Операция начнётся в полдень

— По срокам мы с ним конкретно не договаривались. Вы же понимаете, что рано лететь ему тоже нет смысла, что тут попусту болтаться? У бизнесменов каждая минута на счету.

Чувствуя, что увязывание вопроса передачи денег со сроками проведения аукциона может не устроить Плотникова — слишком долго ждать, Красовская осторожно поинтересовалась:

— Послушай, Аркадий, поскольку Новоселов согласен передать часть суммы до аукциона, я думаю, что тянуть не надо. У меня свободное окно есть двенадцатого августа, сможешь подготовить пятьдесят тысяч баксов?

— В принципе, ничего невозможно нет. А как вы предполагаете получить эти деньги? Меня интересует, так сказать, организация процесса. Вы хотите, чтобы я положил их в банк, на ваш счет?

Сняв свои в дорогой оправе очки, Красовская начала неторопливо протирать их платком, который достала из сумочки. Это дало ей время немного подумать, потом она сказала:

— Нет, пожалуй, Аркадий, в банк мне бы не хотелось. Из банка может быть утечка информации — помнишь, как подставили предшественника Медведева? Тогда отксерили его расписки о покупке долларов по льготной цене. Кажется, это было в «Кредо-Банке».

— Да, там. У меня там знакомая управляющая филиалом. Она это и провернула, а потом использовала на выборах, продав расписки конкуренту.

— Но не Медведеву? Я не помню, чтобы он предъявлял их публике.

— Нет. Там было несколько кандидатов, и кто их купил, уже не помню. Но скандал получился шумный.

— Так вот, о деньгах — вернулась к основной теме Красовская, — я не доверяю банкам. Тем более, здесь такая сумма! Не дай бог, еще ОБЭП заинтересуется или чекисты…

— Тогда как бы вы хотели?

— Давай сделаем проще, — предложила Красовская — ты принесешь деньги в сумке, но не в мой кабинет, перестрахуемся на всякий случай. Мы с тобой встретимся в кабинете моей заместительницы — Истоминой, я её куда-нибудь спроважу.

— А она надежный человек? Ей можно доверять?

— Во-первых, я её не посвящаю в такие серьезные дела, а во-вторых, она у меня вот где! — Екатерина Евгеньевна показала свой небольшой кулачок с крепко сжатыми пальцами. На двух из них были дорогие кольца с бриллиантами.

— Давайте так и сделаем. Значит двенадцатого, после обеда?

— Договорились! — кивнула ему головой Красовская.

Продолжая работать, встречаться ежедневно с Красовской, Истомина не знала, помог ли Сергей в её конфликте с начальницей, переговорил ли он с Екатериной Евгеньевной или с председателем Фонда имущества Пилипчуком. Так или иначе, Красовская вопрос об её увольнении пока не поднимала. Она вызвала Ирэну к себе и сухим тоном сообщила, что завтра в 2 часа дня ей будет нужен её кабинет для переговоров с Соколовским.

Ирэна сразу заподозрила неладное и предположила, что в её кабинете Красовская получит взятку. Истомина, конечно, читала время от времени или смотрела по телевизору репортажи с места событий о поимке взяточников. Там очень подробно рассказывалось, каким путем пытались получить взятку те или иные ушлые чиновники, какие ухищрения придумывали для этого. Иногда это было смешно, иногда грустно.

Порой Ирэне казалось, что вся Россия погрязла в стяжательстве и коррупции, что честных людей сейчас не отыскать или они где-то надежно спрятались, замаскировались.

Откинувшись на спинку кресла Истомина, задумчиво смотрела на телефон.

Она вновь и вновь задавала себе вопрос — стоило ли звонить Сергею и говорить об этом? Да, они стали любовниками, но здесь речь шла о Красовской. Несмотря на сложные, трудные отношения, в глубине души она испытывала странную привязанность к ней, как, наверное, испытывают привязанность дети к строгой матери. Она была обязана ей всем. В конце концов, в каждом человеке уживается и хорошее, и плохое.

Эти душевные колебания, сомнения и переживания еще некоторое время боролись в Истоминой. Она, то с решимостью протягивала руку к телефонному аппарату, снимала трубку и набирала первые цифры номера телефона Забелина, то, внезапно передумав, спешно её клала.

Когда она в очередной раз медленно потянула руку к телефону, еще до конца не уверенная, что будет звонить, внезапно раздался резкий звонок. Это оказался Забелин. Он, словно почувствовал издалека колебания Ирэны, как чувствует барометр происходящие изменения высоко в атмосфере.

— Как дела Ирочка? — с теплотой в голосе спросил он, — когда приезжает ваш крутой бизнесмен?

— Екатерина Евгеньевна пока ничего не говорила. Знаешь, — наконец решила она сказать о том, что её мучило, — завтра Красовская в моем кабинете хочет встретиться с Аркадием Соколовским.

— Да что ты говоришь! — удивленно произнес Сергей, — для чего такая конспирация? Она что, у себя не может разговаривать?

— Я не знаю! — честно призналась Ирэна.

— Такое бывало раньше?

— Нет, пожалуй, в первый раз.

— Примерно, на какое время назначено «мероприятие»?

— Я могу сказать точно — на два часа.

— Ира, спасибо, что предупредила. Ты здорово помогла мне. Считай, что ужин в ресторане за мной.

Сергей остро пожалел, что оборудовать кабинет Истоминой нужной спецтехникой они не успели.

А что будет теперь? Успеют ли они приготовиться к завтрашнему дню? Информация, полученная от Истоминой, была суперважной. Она абсолютно логично укладывалась в общее русло проверочной работы и могла полностью подтвердить версию о причастности Красовской к получению взяток.

Для Забелина не было никаких сомнений, что Соколовский будет передавать начальнице Ирэны деньги. Иначе для чего все обставлялось с такой таинственностью? Для чего беседа с ним затевалась в другом помещении, словно в шпионском детективе?

Он заторопился. Предстояло срочно разработать план операции по захвату объекта с поличным, подготовить людей, всё согласовать, и время для него сжалось в одно короткое мгновение, в течение которого должно было всё решиться.

Фаза III. Исполнение

Организация захвата объекта при передаче взятки дело непростое и, как следует подготовиться за оставшееся время, было совершенно нереально. Забелин это ясно понимал.

Он набросал небольшой план самых необходимых первоочередных действий и пошел с ним к Шумилову.

У начальника отдела, который периодически пытался бросить курить в кабинете стоял легкий запах сигаретного дыма. Забелин поискал глазами пепельницу на столе, но её не было. Шумилов сидел, углубившись в изучение оперативных документов.

— Николай Поликарпович, опять курили? — поддел его Сергей.

Подлавливать Шумилова на тайном курении в кабинете стало своего рода игрой у начальников отделений.

— Я? — сделал удивленное лицо Шумилов, — ты же знаешь, я бросил!

— А запах, откуда? — не унимался Забелин.

— Запах? Какой запах. Ничем не пахнет. Может с улицы потянуло?

Шумилов подошел к окну, прикрыл створку.

— Не колитесь вы, Николай Поликарпович!

Они посмеялись.

— Так, понемногу балуюсь, — признался, наконец, Шумилов, — понимаешь, сразу трудно от курения отвыкнуть. Ну, так что у тебя?

— Да вот, завтра намечается передача денег, хотел посоветоваться…

— По твоему делу? Кто взяткодатель?

— Взяткодатель Соколовский. Передача запланирована на два часа.

Бегло посмотрев принесенный Забелиным документ, Шумилов отложил его в сторону.

— Сведения надежные? — спросил он с ноткой недоверия в голосе и тут же, пояснил, — не люблю такие неожиданности. Обычно, если в оперативном деле возникает неожиданность, то это, скорее всего, следствие недоработки. Это значит оперативник, ведущий дела, в данном конкретном случае майор Забелин, то бишь ты, где-то упустил звено в цепи событий. Прошляпил, как говорили при товарище Сталине, развитие ситуации.