Летальный исход

– Расслабься. Я просто хочу осмотреть место происшествия.

– Прости, ты кто вообще такой, какой-нибудь тайный детектив? Что ты ищешь?

– Следы поджога.

Это ее на какой-то момент остановило, она даже замолчала. И я продолжил:

– Я поговорил с Хейзл, потому что хотел выяснить, не организовал ли кто-нибудь какой-нибудь специальный фонд для Эдди. Я хотел внести туда деньги.

– Представляю, как ты удивился, когда узнал, что ее семья выиграла главный приз в лотерею!

– Да, но потом я выяснил, что выплаты из тех денег прекратились, когда ее родители погибли, и теперь Хейзл передумала удочерять Эдди.

– И как все это связано с поджогом?

Я понизил голос и огляделся по сторонам, желая удостовериться, что рядом никто не крутится.

– Вероятно, никак. Но я знаю одного парня, который скупает невыплаченные денежные фонды. Потом он убивает получателя ренты, и все денежки – его.

Кэтлин посмотрела на меня так, словно я сошел с ума, и сказала:

– Это звучит прямо как сценарий скверного фильма.

– Ага.

Она помотала головой.

– Послушай, я знаю, что ты какой-то гнусный поганец то ли из Государственного департамента, то ли из ЦРУ, то ли из Национальной безопасности или еще откуда-то. Но это же Монклер, штат Нью-Джерси, а не Готэм-сити [13].

Я ничего на это не ответил.

– Вот ты говоришь, что такое случается. Откуда тебе известно, что это правда?

– Пару лет назад этот самый парень пытался нанять меня для заказного убийства.

Она с минуту пораженно молчала. Потом взорвалась хохотом.

– Ну, отлично! Не надо, больше не надо!.. Господи, Донован, какой же ты засранец!

На ней было дорогое твидовое пальто оригинального цвета старого бургундского, которое открывало ее ноги от колен и ниже. Еще на ней были плотные колготки, которые выглядели гораздо более теплыми, чем на самом деле, а также ботиночки до щиколоток, тоже цвета старого бургундского.

– Ты сейчас обратно на работу? – спросил я.

– Что? Да чтобы я пропустила такой роскошный момент?!

Я опять оглянулся вокруг, понимая, что времени у меня осталось совсем мало. Не пройдет и нескольких минут, как чиф Блаунерт позвонит Джо Де Мео, который вполне может направить каких-нибудь своих мальчиков, чтобы меня укокошить.

– Ты хоть имеешь представление, что сажа сделает с твоими ботиночками? – спросил я.

– Боже, Донован, ты, должно быть, бегал на свидания только с самыми изнеженными девицами! Да я просто найду местечко почище, встану там и буду смотреть, как ты повсюду суешь свой нос, стараясь произвести на меня впечатление. А вот потом можешь пригласить меня на ланч.

– Послушай, – сказал я. – Давай вот как договоримся. Ты выбираешь приличный ресторан и отправляешься туда прямо сейчас. Я здесь заканчиваю минут за двадцать и присоединяюсь к тебе.

Кэтлин смотрела на меня очень долго, как мне показалось, прежде чем бросить взгляд на дом.

– Ты только посмотри, какие там цветы и чучела животных у крыльца! – сказала она наконец. – Как все это грустно! – С минуту помолчала, явно думая об этом. – Я знаю, прошло всего несколько недель, но она такая милая и добрая! Если кто-то на земле заслуживает настоящей материнской любви, так это Эдди.

Я кивнул.

– Займи отдельный кабинет, если они у них имеются, и убедись, что с моего места видна главная улица.

– Ты, что, серьезно?

– Вполне. И удостоверься, что мне оттуда видны туалетные комнаты и кухня.

Она явно колебалась. Я на секунду даже испугался, что напугал ее. Потом она пожала плечами и сказала:

– У тебя на уме сплошная работа, ты это знаешь?

– Знаю.

– Обещаешь, что приедешь?

Я пообещал.

Кэтлин сообщила мне название ресторана и объяснила, как туда добраться. И пошла было к машине, но вдруг резко обернулась и хитренько улыбнулась.

– Поцелуй меня, – сказала она.

Я почувствовал, что расплываюсь в улыбке.

– Окей, – сказал я, – но только не так, как в кино.

Я смотрел ей вслед, пока она не уехала, убедился, что никто за нею не последовал. Потом осмотрел дом. Наружные стены по большей части были целы и стояли на месте, но интерьер был полностью уничтожен. Я не мог спуститься в цокольный этаж и подняться на второй, так как часть второго этажа обрушилась в хозяйскую спальню. Мне потребовалось менее десяти минут, чтобы определить, что здесь произошло и как, но я, тем не менее, все же расспросил одного из соседей.

Глава 13

– Окей, значит, чердачное окошко было открыто, – сказала Кэтлин. – И что это доказывает?

Мы сидели в ресторане «Неллиз дайнер». Мне это заведение понравилось, хотя ему было далеко до «Четырех сезонов». Снаружи оно выглядело как роскошный сидячий железнодорожный вагон в пассажирском поезде дальнего следования. А внутри тут же создавалось впечатление, что ты попал обратно в пятидесятые годы. Меня тогда еще не было на свете, но заведение «Неллиз» смотрелось именно так, как я представлял себе рестораны того времени: сверкающие поверхности, обильно украшенные хромом, отделанные винилом отдельные кабинки, ламинированные столики и стойки, которые легко убирать и вытирать, и улыбающиеся, чистенькие, милые официанты, одетые в белые рубашки с черными галстуками-бабочками и с белыми бумажными шапочками на головах. На столах: заправленные в пластик меню, приставленные к миниатюрным магнитолам, выдающим один рок-н-ролл за другим. Меню предлагало жареный лук колечками, тушеные бобы, кукурузный хлеб, пирожки с мясом, двойные «клубные» сэндвичи, свиные чопсы, тушеную говядину, пирог с курятиной, спагетти с мясными фрикадельками и жареных цыплят. Список напитков включал в себя вишневую и ванильную коку, овощной сок-шипучку и ветхозаветный молочный коктейль. На барной стойке под стеклянной крышкой демонстрировались шоколадные пирожные с орехами, шоколадные ириски и печенье, вишневые и лимонные меренги и кокосовые пирожки. У каждого пирожка был отрезан и отсутствовал хотя бы один ломтик, чтобы посетители могли видеть, что у них внутри. Официант принял у нас заказ, и я сказал Кэтлин: «Помолчи минутку», чтобы было слышно, как он передает заказ повару. Она закатила глаза.

– Один ковбой со шпорами, без «томми»; майо-клуб, кремированный, и придержи травку, – говорил официант.

– Это что еще за чертовщина?! – спросила Кэтлин.

– Аутентичный кухонный жаргон. – Я расплылся в улыбке. – «Ковбой со шпорами» – это мой ковбойский омлет с жареной картошечкой; «без “томми”» означает, что мне не нужен кетчуп. «Кремированный» значит поджарить хлеб, сделать тостик. А «придержи травку» означает, что тебе в твой «клубный» сэндвич не нужно класть салат-латук.

– Да откуда ты знаешь этот жаргон? – спросила она. – Да и зачем он тебе?

– Ну, скажи это вслух, – сказал я.

– Что именно сказать?

– Что я забавный малый.

Кэтлин долго смотрела на меня, пока не расплылась в улыбке.

– Ты и впрямь забавный малый, – сказала она. – А теперь рассказывай, почему открытое чердачное окно что-то должно означать, и что еще ты там обнаружил.

– Окей. Прежде всего, пожару требуются три условия, чтобы хорошо заняться: кислород, источник топлива и высокая температура. Это называется «пожарный треугольник». Поджигатель должен как-то подделать результаты воздействия одного или более из этих трех элементов, чтобы придать пожару вид случайного. Например, данный пожар был устроен в конце января, а чердачное окошко было открыто. Кто же в январе оставляет окна открытыми?

– Может, это пожарные его открыли уже после всего?

– Нет. Его открыл поджигатель, чтобы обеспечить приток кислорода.

В магнитоле на столике напротив Род Стюарт пел, что Мэгги Мэй украла его сердце и с этой болью ему не справиться.

– Рассказывай дальше. Ты наверняка выявил там не только одно открытое окошко, – сказала Кэтлин.

– В цокольном этаже, в подвале то есть, было по меньшей мере две точки возгорания. И еще одно: в половых досках в спальне хозяев, под их кроватью, я рассмотрел несколько отверстий. Еще такие же отверстия я обнаружил в холле и в коридоре. Видимо, они имелись и в других местах, например, на лестнице.