Смерть online

«Мьюзик» переключился с «Битлз» на Манчини, и он нетерпеливо взглянул на часы. За пять минут удалось выяснить, что в такое позднее время года на реке остаются лишь два-три больших парохода и только один – «Николлет» – отправляется нынче в чартерный рейс. На получение остальной информации уходит гораздо больше времени.

Музыка резко оборвалась, в трубке вновь прозвучал голос мистера Тирсваля, председателя пароходной компании:

– Детектив Магоцци?

– Слушаю.

– Простите за задержку. У нас тут… небольшая проблема. – Голос звучал весьма напряженно, почти срываясь. – Нынешний рейс зафрахтовали Хаммонды для свадебного приема.

Магоцци опешил:

– Фостер Хаммонд?

– Совершенно верно.

– О боже.

Фостер и Чар Хаммонды – короли Миннесоты. Почти монопольное право на судоходство по Великим озерам наполнило на рубеже веков семейные кубышки. Ныне, если верить слухам, они владеют половиной Миннеаполиса и имеют больше политического влияния, чем все избиратели, вместе взятые.

– Хаммонды ни в коем случае не отменят мероприятие, детектив. Оно год назад запланировано, приглашены все мало-мальски известные личности Миннесоты. Я посоветовался со своими юристами, спрашивая, что можно сделать, но законное обоснование отмены чартерного рейса приведет к тяжелейшим последствиям, с которыми не сравнится убийство, поверьте.

Магоцци поверил.

– Если отказать Хаммондам, они постараются, наверняка успешно, обанкротить компанию. С другой стороны, – в голосе председателя зазвучал едкий сарказм, – если предупредить пассажиров о возможной опасности, а они все же поднимутся на борт, закон признает нас невиновными в чьей-либо смерти.

Магоцци кивнул самому себе. Иногда закон – настоящая сволочь.

– Может полиция отменить рейс в приказном порядке?

Детектив слегка улыбнулся.

– Только не в нашей стране. Для этого требуется распоряжение губернатора в рамках чрезвычайных полномочий, тогда как у нас всего-навсего подозрения, а не явная, непосредственная угроза.

– Обратитесь за помощью к мэру… Он включен в список гостей.

Магоцци прикрыл глаза ладонью.

– Детектив, я хочу вам сказать, будь на то моя воля, я своими руками вытащил бы пароход из воды, и черт с ним, с судебным преследованием.

– Верю, мистер Тирсваль. – Он всегда несколько удивлялся, встречая по-настоящему порядочных людей на вершине корпоративной лестницы.

– Я звонил Хаммондам, кратко обрисовал ситуацию. Они согласны вас выслушать, если прибудете в течение получаса. Адрес нужен?

– Не нужен. Все в городе знают, кто живет в большом каменном особняке на Островном озере.

Джино вошел как раз в тот момент, когда он клал трубку. Ровно на один пончик толще, чем при их расставании на чердаке десять минут назад.

– Хлеб с ними преломил, – укоризненно произнес Магоцци, указывая пальцем на подбородок.

Джино вытер рот, белая пудра просыпалась на безукоризненный серый ковер Митча Кросса.

– И с Сатаной преломлю, если хлеб – пончик в сахарной пудре. Они нам скопировали игру и регистрационные данные каждого игрока, подписавшегося на веб-сайт. Даже дважды просить не пришлось. Я еще не успел рот открыть, как генеральша Макбрайд запустила принтеры, и теперь у нас две коробки, битком набитые бумагами. Удалось вычислить пароход?

– Да, и дело совсем плохо. В машине расскажу.

Когда дверцы лифта сомкнулись за детективами, Грейс отвернулась к окнам, сосредоточилась на полосах света, нарисованных на полу анемичным солнцем. Еще не готова взглянуть в глаза друзьям – пока нет.

Из-за нее гибнут люди. Опять.

Митч свалился в стоявшее рядом с ней кресло. Внешне кажется спокойным, но окружен ядовитой аурой истерики.

– Мы пропали, – объявил он наконец.

Грейс почти не обратила внимания на его замечание, а Энни быстро ответила, хмурясь:

– Жутко деликатно ведешь себя, Митч.

Он поднял на нее глаза:

– Как по-твоему, что будет с «Манкиренч», когда дело откроется?

Теперь Грейс отреагировала, повернулась к нему.

– О чем ты говоришь, Митч? – осторожно спросила она, хорошо понимая, что открывает ящик Пандоры.

Митч шумно выдохнул, запустил пальцы в волосы.

– Я говорю, что Гринберг взбесился только из-за того, что мы начали делать игру о серийном убийце. Когда он узнает о серии настоящих убийств по нашим сценариям, «Школьные игры» и пятьдесят процентов прибыли фирмы превратятся в счастливое воспоминание.

Грейс распрямилась, глядя на старого друга, как на несимпатичного незнакомца.

– Слушаю, и не верю ушам.

Митч растер ладонями небритые щеки.

– Да? Один я беспокоюсь? Речь о будущем нашей компании, Грейс. Это не просто мелкая неприятность, это катастрофа.

– Господи помилуй, Митч, из-за игры гибнут люди!

– Против чего я первый возражал, помнишь? – почти крикнул он, взглянул ей в лицо и отдал бы жизнь, чтобы взять свои слова обратно.

Это твоя вина, Грейс. Ты была виновата тогда и виновна теперь.

15

Магоцци чувствовал себя Цыпленком Литтлом из «Сумеречной зоны». [19] Они с Джино только что объявили многочисленной публике, что небо рушится на землю, и все только сдержанно-снисходительно улыбнулись, как бы простив им подобную глупость.

Детективы сидели на мягком диване в комнате, по прикидке Магоцци, всего на фут короче баскетбольной площадки. Прямо напротив расположились Чар и Фостер Хаммонды, загорелые, подтянутые, спокойные, окруженные двадцатью восемью участниками свадебных торжеств, плюс родители жениха.

– Что же, мы, безусловно, ценим вашу заботу. – Фостер Хаммонд изобразил заученную любезную улыбку. Магоцци на секунду подумал, что он собирается погладить его по головке, как преисполненного лучших намерений, но не слишком благоразумного служителя общества. – Только сомневаюсь, что некий… индивидуум совершит подобную попытку в ходе данного мероприятия. Это было бы чистым безумием.

– Он психопат, мистер Хаммонд, – выпалил Джино. – Это и есть чистое безумие.

Магоцци огляделся, отыскивая на лицах хоть какую-нибудь нормальную человеческую реакцию. Ничего. Никто не моргнул глазом при упоминании о психопате-убийце. Даже невеста с женихом хранят хладнокровие и молчание, огражденные от банальных мерзостей вроде убийства происхождением и деньгами.

Хаммонд красиво пожал плечами:

– Несомненно, детектив Ролсет, но, если он не жаждет быть пойманным, нынче вечером мы его вряд ли увидим. В последние месяцы средства массовой информации активно освещали намеченное событие, на котором – к нашему огорчению, должен добавить, – будут присутствовать репортеры. В сторонке, конечно.

Конечно, подумал Магоцци. Упаси боже видеть рядом людей, зарабатывающих на жизнь.

– Несколько месяцев уговаривал чертей держаться подальше. Это проклятие всей моей жизни. – Хаммонд несколько оживился. – Потрясающая ирония судьбы! По причине нежелательной огласки нам пришлось принять чрезвычайные меры предосторожности, учитывая общественное положение некоторых гостей. Слава богу, мы их приняли.

– Такова сила прессы, – саркастически буркнул Джино, чего никто из присутствующих не услышал, кроме напарника.

Фостер Хаммонд прервался, изящно хлебнув из высокого хрустального стакана, и, когда снова поднял глаза, лицо его было очень серьезным.

– В самом деле, ужасные происшествия, детективы. Жестокие, бессмысленные убийства в нашем прекрасном городе…

– Действительно, сэр, – согласился Магоцци, гадая, считает ли Хаммонд, что бывают другие убийства, кроме бессмысленных и жестоких. – Поэтому мы здесь, стараемся предотвратить следующее.

Хаммонд энергично кивнул:

– Я убежден, вы отлично работаете, и всегда щедро спонсирую деятельность правоохранительных органов Миннеаполиса. Если смогу в будущем чем-то помочь, обязательно дайте мне знать.