Последний присяжный

— Рубцы, — сказала одна из них.

Гарри Рекс, чтобы продемонстрировать, что угощение не какая-нибудь отрава, закинул в рот кусочек и снова подсунул мне тарелку.

— Давайте, не бойтесь, — настаивал он, причмокивая от удовольствия.

Все снова вперили в меня взгляды, поэтому пришлось выбрать самый маленький кусочек и положить его в рот. Рубец оказался жестким, как резина, кислым на вкус и вонючим — он пах хлевом. Я прожевал как мог, с трудом проглотил и запил глотком самогона. Секунду-другую мне казалось, что я сейчас упаду в обморок.

— Это свиной потрох, парень, — пояснил Гарри Рекс, похлопывая меня по спине. Он закинул еще кусок в свой огромный рот и снова протянул тарелку мне.

— А где же козлятина? — еле выговорил я. Все, что угодно, было сейчас для меня предпочтительнее этой гадости.

Чем плохи пиво и пицца? Зачем всем этим людям есть и пить такую мерзость?

Гарри Рекс пошел инспектировать готовность козла, слава Богу, захватив с собой отвратительные рубцы вместе с запахом. Я поставил банку на перила, надеясь, что она соскользнет с них и исчезнет, и в изумлении наблюдал, как остальные передают банку с самогоном по кругу — одной банки хватало на целую компанию. Никаких микробов, видимо, никто не боялся. Впрочем, ни один микроб на расстоянии трех футов от этого мерзкого варева не имел никаких шансов выжить.

Я извинился, сказал, что мне необходимо освежить лицо, и покинул компанию, сидевшую на пирсе. Из задней двери коттеджа возник Гарри Рекс с двумя пистолетами и коробкой боеприпасов.

— Пока не стемнело, давайте-ка сделаем несколько выстрелов, — предложил он. — Идите за мной. — У ямы, в которой жарился козел, мы подхватили ковбоя по имени Рейф. — Рейф — мой агент, — объяснил Гарри Рекс по дороге к лесу.

— В каком смысле — агент? — не понял я.

— Ищет клиентов.

— Я адвокат, предлагающий услуги по делам о несчастных случаях, — пришел мне на помощь Рейф. — Хотя несчастные случаи обычно преследуют меня самого.

Сколько же всего я еще не знал! Впрочем, прогресс был налицо. Одних свиных рубцов и самогона для одного дня вполне достаточно. Мы прошли ярдов сто по тропинке, бежавшей через заброшенное поле, а потом через лес, и оказались на поляне. Между двумя великолепными дубами Гарри Рекс устроил из тюков прессованного сена полукруглую стену высотой футов в двадцать. Посредине была натянута белая простыня с нарисованным в центре контуром мужской фигуры — воображаемым бандитом. Врагом. Словом — мишень.

Я не удивился, увидев, что Рейф вытащил из кармана собственный пистолет. Гарри Рекс взял в руку мой и приступил к уроку:

— Это самовзводный револьвер с шестью патронами. Нажимаете здесь — барабан освобождается. — Рейф протянул руку и ловко вставил в барабан шесть патронов. — Ставите барабан на место, вот так, и можно стрелять.

Мы стояли футах в пятидесяти от мишени. Со стороны дома доносилась музыка. Что подумают гости, услышав выстрелы? Да ничего. Здесь это случается постоянно.

Рейф взял мой револьвер и повернулся лицом к мишени.

— Для начала поставьте ноги на ширину плеч, чуть согните их в коленях, потом поднимите оружие двумя руками, вот так, и нажмите на курок указательным пальцем правой руки. — Объяснения сопровождались наглядными действиями, и все, разумеется, выглядело очень просто. Я стоял на расстоянии менее пяти футов от Рейфа, когда прогремел выстрел, — словно что-то внезапно ударило по моим нервам. Зачем нужен такой громкий звук?

Я никогда еще не слышал настоящей стрельбы.

Вторая пуля поразила мишень прямо в грудь, следующие четыре — где-то в районе живота. Рейф повернулся ко мне, выщелкнул барабан и сказал:

— Теперь вы.

Я дрожащими руками взял револьвер. Он был горячим, в воздухе повис запах пороха. Я кое-как вставил патроны в пустые ячейки и поставил барабан на место, радуясь, что удалось никого не поранить. Потом, повернувшись к мишени, обеими руками поднял револьвер, принял стойку, как в дурном кино, закрыл глаза и спустил курок. Ощущение и звук были такими, будто рядом разорвалась небольшая бомба.

— Черт возьми, глаза надо бы держать открытыми! — прорычал Гарри Рекс.

— Куда я попал?

— Вон в ту гору позади дубов.

— Попробуйте еще раз, — предложил Рейф.

Я старался смотреть через щелку прицела, но она ходила ходуном, так что это было совершенно бесполезно. На сей раз, нажимая на спусковой крючок, я держал глаза открытыми, хотел увидеть, куда попадет пуля. Однако новых отверстий в мишени после выстрела не обнаружилось.

— Даже в простыню не попал, — пробормотал у меня за спиной Рейф.

— Стреляйте еще, — подбодрил меня Гарри Рекс.

Я выстрелил и снова не понял, куда угодила пуля. Рейф деликатно взял меня под руку и подвел футов на десять ближе к мишени.

— Не волнуйтесь, вы все делаете правильно, — сказал он. — А патронов у нас полно.

Когда моя четвертая пуля пролетела мимо сенной стены, Гарри Рекс заметил:

— Полагаю, Пэджиты могут спать спокойно.

— Это все из-за самогона, — неловко попытался оправдаться я.

— Просто нужна практика, — успокоил меня Рейф, подводя еще ближе. Ладони у меня вспотели, сердце выпрыгивало наружу, в ушах звенело.

Пятым выстрелом я поразил-таки простыню — правый верхний угол, минимум в шести футах от мишени. Шестую снова выпустил мимо, услышал только, как треснула ветка на каком-то дубе.

— Отличный выстрел, — съязвил Гарри Рекс. — Вы чуть не убили белку.

— Заткнитесь! — рявкнул я.

— Расслабьтесь, — посоветовал Рейф. — Вы слишком напрягаетесь. — Он помог мне перезарядить револьвер и на этот раз сам прижал мои ладони к рукоятке. — Дышите глубоко, — руководил он через мое плечо. — Выдохните прямо перед тем, как нажать спусковой крючок. — Пока я прицеливался, он взял мои руки в свои, и вылетевшая из револьвера пуля прострелила мишени пах.

— Вот это уже дело, — похвалил Гарри Рекс.

Рейф отпустил меня, и я, как заправский стрелок, выпустил подряд оставшиеся пять пуль. Все они попали в простыню, одна, будь мишень живой, оторвала бы ей ухо. Рейф одобрил мои успехи, и мы снова перезарядили револьвер.

Гарри Рекс из своей обширной коллекции прихватил девятимиллиметровый автоматический «глок», и, пока солнце медленно садилось за горизонт, мы продолжали стрелять по очереди. Адвокат был хорошим стрелком и без труда с пятидесяти футов укладывал десять пуль подряд в верхнюю часть торса. После четырех попыток я немного расслабился, мне даже начал нравиться этот спорт. Рейф оказался превосходным учителем, давая время от времени ценные советы, он с удовольствием наблюдал за моими успехами и без устали повторял:

— Все дело в практике.

Когда стрельбища закончились, Гарри Рекс заключил:

— Этот револьвер — подарок. И вы можете приезжать сюда в любое время, чтобы потренироваться.

— Спасибо, — поблагодарил я и небрежно сунул оружие в карман, как настоящий местный житель. Я радовался: ритуал был завершен, а я научился кое-чему, что каждый местный житель умеет уже годам к двенадцати. Но ощущения безопасности мне это не прибавило. У любого Пэджита, который выскочит на меня из кустов, будет преимущество внезапности и долголетней практики. Я почти видел, как в темноте выхватываю пистолет и выпускаю пулю, которая, вероятнее всего, поразит меня самого, а не нападающего.

Когда мы шли обратно через лесок, Гарри Рекс проговорил у меня за спиной:

— Та крашеная блондинка, с которой вы познакомились, Карлин...

— Да? — Я вдруг занервничал.

— Вы ей понравились.

Карлин прожила на свете минимум сорок нелегких лет. Я не знал, что сказать.

— Она всегда готова лечь в постель.

Я не сомневался, что в округе Форд мало найдется постелей, которые Карлин пропустила.

— Благодарю, — отверг я предложение. — У меня подруга в Мемфисе.

— Ну и что?

— Отличный козырь, — пробормотал себе под нос Рейф.

— Подружка тут, подружка там — подумаешь, какая разница?