Мир в красном. Книга третья (ЛП)

- Почему не текстовое сообщение на телефон?

Я наклоняю голову.

- К чему ты клонишь? Я вижу, что это Эйвери написала письмо. Она довольно старомодна. Не больше чем ты, но она ценит былые времена.

Я улыбаюсь про себя, вспоминая ее возню над компьютерной ошибкой однажды в лаборатории.

- Хорошо, - продолжает Куинн. - Если это подтвердится, тогда ее должны были похитить вскоре после этого. Думаю, нам стоит поехать к ней домой и помочь поисковой группе.

Я снова изучаю письмо, выискивая любой признак того, что она написала его под принуждением.

- Я воспользовалась ее советом, - говорю я, выкладывая записку на стол. - Она единственная специалистка в своей профессии, которая бы могла сказать такую вещь, как "Доверься своей интуиции". - Я встряхиваю головой, почти смеясь. Затем смотрю на Куинна. - Ну, может быть, за исключением тебя.

Он натянуто улыбается.

- Криминалистика не оставляет места интуиции. Все основано на фактах.

- Именно. И она лучшая. - Я наклоняю письмо, чтобы оно попало под ультрафиолет. - Если она нашла зацепку, то версия, что Субъект тем самым захочет остановить ее, имеет смысл. Это единственная причина, за исключением причинения мне вреда, почему он выбрал ее.

Свет оттеняет отпечатки пальцев, предположительно принадлежащие Эйвери, на записке. Я беру немагнитный порошок бихроматического типа набора для сбора улик и напыляю его на отпечатки, затем аккуратно снимаю их пленкой.

- Ты действительно думаешь, что он осмелился похитить ее отсюда, а не из ее дома?

Разместив ленту на карточке, я помечаю улику и затем повторяю процесс с другим отпечатком.

- Думаю ли я, что он достаточно смелый? Да. И это имеет смысл. Он хотел держать меня подальше от департамента той ночью, когда я присматривала за мамой. Тогда я подумала, что он хотел, чтобы я не мешала допросу Колтона. Но, возможно, дело было в чем-то большем. Может, Эйвери была у него на прицеле.

Правдивость этого убивает. Я должна была предупредить ее. Сколько еще людей в моей жизни он собирается пытать? С этой мыслью на меня наваливается невероятная тяжесть вины. Настолько, что мне едва удается дышать.

- Я приставил своих лучших офицеров присматривать за твоей матерью, - говорит Куинн, словно он смог прочесть мои мысли.

Видимо, мои переживания абсолютно очевидны. Я не в силах скрыть что-либо в этот момент.

- Спасибо, - я тяжело сглатываю и поднимаю последний отпечаток. - Я уверена, что они принадлежат Эйвери, но не хочу пропустить ни единой детали в уликах в этом расследовании. - Я оставлю карточку на рабочем столе Эйвери. - Мы должны поторопиться. Экспертам нужно вернуться сюда, чтобы они смогли продолжить работать над тем, что Эйвери…

Я прерываю себя, когда меня вдруг осеняет.

- Над чем Эйвери работала последние дни? Я имею в виду помимо моей просьбы. - Я осматриваюсь, пытаясь установить ее методологию действий. Она аккуратная и опрятная... но так, как понятно только Эйвери.

- Последний раз я слышал от нее, что она занималась третьей жертвой. Она работала над физическим профилем Неизвестного, основанном на силе, с помощью которой можно было бы поднять тело. Мы планировали использовать для этого компьютерную программу, чтобы сымитировать сцену преступления.

Ее компьютер.

Все в лаборатории имели доступ к одним и тем же файлам, но у Эйвери были ее собственные, тщательно спрятанные записи. Я снимаю очки и выкатываю ее кресло, затем нажимаю на клавиатуру, пробуждая экран.

Пока я вхожу в систему под своим логином и копаюсь в файлах Эйвери, Куинн произносит: 

- Ее могли похитить в любом месте, начиная с ее лаборатории и на всем пути до ее дома. Пока поисковая группа не нашла ничего в ее доме. Мы должны расширить границы поиска. - Он движется по направлению к шкафчикам, исследуя отпечатки пальцев. – Каждый из нас побывал в этой лаборатории в какой-то момент. Если Неизвестный нашел способ проникнуть сюда, тогда мы ищем иголку в стоге сена из доказательств.

- Он умный. Он бы использовал уловки, чтобы убрать любые доказательства. Но он не идеален, Куинн. Это похищение было поспешным. Если он был здесь, прямо под носом у департамента, даже кто-то с мощной комплекцией должен быть достаточно осторожным, чтобы быстро все провернуть.

- Ради Эйвери, я надеюсь, что ты права, - резюмирует Куинн, продолжая свой поиск.

- Мы знаем, что Субъект значительно отклонился от своего почерка для того, чтобы похитить Эйвери, - говорю я, пролистывая каждый файл по жертвам. - Мы знаем, что жертва… - я запинаюсь, сердясь на себя из-за того, что причисляю Эйвери к жертвам. - В этот раз цель мы знаем лично. Поэтому он не смог исполнить свой ритуал у нее дома. Это все меняет. Мы должны посмотреть на все с совершенно другого ракурса.  Должно было произойти что-то очень важное, чтобы вынудить его поступить так. А, следовательно, он все еще мог оставить что-то для нас у нее дома или здесь, или в том месте, где он ее похитил. Нечто, чтобы пометить свою территорию. - Я напряженно выдыхаю, когда нахожу текущие заметки Эйвери по третьей жертве. - Субъект слишком тщеславен, чтобы упустить возможность показать то, насколько он умен. Ему нужно похвастаться.

- Но, если это была импровизированная атака, а не спланированная, это может означать, что мы зря теряем время на поиски ключа к разгадке, - говорит Куинн. - К тому же, здесь нет никаких следов борьбы. - Куинн оборачивается и фокусирует свет на свисающих с потолка крюков для тела, расположенных возле столов для аутопсии. - Погоди.

Я поднимаю глаза вверх. Куинн наклоняет голову, изучая руками в перчатках белые полосы на одном крюке.

- Что это?

- Не уверен, - он показывает мне знаком подойти. - Встань здесь.

Я снова бросаю взгляд на экран, прежде чем встречаю его в центре лаборатории, там, где он указал мне встать перед крюком.

- Ты ниже, чем Эйвери, но с поднятыми руками она примет положение приблизительно такое же. - Он поднимает мои руки и имитирует, как обвязывает ремень вокруг моего запястья. - Нет необходимости здесь фиксировать тело... так как все довольно сговорчивы, учитывая, что они мертвы.

- Не смешно, Куинн.

- А я и не пытаюсь выглядеть смешным, - наши взгляды встречаются. - Ремни свернуты, и посмотри сюда, - он притягивает один ближе и указывает на разрыв. - Я не техник-лаборант, но очень сомневаюсь, что кому-то понадобится привязывать мертвое тело настолько крепко к крюку.

Я в шоке оглядываюсь по сторонам.

- Там.

Я указываю на скальпель на рабочем столе. Он хватает инструмент и перемещает меня ко второму крюку. Прежде чем он начинает воспроизводить сцену, сердце начинает гулко колотиться в ушах.

- Мы попробуем здесь, так что нам не придется добавлять другой крючок, - говорит он и закрепляет мое запястье ремешком.

Несколько недель назад подобный сценарий уничтожил бы меня. Ощущение, как ремень сжимается вокруг моего запястья, наполняет меня паникой, но это не мой страх. Это осознание того, что испытала Эйвери, это ее ужас обволакивает меня, страх того, что она, должно быть, страдала.

Тем не менее, эта ситуация вызывает дрожь в моих руках. Куинн не является Колтоном – единственным мужчиной, которому я когда-либо доверяла связывать себя. Как только ремешки начинают сковывать мои движения, я дергаюсь назад, ударяя локтем в подбородок Куинна.

Рыча, он пятится назад, растирая челюсть.

- Ох, черт, прости.

Сыпя проклятиями, он двигает челюстью.

- Отличный удар локтем, Бондс. Прямо в зуб.

- Боже, Куинн. Ты все еще не сходил к дантисту?

Он маскирует боль и выпрямляется.

- Когда, например? - решительный блеск появляется в его глазах, и он подходит ближе. - Попытайся не бить меня, хорошо? - он заканчивает перевязывать ремешки, затем смотрит на них. - Все не так.

Он в гневе опускает руки.

- Эйвери - борец. Она бы закричала. Она бы сопротивлялась, а не стояла бы вот так, просто позволяя ему связать себя.