Гром

Джон слышал приглушенный шум на другом конце линии.

В дамской комнате спустили воду.

– Возвращайся в кровать, Ирена, – раздался голос взявшего трубку.

– Да, папочка! – робкий, удаляющийся голосок.

После чего ее отец спросил звонившего:

– Кто это?

– Я! – ответил Джон. – Все полетело к чертям!

Харлан Гласс сказал:

– Успокойся! Ты можешь говорить?

Дверь дамской уборной открылась. Вышла барменша, улыбнулась Джону и направилась к своей стойке.

– Нет, – сказал он, потом прошептал: – Да.

– Что…

– Теперь нам придется отступить! Слишком поздно. Фил Дэвид найден…

– Где? Как? Что он…

– Он мертв. Мокрушник…

– Мокрушник, что за…

– Парень, специализирующийся на уничтожении, – сказал Джон. – Убил Фила раньше, чем…

– Что сказал Фил?

Гласс молча выслушал стаккато жаркого шепота Джона об американской операции, которая провалилась, о командах изменников, взрывах машин.

– Он назвал имена? – прошептал Гласс, находившийся в безопасности в своем доме в Вирджинии.

– Он не успел.

– И…

– Я убил мокрушника. Двадцать минут назад. В Дюпон-секл.

– Ты уверен в этом?

– Что он мертв? Или в том, где это произошло? Я перешел эту чертову грань!

Обернулся, посмотрел на зал, по которому разнеслось эхо его последнего восклицания.

Лица на секунду повернулись в сторону этого оборванного мужчины в грубой черной куртке и тут же вернулись к своим собственным делам.

В этом городе безумием никого не удивишь.

Из телефонной трубки донесся голос Гласса:

– Где ты сейчас?

Повернувшись спиной к залу, Джон объяснил ему.

– Добрался сюда. Бросил вашу старую машину. Там в багажнике все дерьмо, которое удалось раскопать.

Джон рассказал ему, где машина.

– А что с дочерью Фрэнка? – спросил Гласс.

– Я оставил ее в доме Дика Вудруфта.

– Что ты сказал Вудруфту?

Этот вопрос прогрохотал вокруг Джона, как ураган.

– По-моему, его нет в городе! Я не видел его, я оставил Фонг с Кэт и…

– Ничего не говорил Вудруфтам?

– Нет, ничего.

– Выслушай меня, – сказал Гласс. – Полагаю, что до тех пор, пока ты жив, девушка тоже будет жива, независимо от того, с кем она. Будь настороже и оставайся там, где ты сейчас находишься.

– Если я поймаю такси до управления и…

– И превратишься в отличную мишень. Я сам приеду за тобой. Мы выберемся в безопасное место вместе.

– Я не могу торчать тут до…

– На это потребуется пятьдесят минут. Никому не звони. Никуда не уходи. Если я не появлюсь в указанный срок, немедленно уходи. Сейчас нет времени на то, чтобы оговаривать детали, но, черт тебя побери, дай мне пятьдесят минут. В дождь от моего дома до тебя нелегко добраться быстрее.

– Пятьдесят минут. – Джон заметил время на часах. – Время пошло.

– А эта девушка… Фонг…

– Да?

– Ты считаешь, ей можно доверять?

– Сорок девять минут, – сказал Джон и повесил трубку.

Придерживая бокал с вином, пробрался между столом и стеной к своему стулу. Ни капли не пролилось. Взгляды сидящих в кафе колыхнулись в сторону ненормального, сидящего за белоснежной скатертью перед нетронутым бокалом красного вина.

Ранний вечер, еще далеко до полуночи. Прошло восемь дней с тех пор, как мокрушник убил Фрэнка. И еще сорок семь минут ждать.

Два месяца до моего дня рождения.

Пригубил вина: густой ароматный букет. Крепкое.

Поставь бокал на стол. Не пролей ни капли.

Залпом осушил бокал, огонь побежал по жилам.

Maitre d' взял следующий бокал с подноса, ловким движением забрал пустой и, не пролив ни капли, поставил полный на девственно чистую скатерть.

И теперь на подносе остался всего один.

Что запомнилось? Эмма, пришедшая в его коттедж, фантазии за гранью здравого смысла, ее признания. Поезда. Когда он был мальчишкой, то любил наблюдать за товарными поездами, с грохотом проносившимися через его родной город, за блестящими пассажирскими составами, увозившими людей вдаль, туда, где кипела настоящая жизнь. Фонг. Кожа цвета молочного шоколада. Ему десять лет, празднество в резервации сиу, горячее солнце и пляшущие индейцы в мокасинах, в белых штанах из оленьей кожи и орлиных перьях, они танцевали, размахивая томагавками под бой барабанов…

Второй бокал вина опустел, только маленькая капелька на дне. Вкус вина на языке.

Осталось двадцать семь минут.

Супруги поднялись из-за стола. Муж расплатился своей кредитной карточкой. Они пробормотали друг другу: «Хорошо, просто замечательно». Застегнули пальто. У женщины был зонтик.

Джон смочил указательный палец перекатывавшейся на дне бокала каплей и стал водить пальцем по ободку до тех пор, пока бокал не загудел, – развлечение, которому он предавался в столовой колледжа. Взгляды скользнули в его сторону. Его палец кружил по ободку бокала. Пройди круг.

Бой барабанов сиу.

Тележка с разноцветными шарами.

Детский смех.

Поезда.

Maitre d' забрал бокал из-под пальца Джона, поставив последний полный.

Девятнадцать минут.

Смеющиеся дети.

Палец Джона качнул полный бокал с вином и тут же поймал его, но две капли, две алые капли, упали на белую скатерть стола, превратившись в два бурых пятна.

Дети…

Джон оттолкнул стол. Бокал опрокинулся, красное пятно расплылось по белой скатерти, бокал покатился, он кинулся к телефону. Бросил четвертак, его дрожащая рука набрала номер, который, он молился об этом, он не забыл.

Бокал разлетелся вдребезги.

В трубке раздался первый гудок.

Отвечай! Ну же, отвечай!

Второй гудок.

Слишком поздно! Слишком поздно!

Третий…

– Алло? – сказала Кэт Вудруфт.

– Послушай меня! – воскликнул Джон. – Что…

– Джон! Слушай, во что ты и моя гостья…

– Сейчас не время! Слушай! Скажи мне!

– Что?

– Сколько детей у Харлана Гласса?

– У Гласса? Этой змеи! Женившись, он лишился наследства, к счастью, она была богата и не прочь выпить, потом оказалось, что его сексуальные наклонности…

– Дети, сколько…

– Один.

– Какого возраста?

– Не больше десяти лет. Она сейчас ходит в…

– Фонг, дай мне поговорить с Фонг! И надевай пальто!

– Джон! – воскликнула Фонг. – Что…

– Это Гласс! – сказал он ей. – Харлан Гласс, это все он! Машина, он должен был объяснить мне причину, по которой она у него, чтобы я согласился взять ее, но… это была ложь! Не знаю почему, и один ли он в этом деле, но он знает, где ты. Беги! Возьми Кэт, расскажи ей все, скажи ей… уходите обе!

– Но…

– Уходите! Возьми пистолет!

Он повесил трубку.

Пятнадцать минут.

Закрой глаза. Дыши. Думай.

Поток свежего воздуха заструился вокруг него.

Позвонить по линии экстренной помощи – нет, она в структуре управления. Неизвестно, насколько широко простираются щупальца Гласса…

Корн – мог бы подойти, но у него нет команды…

Детектив Гринэ из отдела убийств. Человек города. Человек улиц.

Его карточка в бумажнике. Достать еще один четвертак…

Рука опустилась на плечо Джона.

Обернулся…

– Я торопился, – сказал Гласс.

Глава 46

Капельки дождя падали с полей шляпы, видимо, Гласс надевал ее, когда хотел остаться в памяти возможных свидетелей как кто-то другой. Зонтик из его секретного шкафа был закрыт, его стальной наконечник упирался в пол.

Гласс уставился на телефон:

– Что ты делаешь?

За его спиной Джон видел закрытую дверь кафе.

– Полагаю, мне не понадобится этот четвертак, – ответил Джон.

– Думаю, нет. – Гласс улыбнулся. – Ты выглядишь так, как будто увидел привидение.

– Это была адская неделя.

Гласс указал рукой в перчатке на столик у стены:

– Ты сидел там.

На белой скатерти стола лежала пятидесятидолларовая купюра рядом с высыхающим багровым озером.