Кровавый снег

Марта приняла решение: в отсутствие Ирвина надо вести игру осторожнее и постараться предупредить его о той пакости, которую им подстроил Жуани. Последнего необходимо законсервировать в состоянии ожидания. От окна ее комнаты до заснеженного склона горы было несколько метров. Не колеблясь, она взобралась на подоконник, сгруппировалась и прыгнула. Приземлившись на четвереньки и заскользив вниз по склону. Марта очутилась перед окнами гостиничной кухни. Поваренок, заметив ее, начал хихикать.

— Тс-с! — приложила она палец к губам. — Ты испортишь мне розыгрыш.

Обогнув здание, она оказалась перед площадкой, на которой стоял грузовичок. Жандармов не было видно. Вероятно, они дожидались ее в холле.

Дени Мормац продавала почтовые открытки, когда перед ее носом вдруг появилась принцесса и, бросив: «Привет, Дени!» — направилась прямиком к комнатке за ширмой. Со вчерашнего ужина между ними установилось полное взаимопонимание.

Немного спустя продавщица подошла к посетительнице.

— Очень мило… — начала она.

— Рыбка моя, — прервала ее Марта, — давайте обойдемся без вступительных любезностей. Вы мне нужны. Чуть позднее я объясню, в чем дело. А сейчас, если вы готовы оказать мне помощь, сходите в мою гостиницу, как будто вам нужно отнести что-нибудь клиенту, поднимитесь ко мне в комнату — она не заперта, — возьмите костюм и пальто и принесите сюда.

— Но что происходит?

— Ничего серьезного, но надо торопиться. В гостинице вас все знают, и никто не удивится, застав вас на этаже. Только, ради бога, не упоминайте мое имя!

Все это было очень похоже на каприз принцессы. В действительности же, Марта опасалась, что им с Ирвином придется скрыться на некоторое время, а ее яркая куртка и спортивные штаны будут бросаться в глаза.

— Я принесу весь чемодан, это будет проще, — предложила Дени.

— Отличная идея. Тогда уж не забудьте обувь и чулки. Оставшись одна. Марта начала раздеваться. Когда на ней не осталось ничего, кроме трусиков, без тени смущения стала обшаривать комнату. На безделушки и картинки она даже не взглянула. Дешевка. В углу стоял столик с двумя ящиками, в замочной скважине торчал ключ. По прежнему не обременяя себя излишней щепетильностью. Марта обследовала содержимое одного из них: почтовые карточки, бумага для писем, конверты, счета. В другом ящике сверху лежала папка с разложенной по алфавиту корреспонденцией, а под ней папки со счетами, перепиской Дени с нотариусом из Сен-Бо-на, кадастровый план Куршевеля 1550 и соседнего с ним Куршевеля 1850 и, наконец, документ, подтверждающий право на собственность, датированный декабрем прошлого года, в котором шла речь о швейцарском домике и небольшом участке земли в горах. Место было помечено на карте крестиком и, судя по всему, могло оказаться самой высокогорной постройкой на склоне Лоза.

— Странная затея, — буркнула принцесса, запихивая все обратно.

Дверь магазина открылась, и послышались быстрые мужские шаги. Собрав последние остатки стыдливости, Марта спряталась за плетеным креслом.

Занавеска всколыхнулась, пропустив незнакомца среднего роста, разглядеть которого толком она не смогла.

— Кхе, кхе, — покашляла Марта, чтобы вовремя предупредить его о своем присутствии.

— А-а-а, ты здесь. Переезд завтра вечером. Я позвоню. Не стоит здесь задерживаться. Чао!

Произнеся эти слова, человек повернулся и вышел так же быстро, как и вошел.

Выскочив из своего укрытия, Марта подбежала к занавеске и отодвинула ее. Смуглолицый, довольно молодой человек — садился в машину. Минуты через три вернулась Дени.

— Я выбрала серый костюм и норковое манто, — объявила она, открывая чемодан. — Никто не обратил на меня ни малейшего внимания. Скажите, это из-за жандармов весь сыр-бор?

— Угу… Я думаю, это продолжение вашего вчерашнего приключения.

— Правда?

— Скорее всего, но у меня нет особого желания проверять, так ли это.

— Что вы собираетесь делать? Уехать из Куршевеля незаметно сейчас вряд ли возможно. Автобусы уже не ходят, а водители такси обедают.

— Не беспокойтесь, как-нибудь выпутаюсь. До скорой встречи!

Марта уже выходила, когда Дени окликнула ее.

— Меня никто не спрашивал?

— Нет, никто.

И принцесса переулками направилась к бензоколонке у въезда в город, чтобы там перехватить Ирвина. На каком-то из перекрестков мимо нее торжественно проехал белый тандерберд, и она, конечно же, не успела подать сигнал.

— Дьявол!

— Марта чуть не лопнула от досады. Немного позднее, пронаблюдав за проезжающим грузовичком с Ирвином в кабине, она вернулась в гостиницу «Три долины» и непринужденно вошла в ресторан. Персонал застыл с открытыми ртами. Каким образом она оказалась в костюме и норковом манто?.. Элиас Жуани обедал за столиком в одиночестве.

— Вы позволите, милый друг? Бокал-другой Old crow, и вы можете бежать в жандармерию с сообщением о моем возвращении.. Жуани сделал официальное лицо.

— Простите, мадам, но я не желаю обедать в обществе соучастницы убийства.

Пощечина прозвучала, словно выстрел, и в зале воцарилась напряженная тишина. Принцесса с улыбкой подозвала Анри, который никак не мог решить, как себя вести.

— Ну что же вы, Анри? Позвоните в мутьерскую жандармерию и сообщите, что я здесь. А затем принесите мне что-нибудь, я умираю от голода. Элиас Жуани швырнул салфетку на стол и вышел.

Офицер вел допрос со всей строгостью, что, правда, не мешало Ирвину непринужденно дымить сигаретой.

— Я спрашиваю вас, что вы делали вчера между двумя и , четырьмя часами дня?

— Я прекрасно слышал ваш вопрос. Просто перед тем, как ответить, я хочу знать, почему вас это интересует. Это мое право.

— Вопросы здесь задаю я.

— Отлично. В таком случае в указанный промежуток времени я был занят тем, что спускался на лыжах с вершину Солира в компании с приятелем. Без четверти три мы должны были быть в Куршевеле 1850.

— С каким приятелем?

— Неважно. Нас могли видеть вместе десятки людей.

— Неужели?! Так вы говорите без четверти три… И что дальше?

— Дальше? Ничего. Отель, виски и тутти куанти [16]. Жандарм нахмурился.

— И все время в компании с одними и теми же приятелями?

— Нет, почему же. Один из них уехал.

— Да, да, да…

Наступила тишина. Сохраняя полное спокойствие, Ирвин не делал попыток ее нарушить.

— По правде говоря… — начал было следователь.

— По правде говоря, настало время сообщить мне, наконец, почему вы проявили ко мне подобное неуважение, подослав своих подчиненных. Такая манера обращения, как правило, свидетельствует о чем-то чрезвычайно серьезном. Если не об аресте, то, по крайней мере, о чем-то в этом роде.

— По правде говоря, — продолжил офицер, — на вас поступил донос.

— Вот как? От кого?

— Анонимный, по телефону.

Где-то в глубине сознания Ирвина забрезжила догадка.

— Анонимный… по телефону… Послушайте, вы сами с ним разговаривали?

— Да — — Держу пари, у него было раскатистое «р» и певучий акцент.

— Верно.

— Тогда можете не заниматься его поисками. Это обычный розыгрыш, и мы оба с вами стали жертвами.

Жандарм задохнулся от возмущения.

— Розыгрыш? Вы называете преступление розыгрышем?

— Преступление? Черт подери! Тогда это уже дурной тон. Но о каком преступлении речь? Заскрипела дверь. Ирвин повернул голову.

— Друзья встречаются вновь!

— воскликнул он. — Здравствуйте, месье, простите, забыл ваше имя. Дружище Пульес вами?

Марк наклонил голову в знак приветствия.

— Оставьте нас, — приказал он жандарму, и тот повиновался без промедления.

— Ого! — Ирвин улыбнулся. — Ваши приказания исполняются с необыкновенной быстротой. Я начинаю подозревать, что вы крупная фигура во французской жандармерии.

— Комиссар службы «D.S.T.» Жюльен Марк. А теперь, выяснив кто есть кто, поболтаем, Леруа.

— Прошу прощения. «Кто есть кто» — это очень интересно, но турист вы или должностное лицо, неплохо бы ставить перед фамилией коротенькое слово «месье». Вам это ничего не стоит, а во Франции так принято. Марк пристально посмотрел на Ирвина.