Ракетная рапсодия

Мероприятие, о котором сейчас вспоминали Сергей и Андрей, было, однако, сюжетом особым. Представляя собой, по сути, новый этап их взаимоотношений, оно было задумано Сергачевым как первая попытка получить заказ не от технических управлений ФСБ или МВД, у которых вечно не хватало денег, а от собственного ведомства, которое, будучи практически неизвестным широкой публике, было тем не менее гораздо более состоятельным в финансовом отношении, представляя собой один из последних бастионов военно-промышленного комплекса в обстановке восторжествовавшего рыночного натурализма. Тематика работ тоже заслуживала особого разговора. Речь шла о популярных с некоторых пор фрактальных методах компрессии статических и динамических изображений, программно-аппаратную реализацию которых руководство, как всегда с запозданием и как всегда с недостаточным финансированием, но все же решилось поддержать. В работах этих каждый по-своему были заинтересованы и военные, и спецслужбы. Интерес был оправдан — работы эти, несмотря на абстрактно звучащее название, представляли собой вещь вполне практическую, так как сводились в итоге к программированию вполне конкретных процессоров, подлежащих установке во вполне конкретные устройства. Денег, как всегда, было выделено в десять раз меньше, чем нужно, однако и имевшиеся средства представляли собой весьма внушительную сумму, сберегая которую, начальство, напуганное новизной тематики и нетривиальной математической базой, выставило заказ на конкурс. Для Сергея с Андреем шансы выиграть в этом конкурсе и теоретически и практически были равны нулю, но дальновидный Сергачев рассматривал это как попытку приучить собственное ведомство и конкретных людей, занимавшихся распределением финансов, к мысли о существовании их предприятия, с тем чтобы впоследствии сделать возможным их участие в других, пусть не столь амбициозных, но тем не менее вполне реальных и денежных работах. Сергей сознавал, что тогда, в сентябре, они составили по-настоящему сильный документ. Сергей написал математическую часть, Андрей — аппаратурную, а Сергачев слегка расставил акценты, примериваясь к вкусам и характерным запросам своего ведомства. Заявка получилась логичной и по-своему красивой, однако одна мысль о том, что их маленькое предприятие могло победить в конкурсе, отобрав заказ у нескольких мощнейших научно-промышленных объединений, в каждом из которых работало по нескольку десятков тысяч человек, со всеми их НИИ, заводами, орденоносными директорами и оравой правительственных лоббистов — одна такая мысль могла родиться только в припадке шизофрении. Тем не менее история эта, если верить сообщению Андрея, спустя полгода получила какое-то продолжение. Поскольку вариант с реальной передачей им заказа, разумеется, начисто исключался, это могло означать начало какой-то финансовой аферы либо возможность альянса с кем-то из монстров ВПК, реально выигравших конкурс и теперь готовых скинуть субподряд мелкой фирме для обналички или с какими-то другими, опять же коммерческими намерениями. Реальной работой здесь, скорее всего, не пахло. В принципе можно было предположить, что Сергачев, обладавший сверхъестественной проникающей способностью, сумел провернуть какую-то головоломную комбинацию и ответвить для них какой-то небольшой объем собственных работ, но и такое было возможно только в теории. Неплохо зная механизм распределения заказов и движения бумаг, равно как и реальное положение Сергачева, Сергей не представлял себе, как бы тот мог такое устроить. Впрочем, все это были только догадки и фантазии. Хоть что-то уяснить для себя, однако, надо было сейчас. Секунду помедлив и взглянув на стенные часы, Сергей шевельнулся в сторону Андрея:

— Ну и что ты думаешь обо всем этом?

Андрей секунду молчал. Безупречное внешнее дружелюбие он совмещал с полной внутренней закрытостью. Словно очнувшись, он невозмутимо поднял глаза.

— Ну, в общем, ситуация интересная, надо посмотреть, что мы реально можем сделать.

Сергей, удивленный этим тоном, непонимающе посмотрел на Андрея.

— В каком смысле?

— Ну, в плане этих работ, тематика-то новая.

— А ты думаешь, мы будем их выполнять?

— Ну, если послушать Сергачева, то да.

Сергей, нахмурившись, посмотрел на Андрея, пытаясь восстановить понимание происходящего.

— Погоди. Ты что, хочешь сказать, что мы выиграли тендер?

Андрей пожал плечами.

— Нет, конечно, но в принципе какая-то форма участия возможна, почему нет. В общем, это реально.

— Участия — коммерческого или технического?

— Ну, в таких делах одно без другого не бывает, так что, наверно, и то и другое. — Андрей на секунду задумался, словно что-то привычно прикидывая. — Процентов семьдесят нас обналичить заставят, это точно.

Сергей поморщился, соображая.

— А почему — нас? Я не пойму, мы-то им зачем нужны? У них что, своих коммерческих структур нет?

Андрей, опустив глаза, молча отрицательно покачал головой.

— У них ситуация не та. У них долго вообще никаких денег не было, еле-еле хватало, чтоб зарплату платить. Ну, начальство имело, конечно, но особенно обналичивать было нечего, так, по мелочи. Какие-то структуры у них есть — для разных мелких текущих надобностей, но их ведь тоже контролируют, может, им и удобней использовать кого-то со стороны. В общем, я не удивляюсь, что Сергачев подсуетился.

— Думаешь, получим субподряд?

— Трудно сказать. В принципе такая возможность просматривается. То есть все это, конечно, еще десять раз медным тазом накроется, но шансы есть. Я Сергачева сначала всерьез не принял, тем более что он, судя по голосу, как всегда, слегка поддатый был, потом только, когда тебя послушал, начал понимать. Но в общем все возможно. Так что сейчас главное не дергаться, а просто спокойно послушать, что нам предложат. А там посмотрим, стоит ли в это влезать. — Андрей озабоченно кивнул Сергею. — Ты, когда в министерстве будешь разговаривать, постарайся хоть какие-нибудь проекты документов получить, чтоб хоть примерно представлять себе, что чего. Ты ведь к Червеневу едешь?

— К нему.

— Ну, это нормально. Червенев вряд ли сам полностью в курсе, но что знает, расскажет.

Сергей усмехнулся.

— Бакланов все время напирал, что насчет технических деталей он не в курсе и что насчет этого мне Червенев все расскажет. Если это действительно сергачевский заказ, любопытно, что мне Червенев сможет рассказать про фрактальные методы компрессии.

Андрей знающе кивнул.

— После третьего стакана Червенев тебе расскажет все. Включая и новейшие сведения и по фрактальной компрессии, и по любой. Может, даже пару свежих идей подкинет.

— Насколько я помню, после третьего стакана свежие идеи Червенева в основном заключаются в том, чтобы послать за еще одной бутылкой «Пшеничной».

— Ну, так одно другого не исключает. Главное за ней послать. А там, может, ты от Червенева про фрактальную компрессию такое узнаешь, чего ты про нее и представить себе не мог.

— Что фрактальная компрессия — продажная девка империализма?

— А что, разве нет? — Провокационно взглянув на Сергея, Андрей упреждающе поднял руки. — Молчу, молчу. Извини. Затронул святое, больше не повторится.

— Да, смешно. — Сергей, стоически вздохнув, подпер голову кулаком. — Какую-то ерунду мы лепим. Не может быть, чтоб все было так, как мы предположили. Ты мне скажи, если это действительно сергачевский заказ, то это ж чисто оборонная тематика, при чем тут наше министерство? А если даже это межотраслевая программа, как Бакланов говорил, то при чем здесь Червенев? Червенев же начальник производственного управления, он же синус от косинуса давно не отличает, когда он курировал научные разработки? Ты это объяснить можешь?

— Нет, не могу.

— И я не могу. — Сергей покачал головой. — Ерунда какая-то. И техника здесь ни при чем. Тут вообще что-то другое. Сдается мне, готовится такое воровство, что мы себе даже представить не можем. Полетят щепки. Как бы еще крайними не оказаться.