По обе стороны реки (СИ)

— А чего ж мы ее сразу не запустили, вместе с предыдущими?… Эффект, наверное, был бы сильнее!

— Может, и сильнее, — согласился Рыков, — только короче… По длительности короче! Тогда вся их фракция сразу кинулась бы на «защиту мундиров» — думаешь, у них там один такой «хабелов»? Заголосили бы о «происках Запада», да еще и с грядущими выборами увязали бы … А там, глядишь, и суть вопроса забылась бы! А мне нужно как раз наоборот — чтобы эту самую суть выпятить вперёд, подальше и поярче! Чтобы на него на улице пальцами указывали: «Глядите, тот самый Хабелов!»… Знаешь, есть такой тип зарядов — кумулятивные? Это когда первый заряд прожигает броню, а уже второй разрывается внутри и разносит всё в пыль! Вот так и эти заметки должны сработать — первая, считай, уже «прожгла», а вторая… Впрочем, подождём до пятницы!

— А вот еще, Леонид Альбертович… Текст давать под ником «Ганс»?

— Только! — строго заметил Рыков.

— Да мне-то без разницы… — смутился Сергей. — Это что-то личное, да?

— Личное… Потом как-нибудь расскажу…

Больше вопросов Ломов не задавал, а в пятницу сразу после обеда написанная Рыковым заметка, практически, без изменений была размещена сразу в нескольких блогах известных оппозиционных политиков.

«… Господин Хабелов, Интернет-журнал „Голоса“! Несколько слов, пожалуйста! Вы будете подавать иск?…»

«…Телекомпания „7-я студия“! Господин Хабелов… или вас теперь следует называть Пузырёв? Что вы может сказать по поводу поднятой вокруг вас шумихи — это правда?…»

«… Еженедельник „Власть и мы“! Как вы считаете — это связано с предстоящими выборами?…»

Корреспонденты плотной толпой обступили появившегося в дверях Хабелова, назойливо просовывая сквозь заслонявших его охранников микрофоны, и ослепляя вспышками фотокамер. Прикрываясь тонкой черной папкой, он торопливо сбежал по ступенькам и направился к уже ожидавшему внизу лимузину. «Без комментариев! Без комментариев!» — повторял, следовавший позади помощник. «Что, Пузырь, сдулся?!» — раздался из толпы чей-то задорный молодой голос. Разъяренный Хабелов рванулся, было, на крик, но охранники тут же зажали его с двух сторон, быстро повели к машине и буквально втолкнули внутрь. В салоне было прохладно от работавшего кондиционера, а из динамиков весело неслось:

«Пятница! Всё к чёрту катится! Иду ко дну-у-у!

Пятница! Порой мне кажется — не дотяну-у-у!»

Водитель в такт песне кивал головой и постукивал пальцами по рулю. Заметив, что хозяин уже занял место на заднем сиденье, обернулся и весело спросил:

— Куда едем, Реваз Георгиевич?

Вместо ответа Хабелов торопливо забормотал:

— Что это, что?… Убери, убери, убери…

И неожиданно, указывая пальцем на приемник, из которого по-прежнему звучала песня, разразился истеричным криком:

— Да убери это, я сказал!!!

Водитель испуганно выключил приемник. Сидевший впереди охранник, глядя прямо перед собой, хмуро бросил:

— На «дальнюю»…

«Дальней» именовалась одна из трех дач Хабелова, находившаяся вдали от Москвы, в небольшой деревушке на самом стыке Московской и Тверской областей. Никакими особыми природными богатствами, деревня похвастать не могла, кроме, разве что, раскинувшегося вплоть до Валдайского заповедника глухого нехоженого леса. Этим, очевидно, объяснялся и крайне низкий интерес к ней дачников, в последние годы скупивших все мало-мальски пригодные под застройку участки от одной столицы до другой, «северной». Такая малолюдность, впрочем, полностью устраивала Хабелова, предпочитавшего проводить время вдали от нескромных взглядов. Да и сама дача, выстроенная в стиле американского бунгало, низкая, с плоской покатой крышей, но обнесенная высоким забором из металлического профиля, тоже в немалой степени способствовала сохранению полной конфиденциальности происходившего на ней, поскольку снаружи абсолютно не просматривалась.

Оба автомобиля с «мигалками», составлявшие небольшой кортеж депутата, не задерживаясь, проскочили сквозь автоматически распахнувшиеся ворота и остановились на усыпанной крупным белым песком площадке у входа в дом. Ворота тут же захлопнулись. Хабелов, не дожидаясь охранника, сам открыл дверку машины, тяжело дыша, выволок своё грузное тело наружу и засеменил к дверям дачи. «Точно, Пузырь!» — незаметно ухмыльнувшись, подумал про себя помощник депутата и поспешил следом за хозяином.

Небольшую прихожую с застекленной передней стенкой и просторную гостиную разделяла только резная деревянная арка, и Хабелов, не задерживаясь, прошел прямиком в зал — к находившемуся в его центре широкому приземистому столику из темного стекла, сплошь заставленному бутылками с выпивкой, блюдечками со всевозможными холодными закусками и тонко нарезанными дольками лимона и грейпфрута. Некоторое время перебирал стоявшие на столе бутылки, затем остановился на початой бутылке «Баллантайнс», плеснул в широкий бокал немного виски и, запрокинув назад голову, одним движением опрокинул его в глотку. Не глядя, нащупал дольку грейпфрута, сунул её в рот и только после этого медленно опустился в стоявшее у столика мягкое кожаное кресло. Некоторое время молча сидел с закрытыми глазами, откинувшись назад и обхватив затылок руками. Затем, не открывая глаз, негромко спросил:

— Вы нашли этого ублюдка?

— Никак нет, Реваз Георгиевич! — отозвался стоявший навытяжку по другую сторону стола помощник. — Пока еще не установили…

Хабелов открыл глаза, снял руки с затылка… Затем резко наклонился вперед и, с хищным прищуром уставившись в лицо помощника, сипло прохрипел:

— Пока еще?! Уже сутки прошли, а ты мне говоришь «пока еще?!» Что, напомнить, из какого дерьма я тебя вытащил, майор?! Хочешь, чтобы я вернул твои документы в «контору»?!

— Так, Реваз Георгиевич, — виновато произнес помощник — мы же ищем, ищем… Только там, видно, тоже не мальчики с улицы сработали! Все сделано профессионально, даже зацепиться не за что!

— А что твои бывшие коллеги говорят? Ты их подключил к поискам?

— Конечно! — энергично подтвердил помощник. — Сразу, после первой же рассылки! Но… они говорят, рассылки — а их было пять или шесть штук, по разным адресам — сделаны по типу «пакетной»! Ну, это когда информация кодируется на самом низком уровне, чуть ли не в машинных кодах, а затем упаковывается и дополняется несколькими командами распаковки. А когда достигает адреса «цели», то автоматически распаковывается в простейший текстовый файл типа Notepad, а исходник самоуничтожается!

— Ну, и для чего ты мне все это рассказываешь? — презрительно поинтересовался Хабелов. — Чтобы я пожалел тебя? Или это ваше хваленое «Управление К»?

— Что вы, Реваз Георгиевич! Дело не в жалости! Просто такая рассылка по объему оказывается совсем небольшой, и на ее доставку уходят доли секунды! Даже в самых медленных сетях! Вот если бы он сделал еще несколько таких посылок…

— Тогда ищите тех, кто способен на такие «фокусы»! Мне что, еще ваших конторских учить работать? Если ты говоришь, что это профессионал, то вы таких профессионалов давно должны были знать пофамильно!

— Так в том-то и дело, что хакеров такого уровня в стране меньше десятка, и ни один из них к этому отношения не имеет!

Помощник задумался и неожиданно предполжил:

— А может это «штатники»? Ну, ЦРУ, АНБ или кто там еще… У них ведь тоже своё «Управление К» имеется!

— Нет, ты полный дебил! — раздраженно прокомментировал его идею Хабелов. — Им-то это зачем?

Он снова откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Посидев так некоторое время, тяжело вздохнул, открыл глаза и посмотрел на помощника:

— Короче, сейчас что ты думаешь делать? Я имею в виду, в ближайшее время! У тебя есть какой-то план, программа действий?

— Да, конечно! Вот, пожалуйста, ознакомьтесь! — помощник достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо листок бумаги с мелко напечатанным текстом и, перегнувшись чрез стол, протянул его Хабелову…

Глава 20