Абсолютная власть

Полупрозрачное зеркало.

Она обернулась и обнаружила, что через ее плечо сквозь зеркало смотрит Бертон. Его предположение о том, что за ними следили, подтвердилось.

Бертон беспомощно уставился на Рассел.

– Видимо, он все время был здесь. Все это проклятое время. Я не могу в это поверить! – Он оглядел пустые полки тайника. – Похоже, он неплохо поживился. Скорее всего, деньгами и драгоценностями.

– Какая, к черту, разница?! – взорвалась Рассел, тыча пальцем в зеркало. – Этот парень все видел и слышал, а вы позволили ему уйти!

– У нас есть номер его автомобиля. – Коллин рассчитывал на еще одну одобрительную улыбку. Он ее не получил.

– Ну и что? Думаете, он будет ждать, когда мы найдем его и постучимся к нему в дверь?

Рассел опустилась на кровать. У нее кружилась голова. Если кто-то был здесь, он все видел. Она покачала головой. Сложная, но контролируемая ситуация внезапно сменилась непостижимой катастрофой и полностью вышла из-под контроля. Особенно, если учесть, что сообщил ей Коллин, когда она вошла в спальню.

Этот сукин сын завладел ножом! Отпечатки, кровь – все ведет прямиком в Белый дом!

Она посмотрела на зеркало, потом на кровать, где совсем недавно занималась сексом с ничего не соображавшим президентом. Она инстинктивно поправила жакет. Внезапно она ощутила приступ тошноты и оперлась о спинку кровати.

Из тайника вышел Коллин.

– Не забудьте, что он, находясь здесь, совершил преступление. Если он обратится в полицию, у него будут крупные неприятности. – Эта мысль осенила молодого агента, пока он разглядывал тайник.

Рассел подавила сильный приступ рвоты.

– Ему не нужно никуда идти. Ты слышал о такой штуке, как телефон? Возможно, прямо сейчас он уже звонит в “Пост”. Черт! А потом завопят бульварные газетенки, и вскоре мы увидим его по телевидению, со смазанным изображением лица, снятого на каком-нибудь маленьком островке, куда он благополучно сбежал. После этого выйдет книга, а затем – кинофильм! Проклятье!

Рассел представила себе, как небольшая посылка приходит в “Пост”, Генеральную прокуратуру США или лидеру меньшинства в Сенате... Куда бы она ни поступила, политический ущерб будет максимальным, не говоря уже о возбуждении уголовного дела.

В сопроводительной записке будет вежливая просьба сопоставить отпечатки пальцев и кровь на предмете с данными президента Соединенных Штатов. Это прозвучит как шутка, но они это сделают. Обязательно сделают. Отпечатки пальцев Ричмонда есть в архивах спецслужб. Найдут ее тело, проверят ее кровь, и перед ними встанут вопросы, на которые они не смогут ответить сами.

Тогда им конец, всем им конец. А этот ублюдок просто сидел здесь и ждал свой шанс. Не зная, что сегодня сорвет крупнейший куш в своей жизни. И дело не только в деньгах. Он с шумом и треском сбросит президента на землю без всяких шансов на оправдание. Часто ли такое кому-либо удавалось? Вудворд и Бернштейн в свое время стали суперменами: им удалось не совершить ни одного промаха. А это дело затмит любой Уотергейт. Ох и заварушка предстоит...

Рассел едва добралась до туалета. Бертон взглянул на труп, а затем на Коллина. Оба молчали, их сердца учащенно бились от сознания, что это сквернейшее дело может закончиться для них могилой. Не в состоянии думать о чем-либо другом, Бертон и Коллин аккуратно уложили инструменты, пока Рассел опорожняла свой желудок. Через час они закончили сборы и уехали.

Дверь за ним тихо затворилась.

Лютер прикинул, что в его распоряжении сутки, в лучшем случае двое. Он рискнул включить свет и быстро осмотрел комнату.

Его жизнь превратилась из нормальной или почти нормальной в жизнь, полную страха.

Он снял ранец, выключил свет и осторожно подошел к окну.

Ничего угрожающего. Все тихо. Побег из того дома стал самым жутким событием в его жизни, даже хуже атаки вопящих северокорейцев. Руки до сих пор подрагивали. На обратном пути каждая встречная машина, казалось, впивается фарами ему в лицо, пытаясь выведать его тайну. Дважды, когда мимо него проезжали полицейские машины, по его лбу лил пот, а дыхание перехватывало.

Машина была возвращена на ту же стоянку, с которой Лютер “позаимствовал” ее тем вечером. Номер на ней никуда их не приведет.

Он сомневался, что они могли его разглядеть. Даже если и так, то они лишь приблизительно определили его рост и телосложение. Его возраст, раса и черты лица им неизвестны, и больше они ничем не располагают. По скорости бега они, вероятно, посчитали его более молодым. Оставалась единственная зацепка, и на обратном пути он размышлял, что с ней делать. А пока он упаковал в две сумки столько вещей из нажитых за последние тридцать лет, сколько сможет унести. Сюда он уже не вернется.

Утром он закроет банковские счета; у него будет достаточно денег, чтобы убраться отсюда подальше. На его век опасностей уже хватит с лихвой. А намерение перейти дорогу президенту Соединенных Штатов было бы безумной затеей.

Свою последнюю добычу он спрятал в укромном месте. Три месяца труда ради трофея, который мог привести его к гибели. Он запер дверь и исчез в ночи.

Глава 4

В семь часов утра окрашенные под золото двери лифта открылись, и Джек вступил в роскошно отделанный холл – приемную фирмы “Паттон, Шоу и Лорд”.

Люсинда еще не пришла, и главный стол в приемной, сделанный из прочного тикового дерева, весящий около тысячи фунтов и стоящий долларов по двадцать за каждый из этих фунтов, пока пустовал.

Он прошел по широкому коридору, освещаемому мягким светом неоклассических настенных канделябров, повернул направо, затем налево и через минуту открыл дубовую дверь своего кабинета. Где-то вдалеке слышался отдаленный трезвон телефонов: город просыпался и приступал к работе.

Шесть этажей общей площадью намного больше ста тысяч квадратных футов, один из лучших районов города, более двухсот высокооплачиваемых адвокатов, двухэтажная библиотека, полностью оборудованный тренажерный зал, сауна, души и индивидуальные шкафчики, десять конференц-залов, несколько сот человек обслуживающего персонала и, что важнее всего, клиенты, о которых мечтает любая другая солидная фирма страны, – все это была империя Паттона, Шоу и Лорда.

Фирма пережила период глубокого спада в конце 1970-х и затем, когда кризис завершился, обрела прежнюю силу. Теперь она процветала, тогда как многие из ее конкурентов зачахли или сбавили темп. Она располагала лучшими адвокатами практически в любой области законодательства, или, по меньшей мере, в тех областях, которые приносили наибольший доход. Многих переманили из других ведущих фирм, существенно увеличив им жалование и пообещав, что переход на другую работу не будет стоить им ни доллара.

Три главных компаньона были назначены нынешней президентской администрацией на высокие государственные посты. Компания выплатила каждому из них выходное пособие свыше двух миллионов, отлично понимая, что, вернувшись в бизнес после работы в правительстве, они с помощью своих новых деловых контактов принесут фирме десятки миллионов долларов.

Неписаным, но строго соблюдаемым правилом компании ПШЛ было то, что дело нового клиента может быть принято к производству, только если сумма сделки превышает сто тысяч долларов. Комитет по управлению решил, что работа с меньшими суммами для фирмы невыгодна. Благодаря этому правилу, фирма процветала. Людям в столице требовалось самое лучшее обслуживание, и они охотно его оплачивали.

Фирма сделала лишь одно исключение и, по иронии судьбы, для единственного, кроме Болдуина, клиента Джека. Он считал, что должен постоянно проверять справедливость этого правила. Если он хочет утвердить свое право на отказ синего, то должен как можно чаще его опровергать. Он сознавал, что вначале его победы будут незначительными, но и это было бы хорошо.

Он сел за свой стал, взял чашку с кофе и пробежал глазами “Пост”. У Паттона, Шоу и Лорда было пять кухонь и три постоянно работающих администратора-хозяйственника со своими собственными компьютерами. Сотрудники фирмы выпивали около двух тысяч чашек кофе в день, но Джек покупал кофе в небольшом уличном кафе, так как не выносил то пойло, что подавали здесь. Его приготавливали из дорогого импортного порошка и получали напиток, вкусом напоминавший смесь грязи с морскими водорослями.