Назовите как хотите

Может быть — но не «рот-в-рот».

Стречи положила одно колено ему на живот, обхватила руками за плечи и дернула вверх. Внутри у него что-то забулькало, точно в сливном бачке. Она толкнула его тело назад, потом опять дернула. Раздался тот же омерзительный звук — нечто среднее между кашлем и бульканьем. Еще рывок — и он выплюнул воду. Она отпустила его плечи. Он не пошевелился. Колено ее оставалось у него на животе, и ей пришлось снова проделать всю процедуру. Он снова выплюнул воду, открыл глаза и посмотрел на нее. Она оттолкнула его.

«Что ж, раз взялась», — подумала она.

И вышеописанное повторилось в четвертый раз. Теперь звук был не таким противным — бульканье прекратилось. Он снова взглянул на нее. Она отпустила его плечи.

Когда она выпрямилась, его рука слабо дернула ее за подол. Он пытался что-то сказать.

— Что? — вырвалось у нее.

В ответ он что-то слюняво пробубнил.

Она наклонилась к нему:

— Что ты сказал?

— Я знал, что понравился тебе.

Она влепила ему пощечину, вскочила на ноги и зашагала через ручей.

Когда она завела мотор, он все еще лежал на боку. Двигатель взревел — и в то же мгновение он встал на колени.

«Если он не отойдет, перееду его», — решила Стречи.

Шатаясь, он поднялся. Она осторожно направила машину в поток, и, когда автомобиль переправился, обитатель мельницы, шатаясь, побрел в сторону дороги. Из-под колес брызнула вода, и, когда они высохли, он подался было к ней, но она дала газу, вскользь задев его бампером. Посмотрев в зеркало заднего вида, она обнаружила его лежащим на боку; он поднял руку и слабо помахивал ей. Именно помахивал. Стречи так и не поняла, был ли он ранен или просто смеялся над ней. Тем не менее она продолжила путь.

На том берегу живая изгородь вдоль дороги росла не так буйно, и скоро вдалеке показался шпиль церкви. Слева осталась какая-то ферма — выгон для скота да пара коттеджей для работников. Никто не смог толком объяснить ей, как называется местность; тем не менее она решительно направилась в сторону церквушки. Пара поворотов — и вот она на месте. Перед воротами, ведущими в густо разросшийся сад, стояла табличка: «Добро пожаловать». Ниже можно было прочесть расписание еженедельных служб, имя священника — Т. Гам, и его телефон. Церковь Св. Агаты. Протестантская, значит.

Стречи медленно повернула машину и покатила по узкой тропинке вдоль церковных ворот к небольшому коттеджу, расположенному рядом с церквушкой, — единственному на ближайшие сто миль. Табличка у входа гласила: «Дом викария».

Она вышла из машины и толкнула деревянные, окрашенные белой краской ворота. Беглый взгляд на коттедж — и Стречи догадалась, что перед ней уже не тот старинный особняк викторианских времен с шестнадцатью спальнями, а обыкновенный одноэтажный дом с верандой, построенный где-то в середине пятидесятых.

Стречи припарковала машину и направилась к парадной двери. Та тут же открылась. Из нее выглянула женщина, должно быть экономка. Она приветственно помахала рукой, в которой была тряпка, и улыбнулась. На ней было свободное домашнее платье и передник.

Стречи сказала:

— Я ищу священника.

— Да?

— Мне нужен преподобный Т. Гам.

— Боже мой, — вздохнула женщина. — Вы только посмотрите на ее юбку! Что-то случилось?

Стречи прекрасно знала о том, что ее одежда промокла насквозь, — как и то, что на щиколотке у нее кровь, — и ей тут же стало неловко.

— Я… я упала. — Она собралась было рассказать о происшествии на мельнице, но решила, что не стоит. — Ничего страшного, просто…

— Неужели вы переправлялись через ручей?

Стречи обезоруживающе улыбнулась:

— Просто я здесь ни разу…

— Ну конечно, вы переправлялись через поток! Заходите, обсушитесь.

Как только она вошла, хозяйка нахмурилась:

— Вашей юбке пора в стирку. Вы сюда надолго? — И она закрыла дверь.

— Пока не знаю. А… а священник дома?

— Так я и есть преподобная Т. Гам. — Она улыбнулась, прекрасно зная, какой эффект произвело ее заявление. — У нас тут народ продвинутый. — И преподобная рассмеялась. — А вот ванная. Вымойтесь хорошенько и снимите же наконец юбку. У меня найдется что надеть. — Она открыла еще какую-то дверь. — Конечно, у нас с вами явно не один размер, но ведь мы же больше никого не ждем, правда?

Преподобная Гам была ниже ростом, чем Стречи, и ее юбка смотрелась на гостье как мини. Правда, мини и придумали для таких, как Стречи. Они сидели в гостиной и потягивали горячий шоколад. На вид преподобной Тине Гам было чуть больше тридцати: роста она была среднего, и, несмотря на темные волосы, ее лицо было усыпано веснушками. Стречи никак не могла взять в толк: Клайв просил ее найти приходского священника: само собой, Стречи подумала, что это мужчина. Конечно, неплохо, что «он» оказался женщиной, ее интересовало другое: почему Клайв ничего об этом не сказал? Она еще раз украдкой осмотрела Тину Гам. Славная женщина, но не сногсшибательная красавица. Выходит, не поэтому…

— Стречи… Забавное имя.

— Вообще-то, мое настоящее имя — Джейн, но все зовут меня Стречи.

— И вам так больше нравится? — удивилась преподобная. — Забавно. Но не простушка Джейн, скорее наоборот. Вам повезло — в приходских книгах записана лишь часть того, что нам надо. Фактически поместье Эском прекратило свое существование лет триста назад. — Она снова улыбнулась. — Э-э, простите за нескромное любопытство: вы и есть наша… новая леди?

— Простите?

— Леди Джейн Эском?

В ответ Стречи широко улыбнулась:

— Боюсь, что нет.

— А жаль. С вами было бы интересно. Но ведь вы за этим приехали?

— Значит, вы встречались с Клайвом.

— С лордом Клайвом? Славный парень.

Их глаза встретились. Стречи с улыбкой спросила:

— Значит, местному населению не терпится познакомиться с новыми лордом и леди?

— Господи, что за мысль. Нет, конечно. Большинство об этом даже не слышали — правда, в местной газетке об этом что-то такое было — кажется, какое-то письмо, — но не в передовице, конечно. Так, значит, это не вы — наша леди?

— Нет.

— И вы… не жена лорда Клайва?

Хозяйка пристально посмотрела на нее.

— Нет, просто деловая знакомая. Понимаю, что это прозвучит слишком помпезно, но я представляю интересы нового лорда Эскома.

Тина не смогла удержаться от улыбки:

— Ну и ну. А фанфары вы с собой, случаем, не прихватили?… Погодите, вы сказали — нового лорда? А я думала, лорд Клайв…

Стречи мягко возразила:

— Боюсь, он продал титул.

— Так он ведь его только купил!

— Мне очень жаль.

Судя по выражению лица Тины, ей тоже было очень жаль. Тихим — совсем не пасторским — голосом она произнесла:

— Мог бы и мне сказать. Нет, я бы не стала его отговаривать, не подумайте. Просто… Боже. Такой славный человек — он был бы добр к моему скромному приходу.

Стречи ободряюще улыбнулась:

— Полагаю, новый лорд будет даже лучше. Разрешите задать вам пару вопросов.

Тина воскликнула:

— Ого! Вы прямо как полиция… Простите, Джейн, — то есть Стречи, так что вам хотелось узнать?

— Про поместье. Что оно собой представляет, и вообще, где оно находится? На карте его нет.

— Сколько лет этой вашей карте?

— Раз я купила ее в аэропорту, значит…

— А-а, мне следовало догадаться. Практически на всех картах, выпущенных после 1650 года, Эском отсутствует. Даже на тех, что изданы раньше, его границы весьма расплывчаты. — Она ухмыльнулась. — Ну да не все еще потеряно. На самом деле я неплохо знаю историю этих мест.

— Мне говорили.

— Вообще-то, безобидное развлечение. По крайней мере, лучше, чем убивать ни в чем не повинных бабочек и пришпиливать их хрупкие тельца к картонке — обычное хобби сельских священников викторианской поры. Я, конечно, не более чем любитель, но любитель увлеченный. По крайней мере, я начала заниматься исследованием истории поместья Эском гораздо раньше, чем в эти места явился лорд Клайв и стал обо всем расспрашивать. И приходские книги хранятся у меня.