Все продается

– Быть может, это лишь мои фантазии, но, признаюсь, вы правы, я думаю, что такая возможность не исключена. Впрочем, пока я ничего не знаю наверняка. Поэтому я и пришел к вам.

– Понятно, – сказал Денни. – Продолжайте.

– Это связано с одним американцем, которого зовут Ирвин Пайпер. Фелисити сказала, что вы вели дело Пайпера. А Дебби вам помогала.

– Да, Пайпер был клиентом нашей фирмы. Кажется, Дебби и я действительно однажды работали по его поручению, – сказал Денни.

– Я изучал новые облигации для одного казино в США, – продолжал я. – Владелец этого казино – Ирвин Пайпер. Я попросил Дебби просмотреть имеющуюся у нас информацию. После ее смерти я сам пролистал документы. Дебби отметила несколько фраз, в том числе абзац, в котором разъяснялось, что лицензия на строительство казино не может быть выдана лицу, совершившему уголовное преступление.

Я бросил взгляд на Денни. Он слушал меня все так же внимательно.

– Пайпер был признан виновным в каком-либо преступлении? – спросил я.

– Насколько мне известно, нет, – ответил Денни.

– Что вы можете сказать о том деле Пайпера, которым занимались вы и Дебби? – спросил я.

Денни на минуту задумался.

– Здесь есть определенные трудности. Пайпер был моим клиентом. Я не хотел бы повредить его репутации или обсуждать его личные проблемы.

– Но вы поможете мне, – твердо заявил я. – Сейчас не время для всякого рода юридических тонкостей.

– Уважать закон нужно в любое время, молодой человек, – строго сказал Денни, но тут же улыбнулся. – Все же я постараюсь помочь вам. Вся эта история, за исключением мелких деталей, стала достоянием прессы. Я опущу минимум таких деталей.

Ирвин Пайпер с партнером, английской фирмой-застройщиком, купили большой сельский дом в Суррее. Дом назывался «Блейденем-холл». Они реставрировали здание и создали там клинику под тем же названием. Это было фешенебельное заведение для излечения последствий стресса. В нем никогда не находилось одновременно более десяти «пациентов». Нечто вроде рекреационного центра для отдыха и лечения перетрудившихся бизнесменов. Понятно, что клиника была очень дорогой. Естественно, она была полностью изолирована от внешнего мира.

Так вот, примерно через год полиция нагрянула в клинику, арестовала ее менеджера и несколько сотрудников женского пола. Впоследствии полиция обвинила моего клиента и его партнера в том, что они содержали публичный дом. На суде эти обвинения не удалось доказать. Обвинение, как выяснилось, было построено на противоречивых косвенных уликах, добытых недопустимыми способами.

– Благодаря вашим усилиям, – прервал я Денни.

Денни улыбнулся.

– Видите ли, наша контора обычно не берется за ведение уголовных дел, поэтому я передал дело в другую фирму. Но я полагал, что нам не следует упускать его из виду, поэтому указал своим коллегам на ряд довольно неявных противоречий, которые обвинение проглядело. Впрочем, должен признаться, что большую часть этих противоречий обнаружила Дебби.

– И Пайпера освободили? – спросил я.

– Да, его оправдали, – подтвердил Денни. – Он продал дом. Кажется, теперь там отель. Хороший отель.

– Но полиция была права? Там действительно был публичный дом?

Денни помедлил с ответом.

– Предъявленные полицией улики вроде бы говорили об этом, но улики эти были несостоятельными.

– Значит, там был бордель, – резюмировал я. – Пайпер об этом знал?

– Он редко бывал в нашей стране. Если бы полиции удалось доказать, что «Блейденем-холл» был публичным домом, то я бы нашел свидетельства того, что мой клиент ничего об этом не знал.

Я начал выходить из себя. Уклончивость Денни заставила меня говорить без обиняков.

– Пайпер – мошенник?

– На суде я узнал о нем такое, что никогда не согласился бы еще раз защищать его, – ответил Денни.

Яснее сказать было трудно. Я на минуту задумался.

– Если бы об этом стало известно Комиссии по азартным играм штата Невада, не потерял бы Пайпер свою лицензию? – И «Таити» тоже, добавил я про себя.

Денни сложил руки кончиками пальцев и упер их в подбородок.

– Трудно сказать. Я очень плохо знаю специфику законов Невады. Пайпер не был признан виновным, так что об автоматическом лишении лицензии не могло быть и речи. Решение зависело бы от того, насколько тщательно Комиссия изучает аппликанта и каким критериям она отдает предпочтение. Но в любом случае подобное известие по меньшей мере затруднило бы выдачу лицензии.

Я встал.

– Благодарю вас, мистер Денни. Вы мне очень помогли.

– Не за что. В любое время к вашим услугам.

Мы пожали друг другу руки, и я направился к двери. Денни окликнул меня:

– Пол!

Я повернулся.

– Не знаю, что вы имели в виду, когда сказали, что, возможно, здесь есть какая-то связь с гибелью Дебби, – проговорил мистер Денни, – но у меня сложилось определенное представление о методах работы Пайпера. Несмотря на внешность джентльмена, он опасен. Мне нравилась Дебби. Мне очень горько, что ее уже нет. Если вам потребуется любая помощь, звоните мне.

– Благодарю, – сказал я.

– Будьте осторожны, – еще раз предупредил Денни, когда я уже выходил.

Вечером пошел дождь. Тем не менее я отправился на обычную пробежку. Теплый августовский дождь, под которым моя спортивная куртка очень скоро промокла, лишь освежал. Я вернулся домой усталый, промокший до нитки, но в отличном настроении.

Постепенно эффект эндорфинов сошел на нет, и у меня снова стало дергать палец. Я осторожно снял бинт и осмотрел рану. Порез был глубоким, но довольно тонким – очевидно, потому что нож был очень острым, – и рана уже начала затягиваться. Чтобы не схватить простуду, я прыгнул в ванну, опустил раненую руку под воду и полностью расслабил мышцы.

Зазвонил телефон. Я негромко выругался и не двинулся с места. Телефон звонил не умолкая. Я неохотно выполз из ванны и, оставляя мокрые следы, пошлепал в спальню.

– Алло.

– Я тебя предупреждал, чтобы ты не путался у меня под ногами.

Капли горячей воды на моем теле вдруг показались мне ледяными. Это был бесстрастный голос Джо Финлея.

Я не знал, что ответить. Джо был прав. Он сказал мне, чтобы я не лез в его дела. Зачем мне это было нужно? Я не придумал ничего лучше, как спросить:

– Как ты узнал номер моего телефона?

– А как ты узнал номер моего?

Хороший ответ. Как и я, он мог, например, спросить у Кэша. В таком случае, очевидно, он знает и мой адрес. У меня по коже пробежали мурашки. Я стянул с кровати одеяло и завернулся в него.

– Я тебя предупреждал, чтобы ты не путался у меня под ногами, – повторил Джо. – За последние двадцать четыре часа ко мне два раза заходили полицейские. Сначала какая-то шлюха в форме спрашивала про меня и Салли. Салли ничего ей не сказала. И не скажет. Она знает, что с ней может случиться. – Свою угрозу Джо проговорил все тем же монотонным, безразличным тоном. – Потом заявился какой-то зануда-детектив и замучал меня вопросами о смерти той потаскухи. Он тоже ушел ни с чем. Но меня все это раздражает. Сильно раздражает. Тебе повезло, что ты не потерял свой палец. Если ты от меня не отстанешь, то потеряешь гораздо больше. Понял?

Я не на шутку испугался. И зачем мне нужно было с ним связываться? Потому что я думал, что он убил Дебби, напомнил я себе. Что ж, раз полицейские уже опросили Джо, пусть они теперь им и занимаются.

– Понял, – сказал я.

Джо на октаву понизил голос, отчего его слова зазвучали еще более угрожающе.

– Послушай, Марри, я больше ничего не хочу слышать о той потаскухе. А если ты еще раз подойдешь к моей жене или скажешь кому-то о ней, то считай, ты уже покойник.

Я был напуган, но не хотел, чтобы Джо это понял. Мне вовсе не нравилось, когда меня унижали.

– Если ты будешь обращаться с ней по-человечески, – сказал я, – никто тебя не станет беспокоить. Твои угрозы теперь тебе не помогут.