снег и было темно. Заниматься этим в таких условиях было бы очень опасно. Я не полез бы туда сам, и не послал бы никого из группы. Я решил, что лучше подождать пока не наступит день, когда мы сможем видеть, что делаем.

Гаррисон посмотрел на Смитерса.

– Из показаний мистера Макаллистера следует, что это был первый случай, когда кто-то за пределами Хукахоронуи догадался о катастрофе.

Он перевел взгляд на Кроуэлла, сидевшего рядом с Рикменом, и поправился:

– Или кто сделал что-то существенное, я имею в виду. У Вас есть вопросы, мистер Смитерс?

– Нет, мистер председатель. Но, мне кажется, свидетелю следует вынести благодарность за те разумные меры, которые он предпринял – особенно за ту быстроту, с которой он сообщил известия о потенциальной угрозе.

– Я согласен, – и Гаррисон повернулся к Макаллистеру. – Что Вы еще можете добавить к сказанному?

– Во второй раз я позвонил в полицию в три тридцать, утром в воскресенье.