Пересекающиеся параллели (СИ)

 – Семеныч отправил вас встретить!

 Олег был личным водителем начальника монтажного управления Владимира Семеновича Горбенко, к которому и направлялся Захаров.

 – А "Волга" откуда? У Семеныча, вроде, УАЗик был? – спросил Алексей, устраиваясь на просторном переднем сидении, покрытом еще заводской полиэтиленовой пленкой. Видимо, хозяин машины никак не решался снять ее, чтобы не испачкать новенькую обшивку.

 – Так это не его машина, это – моя! – не отрываясь от заснеженной, покрытой тонкой ледовой коркой трассы, весело рассказывал Олег, – На служебной неохота было трястись, вот я и поехал на своей. Пусть обкатывается!

 – Постой, а у тебя-то "Волга" откуда? Вам же, помнится, уже полгода как зарплату одними окорочками выдают!

 – Так, это… купил, за "ваучеры"! Точнее, за акции, которые нам вместо них выдали.

 – Это что – за акции вашего СМУ? – еще больше удивился Алексей, – Кому же, интересно, они понадобились?

 – А вот, кому-то, значит, понадобились! – гордо ответил Олег, – Да вы сейчас с ними сами познакомитесь, они тоже в "гостинке" живут!

 "Гостинкой" здесь называли небольшой коттедж, предназначенный специально для таких, как Захаров, командированных. Правда, командировочные приезжали сюда крайне редко, и здание, по большей части, использовалось как своеобразный "дом отдыха" для местного начальства. На многочисленных проходивших здесь застольях можно было встретить, как главу местной администрации, так и начальника какого-нибудь соседнего СМУ. Заглядывало сюда и милицейское начальство, и даже прокурор города. Семеныч был радушным хозяином и не отказывал никому. Впрочем, радушие это было продиктовано, скорее, природной деловой хваткой и предприимчивостью – ни один крупный государственный заказ не обходился без его участия, при котором он никогда не забывал и о собственных личных интересах. Огромный особняк с гаражом на четыре машины и сауной с бассейном явственно подтверждали это.

 – И много их, этих покупателей? – поинтересовался Захаров.

 – Двое! – отозвался Олег, – Правда, там, в "гостинке" еще один мужчина поселился, но тот сам по себе. Да вы не волнуйтесь, для вас место всегда есть, вы же знаете!

 Захаров и вправду это хорошо знал. С Семенычем он был знаком уже почти десять лет, практически со дня своего приезда на БАМ. Тогда Семеныч был еще только бригадиром монтажников и в поселок строителей, где работал Захаров, приехал в командировку. В первый же день своего приезда Семеныч сильно напился в рабочей столовой, служившей по вечерам кафе, и Алексей увел его от греха подальше к себе в общежитие. 

 – Как звать-то тебя, алкаш? – с иронией поинтересовался он на следующее утро.

 – Меня?

 С похмелья мозги, очевидно, работали туго, и гость надолго задумался. Потом, наконец, вспомнив, радостно воскликнул:

 – А звать меня, как Высоцкого! Семеныч я! Владимир!

 Память, однако, у Семеныча оказалась хорошей, и когда два года назад они встретились в кабинете главного инженера алюминиевого завода, он радостно воскликнул:

 – Ба,  знакомые все лица! Да это же мой "бамовский" спаситель!

 И, обращаясь к главному инженеру, безапелляционно заявил:

 – Как хочешь, Николай Сергеевич, а этот парень будет жить у меня в "гостинке"!

 С тех пор Захаров, приезжая в Саяногорск, всегда поселялся у Семеныча, даже если и забывал предупредить того о своем приезде.

 "Гостинка" состояла из расположенного на первом этаже просторного холла, служившего одновременно гостиной и столовой, и помещавшейся рядом с ним кухни, оборудованной всем необходимым. Здесь же на первом этаже находился небольшой санузел с туалетом и умывальником. На второй этаж вела довольно крутая лестница. Там располагались две комнаты для гостей, - на два и три спальных места, - и ванная комната.

 Захаров вошел в прихожую, разделся и прошел в гостиную. На диване перед обеденным столом сидели два крепких коротко стриженных молодых парня, одетых в одинаковые китайские спортивные костюмы. Рядом на стуле бочком пристроился смутно знакомый Захарову монтажник из управления Семеныча и заполнял какие-то бумаги. На полу перед ними стояла большая спортивная сумка, доверху набитая денежными купюрами. Захаров негромко кашлянул, чтобы привлечь внимание:

 – Добрый вечер! Меня зовут Алексей!...

  …возиться с рыбой не хотелось, и он отнес судака Алексеичу.

 – Чего мы с тобой будем по своим избушкам прятаться, точно медведи в берлогах? – объяснил он старику, – Во всей деревне кроме нас ведь никого нет! Зажарь его, бедолагу, вместе и съедим!... А можем и по стаканчику пропустить – принести?

 – Ну, уж нет! Сказал же, я твою отраву и нюхать не стану! – обрезал Алексеич, – Али тебе самогонка не по нраву пришлась?

 – Скажешь! Самогонка отличная, прямо как по маслу проходит, сразу в кровь! Я вот читал в какой-то книге насчет такого напитка: "... словно ребенок босыми ножками по душе прошел!"

 – Надо же! – усмехнулся Алексеич, – Чего только не удумают – "босыми ножками..."

 Потом ненадолго задумался и неожиданно выдал:

 – А, ить, верно – именно бОсыми! Потому как, мягонькие они – ножки-то ребячьи – и душу, должно, ласкают, ласкают... Ну, прям, как моя самогонка!

 От такого сравнения Захаров невольно расхохотался…

 К себе в избу он вернулся, когда уже стало смеркаться, и первым делом протопил обе плиты, пожалев в который раз, что прежняя хозяйка дома разобрала стоявшую прежде в доме настоящую русскую печь. Протопить плиту было, конечно, легче, да и жар она давала быстрее. Но так же быстро и остывала, и уже к утру в доме становилось ощутимо холодно.

 Он прошел к столу с разбросанными по нему исписанными листками, зажег лампу и вернулся к своим мыслям. Воспоминания путались, вытесняя, и сменяя друг друга, как картинки в калейдоскопе. "Я мозаику сложу из разбившихся сердец" – неожиданно всплыла в памяти строка недавно еще популярной песни...

 …палатку поставили немного в стороне от лагеря спецназовцев.

 – Правильно! – одобрительно заметил майор, подходя к ним, – Незачем бойцов смущать неуставными застольями!

 – А у нас еще и застолье будет?! – хитро улыбаясь, "удивился" Рустам, – Правда, помнится, какой-то военный - майор вроде бы... Ты не помнишь, Леха, в каком он был звании? Ну, пусть будет майор! Так вот, этот майор вроде какие-то шашлыки обещал...

 – Да-а, точно! – подхватил Захаров, – Теперь и я тоже припоминаю! И еще, кажется, речь шла о какой-то водке… Старый, а ты случайно этого майора тут не встречал? Сбежал, наверное, от ответственности!

 – Ладно, хватит трепаться, балаболки! – прервал их насмешки майор. – Сказал, будут шашлыки, значит, будут!

 Он обернулся к лагерю и крикнул:

 – Сержант! Курбатов, ко мне!

 – Я, товарищ майор! – тут же отозвался, словно из-под земли возникший, невысокий  черноволосый и широкоскулый солдат.

 Захаров и Рустам снисходительно рассматривали подошедшего бойца.

 – Что, парни, не похож на "спеца"? – усмехнулся майор, – А вы вообще как себе представляете настоящего спецназовца? Ладно, не напрягайте то, чего мать-природа не дала! Так и быть, расскажу я вам одну байку. Мне ее еще мой инструктор рассказывал, а теперь и я ее своим бойцам повторяю. Вместо аутотренинга, чтобы уверенность в них выработалась. Вобщем, слушайте! Вот дерется, к примеру, деревня с деревней. А в одной из них парень такой есть – здоровенный, тренированный… Каратист, вобщем! Назовем его, скажем, Петя. Вот этот Петя – бац одному ногой, бац другому рукой! Стоит на поле, мускулами играет. Думаете, он спецназовец? Не-а, спецназовец – Вася! Маленький такой, щупленький. Сидит этот Вася себе тихо в кустах и кирпичи пуляет… Как дал – так Петя и с копыт! Такая вот у нас байка…