Укус тени

Наконец он берет принесенные Лидией шмотки и поспешно уносит их вглубь своей «клетки» — а то Лидия, чего доброго, еще передумает. Он натягивает на себя джинсы, рубашку и свитер и в изнеможении опускается на пол: ему уже трудно стоять на ногах. Как-никак, он трое суток ничего не ел.

— Ты ничего не забыл, Бенуа?

Ну конечно же, забыл. И как он мог быть таким бессовестным?!

— Спасибо, — еле слышно произносит он.

— Прекрасно… Я вижу, ты делаешь успехи! Я тебе еще кое-что принесла…

Она берет со стула чашку и протягивает ее своему пленнику между прутьями решетки.

Бенуа удивляется все больше и больше.

— Я положила два кусочка сахара — как ты любишь!

«Она даже знает, сколько сахара я кладу себе в кофе? Уму непостижимо…»

Бенуа, пошатываясь, подходит к решетке. Чашка на этот раз не пуста. А может, у него просто начались галлюцинации?..

Он так боится, что драгоценный напиток вдруг может испариться, что выпивает содержимое чашки одним глотком. Его желудок, наверное, обалдеет от неожиданно подвалившего счастья.

Бенуа снова благодарит Лидию. Если это единственный способ избавиться от холода, то он готов благодарить ее хоть по сто раз в день.

Он теперь готов даже пресмыкаться перед ней — а то и чего похуже.

Он, всегда считавший себя сильным человеком, осознает, что его сломала обыкновенная молодая женщина. Впрочем, он ведь полностью в ее власти. У нее даже есть возможность решать, жить ему или умереть.

Сейчас он и впрямь похож на собачонку, прыгающую перед своей хозяйкой на задних лапках.

Ему противно смотреть на себя со стороны.

— Почему ты решил пойти служить в полицию?

— Э-э… Мне хотелось заниматься работой, которая не была бы нудной… А еще из некоторых идейных соображений…

Бенуа вдруг осознает, что ему даже в голову не пришло ответить ей какой-нибудь грубостью, — например, сказать, чтобы она не совала свой нос в его личную жизнь.

Лидия права, он делает успехи. Медленно, но верно.

Успехи на пути к трусости и малодушию.

— Каких еще идейных соображений?

— Хотел бороться за справедливость…

— А, ну да, хотел бороться за справедливость!

У него вдруг начинается какое-то странное головокружение, хотя он сейчас сидит, а не стоит. Это, наверное, от кофе. Или от сахара. Приятное ощущение легкого опьянения.

— Ты прав! Твоя работа, должно быть, очень интересная.

— Не всегда. Много всякой рутины…

— И провалов тоже. Когда, например, вы не можете найти преступника.

— Да, верно. Но это неотъемлемая часть нашей работы.

— Огромное количество убийц разгуливает на свободе, и вы не можете их поймать…

— Никто в этом мире не совершенен!

— Да, конечно, никто не совершенен. В твоей работе часто бывали провалы, Бенуа?

— Нет, не очень… А чем занимаешься ты? Ну, кроме того, что сажаешь под замок полицейских?.. Расскажи о своей жизни.

— У меня больше нет жизни.

Бенуа несколько секунд ошеломленно молчит.

— Что значит «больше нет жизни»?

— Это значит, что я уже мертва…

— Мертва? — еле слышно переспрашивает Бенуа.

— Да, мертва. Меня убили… А теперь мне пора идти…

5

Дневной свет постепенно тускнеет, и в подвале становится все темнее и темнее.

Ледяной душ, который принял Бенуа, запомнится надолго. Но зато теперь ему заметно лучше. Он чувствует себя более чистым и, главное, более уверенным.

Разлегшись на одеяле, он мечтает. Мечтает о горячей ванне, об объятиях Гаэль… Но больше всего он мечтает о бифштексе и жареной картошке.

Сейчас он едва не умирает от голода.

Сколько, интересно, он сможет протянуть без еды?

Наверное, дней сорок. Если будет хотя бы пить воду и стараться поменьше двигаться.

Ну, двигаться он и так скоро уже не сможет.

Лидия придет сегодня вечером. Он это знает. Возможно, она даже будет наблюдать за ним всю ночь. Будет смотреть, как он постепенно чахнет, и разговаривать с ним о какой-нибудь ерунде. Словно бы играя с ним.

«Меня убили…»

Видно, не до конца! Потому что она, к несчастью для него, еще очень даже живая.

Что она хотела этим сказать?

Кто-то причинил ей зло, но это был явно не он, Бенуа…

Почему же тогда она ополчилась на него? Только потому, что он — полицейский?

«Огромное количество убийц разгуливает на свободе, и вы не можете их поймать…»

Наверное, убили кого-то из близких ей людей, а полиция не смогла найти убийцу. Возможно, именно Бенуа проводил это — безрезультатное — расследование… Нет, в этом случае он бы хорошо знал Лидию. Такой вариант отпадает…

Скорее всего, она просто сумасшедшая. Она увидела его, Бенуа, в комиссариате и подумала: «А вот возьму-ка и прикончу этого типа! Заставлю его сдохнуть от голода в моем подвале!»

Какой-то бред. Какой-то жуткий бред.

Раздается скрип двери, свидетельствующий о том, что пришла Лидия. Бенуа открывает глаза и в тусклом свете висящей у потолка лампочки видит спускающиеся по лестнице ноги. Сегодня вечером Лидия пришла в юбке. И в черных чулках.

Но ему уже нет до этого абсолютно никакого дела.

По ту сторону решетки вырисовывается ее силуэт. Бенуа приподнимается и садится спиной к стене.

— Добрый вечер, Бенуа. Ты, я вижу, побрился. Это хорошо! Ой, но ты… ты, по-моему, порезался!

Наблюдательная, ничего не скажешь.

— Ты принял душ?

— А что? Ты хотела бы принять его вместе со мной?

— Странно, что ты все еще от них не отучился!

— От чего не отучился?

— От своих донжуанских штучек! Неужели ты до сих пор не понял, что со мной подобные номера не проходят? Или… или это единственное средство самообороны, которое у тебя еще осталось?

— Ну так, дорогая Лидия, я сражаюсь тем оружием, которое пока имеется в моем распоряжении!.. У тебя, например, есть пистолет и ключи от этой чертовой решетки… А что есть у меня?

— Больше уже ничего.

— Именно так… Или почти ничего… Но у меня ведь еще остались мозги, которыми можно думать. И у меня есть немножко надежды и десяток сослуживцев, которые ищут своего коллегу днем и ночью. Есть жена и сын, которые любят и ждут меня… Видишь, у меня осталось еще довольно много чего… А что есть у тебя, Лидия? Тебя кто-нибудь ждет? Кто-нибудь думает о тебе?

Он снова больно кольнул ее. На несколько секунд на красивом — как у богини — лице женщины появляется выражение отчаяния, но она быстро берет себя в руки.

— Думаешь, твоя супруга очень долго будет строить из себя убитую горем вдову, Бенуа? Лично я в этом не уверена! Она молодая, привлекательная… Она, без сомнений, довольно быстро найдет себе утешение в объятиях другого мужчины. Он и станет отцом твоему сыну… Твой сын еще совсем маленький, а потому скоро совсем забудет о тебе!

На этот раз ей удалось задеть Бенуа за живое.

— Как только я выберусь отсюда, мы с Гаэль снова будем вместе!

— Ты так до сих пор и не понял, что уже никогда отсюда не выберешься? Единственное, что ты можешь сделать, — это держаться как можно дольше… А значит, мучиться как можно дольше. Ты сильный парень, с крепким здоровьем и, я думаю, сумеешь протянуть довольно долго.

— Дольше, чем ты рассчитываешь… До того самого момента, когда мои ребята явятся сюда, освободят меня и заберут тебя в тюрьму. Но я обещаю, что буду навещать тебя… Поболтаем в комнате для свиданий! Возможно, я даже загляну к тебе в камеру. Немножко поговорю там с тобой тет-а-тет… Но ключи тогда будут у меня, Лидия, и руки мои будут свободны…

— Опять угрозы?.. Ничего, скоро я начну слышать от тебя одни лишь мольбы! У тебя, похоже, даже сейчас почти нет сил на то, чтобы подняться с пола…

— Не переживай, у меня еще вполне достаточно сил! Просто мне очень нравится сидеть на этом одеяле!

— А я ведь принесла тебе кое-какой еды…

В душе Бенуа загорается огонек надежды, но он быстро гаснет. «Нет, даже и не мечтай, Бен… Это всего Лишь какая-то очередная пакость».