Виртуоз

Из рядов поднялся корреспондент «Рейтер», стареющий плейбой в джинсовом костюме, с поблескивающей на груди журналистской биркой:

— Мой вопрос касается знаменитого «плана Долголетова», который был провозглашен в годы вашего президентства. Вы обещали быстрое развитие экономики, увеличение производства, новые русские корабли и самолеты, новые дороги и медицинские центры. Не перешел ли «план Долголетова» в долголетний «план Лампадникова»? Мы до сих пор не видим новых русских ракет и подводных лодок. Я ездил на автомобиле из Москвы в Петербург и два раза менял колесо. Почему в России так и не произошел обещанный вами скачок?

Ромул сжал губы в плотный бутончик. Его нос стал похож на чуткий хоботок. Глаза округлились и настороженно замерцали. Уши странно оттопырились. Он вдруг обрел сходство с маленьким пугливым домовым, вызывавшим симпатию и сострадание. Это сходство служило поводом для множества карикатур и насмешек, наводнивших «Интернет». Виртуоз потратил немало сил, чтобы разрушить эту вредную ассоциацию, заменив ее другой. И результате Ромула стали сравнивать не с домовым Добби, а с актером Дениэлом Крейгом, сыгравшим Джеймса Бонда в «Казино «Рояль», что импонировало Ромулу, который не забывал свою причастность к разведсообществу. Однако нет-нет, но у Джеймса Бонда вылезали настороженные ушки домового Добби.

— «План Долголетова» не рассчитан на бесконечно долгие лета. — Джеймс Бонд победил домового Добби, и лицо Ромула стало мужественным, слегка ироничным. — Если мне в свое время пришлось мучительно строить новое Государство Российское, собирать по крохам оставшиеся ресурсы, строить Газпром как источник национального богатства, а также накапливать средства для экономического рывка, то Президент Лампадников бережет эти ресурсы. Вам они пока не видны. Но уже стоят на стапелях готовые к спуску сверхсовременные подводные лодки. Выруливают на взлетные дорожки самолеты пятого поколения. Поверьте, скоро Россия взмоет ввысь, как звездолет, и мир изумится новому Русскому Чуду. Мы, русские, медленно запрягаем, да быстро едем. Потерпите еще немного, а потом начнете аплодировать.

Ответ сохранял за Ромулом главные заслуги в становлении новой России и едва заметно принижал нынешнего Президента, которого Духовный Лидер был вынужден брать под защиту. Это давало понять, кто при нынешнем двоевластии является слабым и сильным. Кто нуждается в защите и кто эту защиту осуществляет.

— Прошу, «Франкфуртер альгемайне», — артистично взмахивал рукой пресс-секретарь.

Поднялся миловидный белесый немец в больших, слегка нелепых очках:

— Уважаемый Виктор Викторович, в политических кругах Москвы ходят слухи, что будто бы Президент Лампадников, по завершении четырех лет, намерен избираться на второй срок. А это, как мы понимаем, противоречит достигнутым между вами договоренностям, согласно которым, после первого срока Президент Лампадников уходит, уступая вам место в Кремле. Как бы вы могли прокомментировать эти слухи?

Вопрос был неприятным. Ранил Ромула в потаенное яблочко. Касался мучительной неопределенности, возникшей между соратниками в последнее время. Неопределенность усиливали слухи, умело распускаемые политическими интриганами. Между соратниками назревал конфликт, которого страшился Виртуоз и старался его избежать. Он видел, как по лицу Ромула скользнула едва заметная злая гримаса, но тот заслонил ее хорошо усвоенной маской благодушия и милой усмешки.

— Дорогой Отто, — Ромул выражал корреспонденту особую симпатию, называя его по имени, — бессмысленно комментировать слухи, как бессмысленно ловить ветер. Президентов не назначают. Их выбирает народ. Наш народ обладает здравым смыслом и свободой выбора. Он трезво оценивает своих лидеров и на выборах воздает им по заслугам. Природа власти такова, что она не поддается никаким уговорам. Она от Бога — так продолжает думать множество русских людей. Не будем тревожить общественное сознание непроверенными слухами. Не будем мешать Президенту Лампадникову в его сложной государственной работе.

Пресс-секретарь искал в зале кого-нибудь из тех, чей вопрос был заранее согласован с Виртуозом и ответ на него мог сгладить возникшую досадную шероховатость.

— Прошу вас! — он протянул руку в сторону корреспондента «Российской газеты», проверенного члена «кремлевского пула», умеющего быть умным и одновременно угодным. Немолодой вальяжный журналист слегка замешкался. Промедлением воспользовался его сосед, сделавший вид, что принял приглашение на свой счет. Это был Илья Натанзон, известный интервьюер, которого в свое время обласкал и приблизил к себе Ромул, но тот изменил своему благодетелю и теперь был занят тем, что писал книгу о Президенте Лампадникове. Илья Натанзон бойко вскочил и шумно, трескуче, с легким грассированием, произнес:

— Виктор Викторович, правда ли, что между вами и Артуром Игнатовичем усиливаются трения? 9 мая, на возложении венков к Могиле Неизвестного Солдата, вы отсутствовали, а присутствовал один Президент, чего раньше не бывало. Во время недавнего визита в Москву Премьер-министра Италии, он не нанес вам традиционный визит, хотя все знают о вашей дружбе. Подобных примеров немало, и мы внимательно следим за ними.

Натанзон, маленький, круглый, с румяным лицом, окруженным черной бородкой, среди которой весело шевелились красные сочные губы, смотрел на Ромула плутовато и радостно, словно видел перед собой не человека, а ловко приготовленную яичницу.

Ромул некоторое время молчал, бледнея и играя желваками. Стал похож на костяную, тонко вырезанную шахматную фигуру. Резная кость лопнула, маска мудреца и духовного проповедника соскользнула, и в зал брызнула ядовитая струя ярости:

— Послушайте, любезный, можете следить в замочную скважину за своей женой, чтобы она не спала с сантехником. Но ведь дверь может ненароком открыться, да прямо в лоб. Опять будут говорить о политическом убийстве, как в случае с Политковской. А всего-то сантехнику в сортир захотелось!

В конференц-зале воцарилась тишина, в которой мерцали вспышки фотокамер, запечатлевая яростного, с волчьей улыбкой Ромула и сияющего Натанзона, ставшего моментально центром мирового скандала.

Виртуозу стало худо. Он вдруг остро ощутил неминуемый крах Ромула, вокруг которого исчезал мистический ореол. Истерический скандальный вскрик, прорвавшийся блатной жаргон свидетельствовали о том, что дни Ромула сочтены. И никакие ухищрения Виртуоза, никакие искусные затеи не вернут ему власть, от которой тот, по загадочным причинам, сам отказался, передав ее недавнему другу и сподвижнику. Этот истерический срыв указывал, как будет сокрушен Ромул, какими средствами воспользуется соперник, чтобы одолеть конкурента, какую дурную услугу окажет Ромулу его мнительная раздраженная натура. Ему, Виртуозу, не остаться в стороне от неминуемой жестокой схватки. Чью сторону он изберет? Кому передаст оружие политической борьбы, смертоносное оружие власти?

Испуганный пресс-секретарь махал рукой, поднимая с места корреспондента «Российской газеты». Тот, чувствуя вину за скандальную оплошность, торопливо встал, заикаясь, произнес:

— Уважаемый Виктор Викторович, как вы прокомментируете сведения о том, что на Урале найдены фрагменты черепа цесаревича Алексея? Значит ли это, что в Петропавловской крепости захоронены не царственные останки?

Ромул уже овладел собой. К тому же, и вопрос позволял вернуться к глубокомысленному тону и величавому выражению лица. Он вновь был Духовным Лидером нации, чьи помыслы одухотворены свыше.

— Злодеи, совершившие цареубийство, желали скрыть следы своего злодеяния и разбросали прах мучеников по большой территории. Но каждая частица праха, каждая святая молекула прорастает, дает о себе знать, вопиет. Мы собираем эти частицы, как собираем тело рассеченной России. К этому я всегда стремился и буду стремиться.

На этом пресс-конференция завершилась. Журналисты собирали штативы, укладывали камеры. Устремлялись в фуршетный зал, где их поджидала вкусная еда и выпивка. Ромул, благожелательный и осанистый, покидал зал, стараясь не взмахивать левой рукой. Виртуоз различил в толпе журналистов бородатенького торжествующего Натанзона.