Часы тьмы

ГЛАВА 39

Адрес (дом 3135 по Маунт-Вью-драйв, живописной улице в Аппер-Монтклер, штат Нью-Джерси) Карен нашла в бумагах Чарли. Решила, что это не телефонный разговор. И поехала туда в субботу, после полудня.

«Есть некоторые нюансы, о которых вы должны знать».

Сол говорил, что вопрос личный, связанный с компенсациями. И действительно, больше Лауэр ее не беспокоил. И не то чтобы она не доверяла Солу. Просто, раз уж они вникали во все, как и хотел Тай, она подумала, что должна связаться с Лауэром напрямую. Она так ему и не перезвонила. И произошло все это так давно!

Но внезапно слова трейдера Чарли обрели новое, куда более важное значение.

Карен свернула на подъездную дорожку. В гараже на два автомобиля стоял белый «мини-вэн». Дом построили из кедра и стекла. Чуть ли не весь фасад занимало окно в два этажа. На лужайке рядом с маленькими воротами для соккера лежал детский велосипед. Вдоль дорожки росли цветы.

Карен немного нервничала, нажимая на кнопку звонка. Все-таки прошло так много времени.

— Я открою, мамик!

Дверь открыла девочка лет пяти или шести. С двумя косичками.

— Привет, — улыбнулась Карен. — Папа или мама дома?

Издалека донесся женский голос: «Люси, кто пришел?»

К двери подошла Кэти Лауэр со скалкой в руке. Карен видела ее дважды. Один раз на корпоративной вечеринке, второй — на мемориальной службе. Изящная, стройная, с темными волосами до плеч, в зеленом спортивном костюме. При виде Карен ее глаза удивленно раскрылись.

— Не знаю, помните ли вы меня… — начала Карен.

— Разумеется, помню, миссис Фрайдман, — ответила Кэти Лауэр и погладила по головке дочь, которая уткнулась носом ей в бедро.

— Карен, — поправила ее Карен. — Извините, что беспокою вас. Вы, конечно, удивляетесь, что я свалилась как снег на голову, но… Ваш муж дома?

Кэти Лауэр как-то странно на нее посмотрела.

— Мой муж?

Возникла неловкая пауза.

Карен кивнула и пояснила:

— Джонатан звонил мне пару раз после того, как Чарли… — Она запнулась, не смогла заставить себя произнести слово «погиб». — Я тогда была сама не своя. Не позвонила ему. Теперь вот решила исправиться. Конечно, прошло столько времени. Но он сказал…

— Сказал что? — Кэти Лауэр пристально смотрела на нее, и Карен никак не могла понять, в чем дело. Кэти предложила дочери вернуться на кухню. Пообещала, что придет через минуту и они доделают пирог. Девочка убежала.

— Сообщил, что должен кое-что рассказать мне о бизнесе моего мужа, — уточнила Карен. — Он дома? Я, конечно, заявилась…

— Джонатан умер, — оборвала ее Кэти Лауэр. — Я думала, вы в курсе.

— Умер? — Карен показалось, что у нее остановилось сердце. Кровь бросилась в лицо. — Господи, простите меня… Нет…

— Около месяца назад. Возвращался с велосипедной прогулки, поднимался на Маунт-Вью-драйв. Его сбил автомобиль. Водитель даже не остановился.

ГЛАВА 40

Тускло освещенный, грязный бар «39-й док» находился рядом с портом. В окне мигала реклама пива «Миллер». Над дверью из стены выпирал деревянный нос корабля. Хоук видел, что внутри работает телевизор. Показывали баскетбол. Регулярный чемпионат закончился, пришло время плей-офф. У стойки кричали болельщики.

Хоук вошел в бар.

Судя по рабочей одежде, люди приходили сюда прямо из порта. Докеры и моряки. Снимали напряжение. Клерки сюда не заходили. Рей Дюбуа сказал Хоуку, что тот почти наверняка найдет здесь Паппи.

Хоук поймал взгляд бармена, заказал эль «Басе». Заметил и Паппи: с несколькими друзьями он пил пиво у дальнего конца стойки. Старика баскетбол не интересовал. Он смотрел прямо перед собой, игнорируя крики соседей по стойке и удары локтем, когда кто-то из игроков забрасывал мяч. В какой-то момент Паппи оглянулся, заметил Хоука, тут же злобно сощурился и выпятил челюсть. Взял со стойки стакан пива, встал и протолкался сквозь толпу к детективу.

— Я слышал, ты спрашивал обо мне. Вроде бы я посоветовал тебе возвращаться туда, откуда приехал.

— Я расследую убийство.

— А я не хочу, чтобы ты расследовал это убийство. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое и уехал домой.

— На что вы наткнулись? — спросил Хоук. — Из-за этого вы не хотите говорить со мной, так? Из-за этого вы оставили работу… или вас вынудили ее оставить. Кто-то пригрозил вам. Вы не можете притворяться, что все уляжется само собой. Теперь не уляжется. Ваш сын мертв. Из-за этого в Гринвиче устроили «несчастный случай»? Почему убили Эй-Джея?

— Отстань от меня! — Паппи Раймонд оттолкнул руку Хоука. Тот видел, что старик пьян.

— Я пытаюсь раскрыть убийство вашего сына, мистер Раймонд. И я его раскрою, поможете вы мне или нет. Почему вы не хотите поговорить со мной? Почему не рассказываете, что вы нашли?

С каждым словом Хоука в глазах Паппи Раймонда нарастала злость.

— Ты меня не слышишь, сынок? — Он ткнул стаканом пива в грудь Хоуку. — Мне не нужна твоя помощь. Я без нее обойдусь. Уезжай отсюда! Уезжай домой!

Хоук схватил его за руку.

— Я вам не враг. Но вы едите себя поедом из-за того, что позволяете убийцам сына оставаться на свободе. Эти корабли приходили в порт пустыми, верно? Документы подделывались. Вот почему Эй-Джея убили. Никакого несчастного случая. Я это знаю. И вы это знаете. Вы мне не говорите, но кто-нибудь обязательно скажет. И я останусь здесь, пока все не выясню, даже если мне придется поставить палатку на вашей гребаной лужайке.

Толпа взревела.

— Иди сюда, Паппи, — позвал старика кто-то из его дружков. — Уэйд только что забросил трехочковый. Мы отстаем всего на шесть очков.

— Повторяю в последний раз! — Паппи буквально пронзил Хоука взглядом. — Уезжай домой.

— Нет, — покачал головой Хоук. — Я никуда не уеду.

Вот тут старик поднял руку и ударил. С прицелом у него было не очень, и попал он в плечо мужчины, который сидел рядом, а уж потом задел щеку Хоука. Чувствовалось, однако, что бить он умеет. Стакан вылетел из руки Хоука, разбился, ударившись об пол, брызги эля полетели во все стороны.

К ним повернулись соседи.

— Что тут…

— Что тебе от меня нужно, мистер? — Паппи схватил Хоука за рубашку. Вскинул вторую руку. — Разве ты не можешь вернуться туда, откуда приехал, и не ворошить прошлое? Хочешь стать героем, раскрыть чье-то преступление? Оставь мою семью в покое!

— Почему вы оберегаете этих людей? Кем бы они ни были, они убили вашего сына!

Паппи, с занесенным кулаком, наклонился к Хоуку, их лица разделяли несколько дюймов. От старика разило пивом и злобой.

— Почему? — Хоук смотрел ему в глаза. — Почему?..

— Потому что у меня есть другие дети! — В глазах Паппи горела боль. Кулак не опускался. — Вы не понимаете? Они забирают детей!

— Я знаю. — Хоук встретился взглядом со стариком. — Как раз это я знаю. Я тоже потерял ребенка.

Хоук что-то сунул в ладонь старика, когда подошли двое друзей Паппи и оттащили его, говоря, что старик перебрал, и предлагая купить пиво Хоуку. Они усадили старика за стойку, в которую тот и уставился, не обращая внимания на игру, крики, сигаретный дым.

В какой-то момент Паппи разжал кулак, посмотрел, что сунул ему Хоук. Его глаза широко раскрылись. Он повернулся к лейтенанту.

«Пожалуйста, — молчаливо, теперь уже с отчаянием на лице молил он. — Уезжай».