Сердце России

— Откуда у него такие возможности, — задумчиво произнес Султан, — боевики, деньги, оружие? Студент, — хмыкнул он, — отличник!

— Конечно, отличник, — усмехнулся Меченый, — такому попробуй, «пятерку» не поставь! За ним стоят спецслужбы, они толкают его наверх, — убежденно продолжал Гурбан, — недаром он заговорил о политике! Вы обратили внимание на номер его машины, уважаемый Эльдар? Такой номер ни за какие деньги не купишь! Если бы его не прикрывали серьезные государственные структуры, где бы он его взял?!

— Ты думаешь, рядом с Форвардом он оказался случайно?

— Я очень на это надеюсь. В конце концов, в этот круг входят его жена, его декан, рано или поздно он должен был засветиться рядом с основным фигурантом. Если бы я точно знал, что Мастеру поставили задачу прикрывать Форварда, я посоветовал бы вам отказаться от похищения и вернуть аванс заказчику.

— В таком случае, почему ты в этом сомневаешься? — спросил Гамидов.

— Во-первых, под гребенку Мастера не попал никто из тех, кто нацелен нами на Форварда, кроме группы Расстрела, конечно: это уже проверено. Но Расстрел напал на Бокаловых, потому и погиб вместе со своими боевиками. Во-вторых, ясно, что этот спектакль, — кивнул на экран телевизора Меченый, — разыгран с одной целью: послать сигнал всем и каждому — не троньте мою жену, с землей сровняю! Если бы дело касалось Форварда, никакой телепередачи просто бы не было, а нашего фигуранта спрятали бы с глаз подальше.

— Хорошо, — произнес Султан, подумав, — ликвидацию отложим до выполнения заказа.

Он понимал, что в минувшую субботу в порыве ярости поступил непрофессионально, отдав несвоевременный приказ. Четыре года назад он не смог совладать с нервами, поэтому его враг до сих пор жив и процветает. Не стоит снова наступать на одни и те же грабли, необходимо выждать.

— Когда, по-твоему, возможно провести акцию, Гурбан? — задал вопрос своему помощнику Гамидов.

— Мой агент утверждает, что нащупал подходы к секретной лаборатории, — порадовал хозяина Меченый. — Ему потребуется сегодняшний день на проверку информации. Можно предположить, что там же, в лаборатории, находится и артефакт. Но даже если добраться до лаборатории мы не сумеем, похищение Форварда необходимо провести не позднее чем к концу недели, тянуть время дальше рискованно. Кто-нибудь неразумный, да не допустит этого Аллах, взглянет косо на жену Мастера, и мы лишимся в городе последних боевиков! Да и не только мы…

Лейтенант Юрий Звягинцев, посмотрев новости, довольно улыбнулся, выключил телевизор и подмигнул Мардану Мамедову.

— Чувствуешь размах, Мардан?! — весело спросил он агента. — Через каких-нибудь десять лет у нас, возможно, будет самая красивая Первая леди в мире! А ты ее убить хотел…

— Ничего я не хотел, — проворчал Мамедов. — Между прочим, Ирина Бокалова любит Мастера, — добавил он упрямо, — просто ей не повезло.

— Ей-то как раз повезло, — заметил Звягинцев, — теперь ее оставят в покое.

— А нужен ей этот покой? — рассудительно заговорил агент. — Я думаю, она бы все отдала за право умереть рядом с Мастером, только место занято!

— Откуда ты знаешь? — удивился лейтенант.

— Я знаю женщин, — вздохнул Мардан.

Лейтенант спрятал улыбку. Он с двадцати трех часов неотступно находился рядом с Мамедовым. Они успели о многом поговорить, в том числе и о блондинке из казино "Огненная Земля", в одночасье сделавшей Мардана нищим агентом Меченого. Но Звягинцев чувствовал, что агент в чем-то прав: много женщин мечтали бы сейчас оказаться на месте Елены, один ее муж-неандерталец чего стоит!

— Ладно, Мардан, — зевнув, произнес Юрий Звягинцев, — ночь была бурной, давай укладываться спать. Я тут прикорну, на диване.

— А если будет повторная проверка? — с беспокойством спросил Мамедов.

— Спи спокойно, знаток женщин, с тобой не мальчики работают!

Ночью, через два часа после того как агент Меченого доложил хозяину, что телефон Расстрела не отвечает, и сообщил о секретной лаборатории, в квартиру, бесшумно открыв замок отмычкой, вошел неприметного вида молодой человек. Он прошелся по комнатам, разбудил «спящего» Мардана, назвал пароль и вежливо попросил его открыть сейф. Убедившись, что все деньги и шифратор на месте, неизвестный извинился и ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

В это же время дежурный офицер зафиксировал на электронной карте города новую светящуюся точку и отправил на идентификацию фотографию ночного гостя, сделанную с помощью инфракрасного объектива.

Группа наружного наблюдения аккуратно вела машину неизвестного по маячку. Неприметный молодой человек проверил догорающее логово многострадальных «писателей-патриотов», поговорил с людьми в толпе зевак, после чего, проверяясь, попетлял по городу, припарковался рядом с обычной панельной пятиэтажкой и вошел в подъезд.

Без труда определив квартиру, дверь которой неизвестному открыли после условного звонка, офицеры отправили сообщение подполковнику Васильеву и приготовились к долгому ожиданию.

Завтрак в беседке Азаровых неоднократно прерывался дружным хохотом веселой компании, обменивающейся впечатлениями о ночном интервью.

Чарли при каждом взрыве смеха с неудовольствием выпускал из зубов большую мозговую кость и укоризненно взглядывал на смеющуюся вместе со всеми хозяйку. Синтия, опытная журналистка, с нетерпением ожидавшая интерпретации ночных событий от их непосредственных участников, была несказанно удивлена бесшабашным юмором, с которым русские встретили обрушившиеся на них превратности судьбы.

— Как я такое счастье проморгал?! — сокрушался аспирант Незалежный. — Знал бы, что Ленка мечтает стать Первой леди, давно бы уже сделал ей предложение!

— Пустые хлопоты! — заявила Лидия. — У тебя — ни «BMW», ни пистолета, и коммунисты тебе по ночам с глупыми вопросами не звонят!

— Когда Илья сделал мне предложение, у него ничего не было, кроме любви в глазах, — возразила Елена, на секунду прижавшись к мужу.

— А гидроцикл?! — возмутился Олег. — Да с таким транспортом он не то что в Кремле, он в «Оазисе» — первый парень!

— Кстати, дорогая, — спросил жену Бокалов, — наш поддатый сосед в трусах не тебя сегодня ночью в дыру высматривал?

— Оценили моего помощника, Синтия? — с гордостью обратился профессор к журналистке, кивнув головой на аспиранта. — На таких молодых ученых держится вся российская наука! Им что в микроскоп инфузорий разглядывать, что танки подрывать на Курской дуге — все едино!

— Вас же едва не убили, — воскликнула Синтия Тейн, изумленно глядя на Бориса, — а вы веселитесь!..

— Кого это едва не убили?! — возмутилась Ирина. — Мы бы и сами всех врагов, как курят, передушили! Опять Илья не вовремя вмешался…

— Опять?! — заинтересовалась журналистка.

— После завтрака расскажу, — пообещала девушка.

— Ребята, — обратилась Лидия к молодоженам, собравшимся ехать за вещами Ильи, — заскочите к нам домой, посмотрите что и как.

— Там и смотреть нечего, — сказал Илья, вставая из-за стола, — ремонтная бригада уже на месте, дыру заделывает!

— Елена, — с тревогой проговорила не вполне проснувшаяся Светлана, — не вздумай оставаться на ночь в холостяцкой берлоге, они только на первый взгляд выглядят романтично!

— Мама, — удивилось ее непорочное дитя, — я к мужу еду, а не к холостяку!

— Интересно, — подозрительно спросил профессор, — откуда ты знаешь, как выглядят холостяцкие берлоги?!

— В кино видела! — заявила Светлана.

Когда «BMW» уехал, вся компания разбрелась досыпать: сегодняшний понедельник еще до завтрака был единогласно провозглашен выходным днем.

— Вот и началась наша настоящая семейная жизнь, — сонно пробормотала Елена, склонившись головой к плечу супруга.

— Нет, милая, пока только — медовый месяц! — поправил жену Илья, выводя машину на трассу. — Настоящая семейная жизнь начинается, когда жена впервые заявляет: "Все! Я ухожу к маме!".

— Откуда ты знаешь? — мгновенно очнувшись, спросила Елена. — Можно подумать, ты был женат!