Десять (ЛП)

Мэг слышала как Лори, шатаясь, поднималась по лестнице. Она не видела, чтобы Лори пила пиво, помимо одной бутылки; значит она не пьяная. Неужели настолько расстроена?

Как только Лори ушла, Вивиан бросилась по коридору в ту же сторону, не проронив ни слова. Мэг была почти уверена, что та плакала.

— Черт, — сказала Минни, — да что со всеми случилось-то?

— Я в одной комнате с Лори, — сказала Кумико. Ее голос звучал обеспокоено. — Я проверю, все ли с ней в порядке.

— Ладно, — сказал Ти Джей. — Хорошо.

Все молча разошлись, избегая смотреть друг другу в глаза. Никто не хотел обсуждать увиденное.

Они медленно поднялись по лестнице по одному, как школьники на пути в комнату для наказанных. На втором этаже все разбрелись по своим комнатам. Дверь в комнату Вивиан была закрыта. Кумико тихонько постучала в дверь в конце коридора и вошла в комнату.

Давящая тишина сопровождала также Минни и Мэг, поднимавшихся выше в свою спальню. Они молча переоделись в пижамы, молча залезли в кровати, и в той же тишине Мэг выключила свет.

Мэг смотрела в потолок, слушая грохот капель, разбивающихся об окно на свирепом ветру. Она была так рада этой комнате, но теперь все казалось странным. Необъяснимо другим.

Мэг помотала головой. Джессика привезет завтра утром еще гостей. Шторм за ночь, скорее всего, утихнет, и завтра все будет по-другому. Она ведет себя глупо; просто надо поспать.

— Надо будет завтра узнать, как отсюда выбраться, — тихо сказала Минни. Ближайшие люди были на втором этаже, но она все равно шептала.

— Правда? — спросила Мэг. — Я думала, ты хорошо проводишь время.

— Ну да... — Голос сошел на нет, и она замолчала. Мэг услышала, как она повернулась на кровати. — Мэг?

— Да.

— Со мной все будет хорошо? Когда ты уедешь в Лос-Анджелес?

— Минс, с тобой все будет замечательно.

Шорох одеяла и скрип кровати.

— Иногда я думаю, что не смогу, понимаешь? Я не уверена, что смогу без тебя.

— Давай поговорим об этом позже, хорошо? — сказала Мэг. — Когда будем дома.

Ей совершенно не хотелось говорить на эту тему, а уж тем более в абсолютно темной комнате в Уайт Рок Хаусе, когда Ти Джей спит внизу. Она чувствовала себя предательницей по отношению к их дружбе с Минни. Во-первых, она уезжает в колледж, а во-вторых, чувства к Ти Джею вспыхнули с новой силой.

— Обещаешь? — спросила Минни. Еще одно обещание, которое она, возможно, не сдержит.

— Обещаю.

Ветер со свистом бился во все окна комнаты, а дождь барабанил так громко, что казалось, будто кто-то кидает горсти камешков в дом. Проходящий сквозь тонкие белые занавески свет был приглушенным, тусклым. Открыв глаза, Мэг подумала, что буря бушевала всю ночь без передышки. Судя по ветру и дождю, им предстоял еще один темный, сырой день на острове Генри.

Она задрожала и натянула одеяло до ушей. Черт, тут так холодно. Неужели кто-то отключил отопление? Она повернулась к электронному будильнику, проверить, сколько времени, но он не работал. Неудивительно, что здесь так холодно. Должно быть, из-за бури выключилось электричество. Нет электричества, нет отопления, нет спутниковой связи. Минни была права — на первом же корабле надо уезжать отсюда.

Мэг прислушалась к звукам в доме, но слышно было лишь ровное дыхание Минни. Она полежала так еще, зажмурив глаза от пробивающегося рассвета и прикинув, стоит ли встать и сказать кому-то об электричестве. Но что они смогут сделать? Нет смысла покидать теплую постель. Она уютно устроилась под одеялом, надеясь снова заснуть.

Вот только ей хотелось писать. Маленький мочевой пузырь и слишком много пива. Она свесила ноги с кровати и тронула пальцами ног ледяной пол, проклиная себя за то, что не стала брать тапочки. Обернувшись в огромное одеяло, Мэг на цыпочках пересекла комнату и стала спускаться.

По лестнице прошел сквозняк, по шее Мэг побежали мурашки. Она накинула одеяло на голову, подумав об эскимосах, мумиях и женщинах в парандже, и ускорила шаг.

Шлеп, шлеп, шлеп. Звук ее босых ног казался далеким и нечетким, так как ему надо было пройти сквозь толстый слой одеяла, обернутого вокруг ее головы. Пальцы на ногах так замерзли, что едва чувствовали гладкость деревянных ступеней, а одеяло давало ей небольшой обзор. Она двигалась так быстро, как только ей позволяло ее большое одеяние, молясь не споткнуться и не покатиться по лестнице или упасть за перила, что еще хуже. Такое падение явно закончится сломанной шеей.

Почему ей в голову всегда лезут самые жуткие картины? Тсс. Просто спустись вниз до туалета, а потом обратно в тепленькую, мягкую кроватку.

Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Скриииип.

Мэг остановилась. Ступени скрипят? Кажется, звук раздался выше. Может, старый дом скрипит из-за бури? Она повернула за угол и услышала это снова.

Скриииип. На белой стене башни она заметила тень. Та выглядела странно знакомой, но, по сути, в башне нечему отбрасывать тень; даже на окнах нет занавесок. Мэг смотрела на нее пару секунд и заметила, что тень медленно качалась вправо и влево.

Скриииип.

Мэг замерла, смотря на тень. Крупный силуэт, продолговатый и бесформенный, за исключением свисающих частей.

Ноги. Срань Господня, это же ноги.

Мэг повернула голову и встретилась лицом к лицу с телом, болтающимся на лестничном пролете. Петля вокруг шеи. Фиолетовый цвет лица.

Мэг открыла рот и закричала.

ДЕСЯТЬ

Взад-вперед медленно качался труп Лори.

Мэг хотела отвести глаза, но не могла не смотреть на мертвую девушку. Она уронила одеяло, и, несмотря на холодный воздух, Мэг вся горела. Она начала покачиваться в такт висящему телу, и ей пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть через них.

Мэг даже не могла моргнуть, она была не в состоянии отвести взгляд от невидящих карих глаз Лори. В них стояло какое-то чувство. Страх? Недоумение? Или Лори в момент смерти испытывала и то, и другое? Пронеслось ли в ее голове сожаление, как только она отпустила перила? Мэг содрогнулась. Мысль о суициде, об ощущении такого отчаяния, что не хочется жить, приводила ее в ужас.

— Срань Господня!

— О Господи!

Всхлип. Стон.

Прошло секунд двадцать, прежде чем все повыскакивали из комнат, но для Мэг они длились как двадцать минут. Ахи и крики вокруг она слышала как сквозь сон. Мэг чувствовала, что ребят становилось все больше, хоть и не видела их. Она не видела ничего, кроме уставившихся на нее безжизненных глаз.

Только почувствовав чью-то руку на своем плече, она смогла пошевелиться, моргнуть.

— Ты в порядке? — спросил Ти Джей. Он обхватил ее за талию, и она позволила себе облокотиться на него. Она встретилась с ним взглядом. С его глазами, что могли чувствовать, понимать и видеть. Ее начало трясти.

— Ага.

— Врунишка. — Он поднял одеяло и накинул его ей на плечи.

— Что случилось? — Голос Кумико почти срывался. — Что за херня происходит?

Вивиан стояла спиной к трупу, отказываясь смотреть на него.

— Вы соседи по комнате. Она что-нибудь сказала? — Намек на эмоциональный всплеск, что она испытывала вечером, испарился. Она снова стала старой резкой Вивиан.

Кумико покачала головой.

— Когда я поднялась, она уже была в постели. Я думала, она вырубилась.

— Ты не слышала, как она вставала?

— Я... — Кумико бросила взгляд на Ганнера. — Я спала не там.

Вивиан цокнула.

— Ну, это просто прекрасно.

— Эй, — рявкнула Кумико. — Я ей не нянька. Откуда мне было знать, что все так плохо?

— Надо вызвать полицию, — сказал Ти Джей.

— В моей комнате есть телефон. — Вивиан развернулась и скрылась в хозяйской спальне.

— Где она взяла веревку? — сказал Бен. Он высунул голову в пролет и посмотрел на балки под крышей башни. — И как она привязала ее туда?

— Что вы разорались? Я спа...