Голос

«Этой ночью при драматических обстоятельствах навсегда умолк один голос. Изабель Кастро, талантливая журналистка „Радио Франс“ и „Пари Премьер“, была зверски убита в своей квартире на бульваре Гренель, в пятнадцатом округе Парижа. Предполагаемый убийца — Вокс. Этот многократный рецидивист разыскивается с марта тысяча девятьсот девяносто седьмого года, после убийства двадцатичетырехлетней Мюриэль Данну, ставшей первой в длинной серии жертв, насчитывающей на сегодняшний день уже одиннадцать женщин. Напомним, что сотрудники криминальной полиции дали серийному убийце имя „Вокс“ на основании сходства, выявленного в голосах убитых. Судя по всему, Изабель Кастро обладала тембром голоса, приводящим этого преступника-психопата, мастерски уничтожающего следы своих преступлений, в состояние кровожадного исступления. Журналистка вернулась из студии „Радио Франс“ после передачи „Запретные ночи“, этой маленькой жемчужины нескромности, позволявшей нам, живущим в эпоху политкорректности, оценить ее по-настоящему благородный и живой талант. Сегодня мир средств массовой информации находится в смятении. Из-за потери прекрасного профессионала и женщины, невинной жертвы дикости. Один из руководителей с набережной Орфевр, Матье Дельмон, заверяет, что сотня лучших специалистов его отдела идут по следам человека, убивающего голоса. Но полиция, как и мы все, получила, извините за выражение, хорошую оплеуху. Она обращается к судебным психиатрам, описывающим убийцу как человека, обладающего незаурядным умом. Похвальное, но недостаточное усилие. Убийца рыщет среди нас. Безусловно, в нем нет ничего примечательного, он такой же, как все. Что делает его только более опасным. Позволю себе высказать одну мысль. Солидарность— понятие избитое, но в данном случае оно могло бы принести пользу. Задумайтесь вот над чем: окна квартиры Изабель Кастро, затянутые тяжелыми пурпурными шторами, выходят на метромост, а полиция считает, что Вокс входил в число знакомых журналистки. Может быть, кто-то из пассажиров заметил мужчину в ее квартире? Мугкчину, который был ее личным врагом, а она не подозревала об этом. Донос — мерзкая штука, а французы не любят стукачей? Неужели вы действительно верите, что подобные формулы могут иметь хоть какое-то значение в то время, когда какой-то безумец избрал своей жертвой совершенство?»

«Именно то, что я и думал, — сказал про себя Брюс, выключая телевизор. — Паршивый мужик, но хороший журналист. Наоборот было бы менее полезно. Только зачем говорить „пурпурные“ вместо „красные“?»