Магический круг

Девятого ноября 1918 года Везунчик, узнав об отречении от трона кайзера Вильгельма II и о требовании мира, выдвинутом новым социалистическим правительством, увидел второй пророческий сон — ему явился Вотан, чтобы указать ему путь германского величия. Тогда же он сочинил такие стихи:

Гитлер часто говорил, что Берлин будет стоять во главе его нового религиозного ордена, а душа его будет в Мюнхене. Но в ту ночь, заглянув в темные глубины духа, он увидел, что с древнейших времен духовным центром является Нюрнберг, где находится душа германского народа — гора, где спит бог Вотан. Альберт Шпеер назвал возведенный им на нюрнбергской площади храм Собором Света, достойным того, кто стремится пробудить дух der Starke von Oben — стать символической осью, соединяющей небо и землю, найти путь, соединяющий прошлое и будущее.

Ключевым в названии Национал-социалистической партии было слово «нация». Нацисты стремились найти корни арийского происхождения, его геомантические, тайные и сверхъестественные силы. По всей Европе они искали колодцы, источники и древние захоронения, записывая тексты, сохранившиеся на мегалитах. В горных районах Памира и Пиренеев их секретные экспедиции обшаривали древние пещеры в поисках документов, запечатанных тысячи лет назад в глиняные сосуды, благодаря которым надеялись открыть священное происхождение нации и утраченные высшие знания.

Они вознамерились расшифровать многочисленные тайные сведения, хранившиеся, как полагали, в зашифрованном виде в национальных эпосах северных стран. Много ниточек вело в глубину времен, к истории Троянской войны. Согласно знаменитым исландским литературным источникам тринадцатого века — «Младшей Эдде» и сводной саге «Хеймскрингл» (буквально «земной круг»), Один был царем древней Тюрландии, названной в честь скандинавского божества Тюра, — царства, известного также под именем Троя. Сага «Рагнарек», «Гибель богов», на материале которой Рихард Вагнер создал свою оперу, считалась описанием древней разрушительной битвы, где Один ассоциировался с царем Приамом.

Благодаря браку Одина с троянской сивиллой он сам обрел дар пророчества и предсказал грядущее разрушение Трои. Он предвидел также великолепное будущее, ожидающее его после этого в северных краях. Собрав свою семью, многочисленных троянцев и богатые сокровища, Один отправился в странствия на север. Где бы они ни останавливались в своих скитаниях, местные обитатели принимали их скорее за богов, нежели за людей; Одину и его сыновьям предоставляли все желаемое, ибо считалось, что они повелевают погодой и благодаря им земля начинает щедро плодоносить.

Один сделал трех своих сыновей царями Саксонии, Франконии и Вестфалии; Ютландию (Шлезвиг-Гольштейн и Данию) отдал четвертому сыну, а Свейтиод (Швецию) — пятому; шестой сын стал царем Норвегии. Каждый из них в своих владениях закопал какие-то принесенные из Трои священные реликвии: меч Геркулеса, копье Ахилла, и так далее, — заложив основы надежной защиты их царств и сформировав соединяющую их геомантическую ось — шестиконечную звезду руны Хагал.

Обладающего безграничным колдовским могуществом и мудростью, сравнимыми с Соломоновыми, Одина позже станут величать богом Вотаном. Супруга Одина, сивилла, пророчица, жившая в Марпессосе у подножия горы Иды в современной

Турции, принадлежала к древнему роду женщин, описывавших историю троянских царей и предсказывавших будущее их потомкам: их писания так и назывались — Сивиллины книги.

После Троянской войны изготовили две копии Сивиллиных книг и надежно хранили их в греческой колонии Эритрее на турецком берегу и в Кумских пещерах севернее Неаполя. В 600 году до нашей эры последняя представительница рода троянских сивилл доставила Кумские книги в Рим и предложила римскому царю Тарквинию, который всячески оберегал их, поскольку они дожили до имперских времен. Они имели великую ценность не только для тевтонов, потомков Вотана, но также и для римлян: основавшие Рим братья Рем и Ромул вели свой род от Энея, троянского героя, описанного в поэме Вергилия «Энеида». После смерти Вергилия император Август похоронил его у дороги между Неаполем и Кумами, в том месте, где Эней спустился в подземный мир.

Римская цивилизация была своего рода «Тысячелетним рейхом» со дня ее основания в 753 году до нашей эры и до обращения в христианство во время правления Константина, который в 330 году новой эры перенес императорскую столицу обратно в район Трои. Второй период империи продлился до завоевания Константинополя турками-османами в 1453 году, спустя тысячу лет после падения западной Римской империи под ударами германцев, предводительствуемых Одоакром. Таким образом, согласно мифологии, тевтонская и римская цивилизации могут рассматриваться как две ветви одного древнего корня, зародившегося в Трое.

Германские племена считали себя «законно избранными» сыновьями, чей предок Вотан был не только героем, как Эней, но и царем, принадлежавшим к царской и божественной династии. Они решительно отвергали мнение, что цивилизация появилась на языческом Севере только после завоеваний Карла Великого и франкских Каролингов, узурпаторов, пресмыкавшихся перед Римом и целовавших папский перстень, чтобы иметь право величать себя императорами Священной Римской империи.

Закончив эклектический пробег по двухтысячелетней истории, Зоя сообщила нам, что тысячелетние рейхи связаны между собой.

— В детстве Гитлер посещал школу для мальчиков при Бенедиктинском монастыре в Ламбахе. Он пел в хоре и был так очарован торжественным величием церковных праздников, что мечтал стать черным монахом, как называли бенедиктинцев.

Это напомнило мне замечание Вергилия о том, что благодаря личным усилиям святого Бернара, покровителя храмовников, слабый орден бенедиктинцев стал самым могущественным в Европе.

Далее Зоя поведала нам, что Бенедикт — современник короля Артура и Аттилы, царя гуннов, — построил тринадцать монастырей, расположенных на месте важных языческих религиозных святилищ или в непосредственной близости от них. Двенадцать находились за пределами Рима, в Субиако, вокруг развалин дворца императора Нерона и Sacro Speco, знаменитой пророческой пещеры, где сам Бенедикт провел несколько лет как отшельник. Когда несколько монахов из соседних орденов попытались отравить надоедливого Бенедикта, стремившегося «очистить» их, он снялся с насиженного места и переместился к древнему городу Казину — между Римом и Неаполем, — где построил ставший сейчас легендарным тринадцатый монастырь Монте Кассино.

В разгар Второй мировой войны, когда союзники высадились в Неаполе сразу после падения правительства Муссолини, немцы полгода со всей решимостью защищали Монте Кассино. Налеты авиации союзников превратили эту гору в груду камней. Однако немецкие отряды — несмотря на то что уже вывезли в безопасное место все ценные сокровища и архивы монастыря — продолжали защищать его руины в отчаянных попытках удержать эту гору.

— Монте Кассино защищали фанатично по приказу самого Гитлера, — сказала Зоя. — Точно так же в ходе вторжения в Россию он стремился завладеть горным Памиром в Центральной Азии, поскольку лозоискатели и геоманты убедили Гитлера, что итальянский Монте Кассино — одна из ключевых точек обширной энергетической сетки, покрывающей землю.

— Да, да, как раз об этом я рассказывал Ариэль прошлым вечером, — заметил Вольфганг. — Видимо, эти места связаны с грядущей эрой. И действия Гитлера также.

— Верно, — согласилась Зоя. — Есть и еще одно подтверждение. Согласно составленному для него гороскопу Везунчик мог умереть только от своей собственной руки, поэтому приближенные к нему люди называли его «несокрушимым человеком». Последнее покушение на его жизнь в бункере «Волчье логово» совершил двадцатого июля тысяча девятьсот сорок четвертого года Клаус Шенк фон Штауффенберг, красавец, герой войны, аристократ и мистик. Его имя символично связано с грядущим веком: Schenk означает «виночерпий», a Stauf — «высокаяпивная кружка». Поэтому многие считали Штауффенберга будущим «разливщиком», который станет церемониймейстером нового времени, сокрушив Великого Противника. Еще более важным считалось то, что, подобно Вотану, Штауффенберг потерял — а возможно, отдал! — на этой войне один глаз. Но опять-таки Везунчик оправдал свое прозвище, — добавила Зоя. — Позже, сам решив свести счеты с жизнью, он совершил своеобразный ритуал: цианид, пуля и огонь — кельтская тройная смерть, как в «Гибели богов».