Сердце России

— Это законное наследство русских, господин премьер-министр, — заметил Корсар. — Не позже начала августа они отправят к Северному Полюсу экспедицию.

— Это законное наследство всех ариев, — возразил премьер. — Гитлер был великим идиотом, иначе он не допустил бы две глобальные ошибки. Во-первых, ему следовало поинтересоваться, кто такие на самом деле славяне. Тогда арийцы не схватились бы между собой в кровавой бойне!

— А во-вторых?

— Во-вторых, ему следовало понимать, что не может быть высших и низших рас. РАСА одна! Искусственное разделение белых народов — глупость и невежество.

— Русские это понимают.

— Согласен. Но есть ли гарантия, что будут понимать это и в дальнейшем, получив перед всем миром такое преимущество? В конце концов, информацию о догонах передали русским мы. Значит, лишь благодаря нам они получили адресованное им "Звездное Послание" от наших общих арийских предков.

— Но благодаря русским мы с этим Звездным Посланием ознакомились, — заметил Дрейк.

— Да, с их стороны это был благородный поступок.

— Те из русских, с кем я имею дело, и в самом деле — люди благородные!

— К сожалению, не они пока управляют Россией.

— Но все к этому идет.

— Да помогут им Боги! А пока делай все, что сочтешь нужным, Роберт, но русские не должны обладать такими возможностями единолично.

Они прогуливались по аллеям родового замка родителей Дрейка, в котором проживал и Роберт, не имеющий собственного угла, да и не торопящийся им обзавестись. Лишь изредка приезжая на родину, Роберт Дрейк проводил в замке не больше недели, потом вновь исчезал на просторах планеты, которая в последние годы стала казаться ему тесной.

Семья Дрейков со времен своего великого предка обладала в Великобритании непоколебимым политическим весом и авторитетом. В течение нескольких столетий ни один британский премьер-министр не избежал знакомства с этим родовым замком и его хозяевами, тем более что потомки адмирала, разгромившего когда-то испанскую Непобедимую Армаду, всегда служили своему отечеству верой и правдой.

— Вас приглашают к столу, господин премьер-министр, — присела в книксене запыхавшаяся миловидная горничная. — Вас тоже, сэр, — добавила она, взглянув на Дрейка и густо покраснев.

— Ты, вообще-то, собираешься жениться, Роберт? — поинтересовался премьер, провожая взглядом девушку, пару раз смущенно обернувшуюся явно не на него.

— Браки заключаются на Небесах, — задумчиво произнес полковник.

В этот момент он думал о рыжеволосой канадской журналистке, с которой познакомился три недели назад в Торонто, предварительно изучив все ее статьи, касающиеся загадочной Гипербореи.

— Значит, будем ждать, когда разверзнутся небеса! — усмехнулся премьер-министр. — Действуй, Роберт, — добавил он серьезно, — считай, что у тебя карт-бланш. С этой минуты докладывать будешь только мне. Если возникнут политические осложнения, можешь все валить на меня, как на мертвого!

Корсар зашел на почту и отправил по факсу договор в отель «Сибирь», оригинал договора послал заказным письмом, надписав на конверте адрес «Оазиса». Подключив к мобильному телефону шифратор, он позвонил Синтии.

— Я, затаив дыхание, слушаю, — томно произнесла женщина. — Готова прыгнуть в огонь! — добавила она, действительно готовая это сделать по первому требованию своего мужчины.

— Лучше в воду, — посоветовал полковник, ощутив возбуждение, которое возникало у него всегда при звуках голоса его женщины, — не так отвратительно будешь выглядеть в гробу!

— Ты собираешься уложить меня в гроб?! — возмутилась журналистка. — Впрочем, да, лучше в гроб, чем в постель моего номера! Это — нечто, Роберт…

— Потерпи до вечера, дорогая, и поезжай в «Оазис». В твое распоряжение поступает та самая мавританская крепость. Факс забери в бизнес-центре отеля, оригинал договора выслан на твой новый адрес.

— Роберт… — голос Синтии дрогнул.

— Что, милая? — проглотив комок в горле, тихо спросил Корсар.

— Ты меня любишь?

— Люблю, — искренне произнес полковник и отключил телефон.

— Чарли!! — в отчаянье закричала рыжеволосая незнакомка, но мраморный дог уже прыгнул на причал.

— Спокойно, — улыбнувшись, произнес Илья.

Он определил по поведению несущейся к ним собаки, что никаких агрессивных намерений пес не имеет, разве что охвачен нетерпеливым желанием как можно скорее познакомиться с новым окружением, и шагнул вперед.

Дог бросился передними лапами ему на грудь, намереваясь по привычке разыграть старую шутку, которую он проделывал не раз, живя в своем особняке в Торонто и от широты собачьей души разделяя кров со своей хозяйкой: сбить нового гостя с ног и только после этого познакомиться с ним, тщательно вылизав его перепуганное лицо.

На этот раз шутка не удалась. В последнее мгновение Илья резко отстранился, и донельзя изумленный пес, пролетев по инерции в воздухе метра три, с громким всплеском рухнул в воду.

Его рыжеволосая хозяйка, не в силах удержаться на ногах от хохота, осела на песок у береговой кромки, рассмеялись и ее новые соседи.

Дог, слегка задетый смехом окружающих, с королевским достоинством подплыл к берегу и подошел к хозяйке.

— Чарли, нет!!! — отчаянно закричала женщина, разгадав маневр своего четвероногого друга.

Но было поздно: пес, не привыкший, чтобы над ним потешались, встряхнулся, окатив хозяйку водой, как из ушата. После этого Чарли улегся на песок и стал невозмутимо наблюдать, как незнакомые веселые люди помогают подняться его смеющейся хозяйке с песка и приглашают ее в дом; как молодой мужчина с такой невероятной реакцией, что даже он, Чарли, промахнулся, приглашает в дом и его тоже.

"Я подумаю", — всем своим видом отреагировал пес на личное приглашение и, положив голову на лапы, смотрел, как пятеро людей уходят по направлению к беседке.

Светлана увела женщину в дом, где помогла ей высушить феном волосы и белое с красной отделкой летнее платье.

Синтия по достоинству оценила обстановку гостиной особняка: ореховую мебель, белый рояль «Беккер», домашний кинотеатр, цветы в напольных вазах.

— У вас мило, — вздохнула она, — бездна вкуса и ничего лишнего.

— А у вас? — спросила Светлана, кивнув головой в сторону особняка Рогожина.

— Слишком роскошно, — улыбнулась Синтия, — в глазах пестрит.

Женщины покинули дом и подошли к беседке, мужчины при их появлении встали. Елена с любопытством разглядывала незнакомку: лет двадцать шесть — двадцать восемь, красивое лицо с правильными чертами, внимательные голубые глаза, замечательного оттенка рыжие волосы, сбегающие по плечам вертикально завитыми локонами, высокая, примерно одного роста с ней.

— Позвольте представить вам Синтию Тейн, нашу новую соседку, — радушно улыбаясь, произнесла Светлана.

Синтия протянула руку профессору.

— Мой муж, профессор Андрей Александрович Азаров, — представила его гостье Светлана.

— Просто Андрей, — улыбнулся профессор, галантно целуя женщине руку.

— Не так уж и просто… Андрей, — заметила Синтия. — Ваше имя в мире широко известно.

— Вы имеете отношение к науке? — с любопытством спросил профессор.

— Я журналистка, — объяснила женщина, — живу и работаю в Канаде. К науке имеет отношение мой… — она на секунду замялась, — близкий друг, который снял для меня этот дворец Гаруна-Аль-Рашида.

— Если не секрет, как его зовут? — поинтересовался Азаров.

— Его зовут Роберт Дрейк, — ответила Синтия.

— Роберт Дрейк, биофизик?! — воскликнул профессор. — Когда-то давно я читал две его любопытные работы относительно информационного межклеточного обмена, с тех пор его публикации мне не попадались.

— Он работает по закрытой тематике, — объяснила журналистка. — Полагаю, и вы, профессор, публикуете результаты далеко не всех своих исследований? — добавила она, прямо глядя Азарову в глаза.

Профессор пожал плечами и отвел взгляд. Синтия протянула руку Илье.