Эфирное время

о как обычное интервью. Разговор начинался мирно, вполне доброжелательно, сладкоголосые девушки непременно вначале интервью выражали Елизавете Павловне свое восхищение, пели песни про ее обаяние, красоту, ум, задавали невинные и удобные вопросы и только потом выстреливали ей в лицо какой-нибудь пакостью.

Беляева была равнодушна к лести, вежлива, сдержана, отвечала иногда остроумно, иногда вяло, вероятно, это зависело от настроения и обстановки. На хамские вопросы она отвечала просто: «А вы?»

– Мне двадцать один, а вам сорок! – сорвалась одна из корреспонденток.

– Ну, все еще впереди, надо думать о будущем, – спокойно отвечала Беляева.

– Скажите, Елизавета Павловна, вы двадцать лет жили с одним мужчиной потому, что больше не находилось желающих?

– Извините, я не могу с вами разговаривать. У вас неприятно пахнет изо рта, – спокойно отвечала Беляева.

На бумажном вкладыше одной из кассетных коробок Илья Никитич обнаружил надпись простым карандашом, крошечными буквами: «Сто пудов», 20.03.98". Он позвонил Косицкому и попросил выяснить, что это такое. Капитан тут же сообщил, что так называется бульварная газета.

– Достань номер за двадцатое марта прошлого года, узнай, кто брал интервью у Елизаветы Беляевой.

– У кого? У Беляевой? – Иван присвистнул в трубку. – У нас, часом, новый фигурант не намечается?

– Почему ты спросил? – быстро произнес Илья Никитич.

– Потому, что все телевидение знает об этой сладкой парочке. Беляева и Бутейко – заклятые враги, ненавидели друг друга. Вы сами мне сказали об этом, и еще я слышал от нескольких телевизионщиков. Это как будто висит в воздухе. Было какое-то чрезвычайно скандальное ток-шоу, после коего Бутейко вылетел с молодежного канала, долго не появлялся на экране, работал только в прессе и на радио. Одни говорят, Беляева его подставила в этом ток-шоу, оно шло в прямом эфире. Другие считают, что ее выступление было только поводом для руководства канала, чтобы избавиться от Бутейко.

– Очень интересно. Узнай все подробней. И постарайся разыскать корреспондентку, которая брала интервью для «Сто пудов», только очень быстро.

– На всякий случай сообщаю, что Беляева сейчас в Монреале на международной конференции по правам человека. Улетела за день до убийства, возвращается в субботу, – сказал Иван.

Положив трубку, Илья Никитич включил видеомагнитофон и почти сразу понял, что просматривает запись именно того ток-шоу, которое стало для Бутейко роковым.

…Посередине круглого зала сидел парнишка в черных джинсах и черном свитере. Лицо его было закрыто разрисованной маской.

– У меня был в жизни тяжелый период, – говорил он глухим, срывающимся голосом, – я хотел покончить с собой. Пробовал несколько раз, но у меня ничего не вышло. Я не смог… простите, мне трудно говорить.

– Да вы не волнуйтесь, – подбодрил его ведущий, Артем Бутейко, – вы расскажите, и станет легче. А возможно, мы сумеем вам помочь, попытаемся вместе разобраться в вашей тяжелой проблеме. Для этого мы здесь и собрались,