Вкус к смерти

Колльер задумался на секунду и кивнул:

— Конечно, в настоящей дуэли все было бы по-другому.

— Вот именно. Поэтому она и выбрала для себя шпагу. Большинство женщин предпочитают рапиру. Она легче, чем шпага, да и правила ведения боя на рапирах гораздо проще. Но фехтование на спортивных шпагах намного ближе к настоящему бою с использованием старинного дуэльного оружия. В этом все дело.

Колльер снова кивнул. На Модести это похоже.

— Вы неплохо в этом разбираетесь, да? — спросил он.

— Я и сам когда-то занимался фехтованием.

— Даже выступали за сборную Англии перед войной. Модести говорила мне об этом.

— Сейчас все это уже в прошлом, — с невольной грустью произнес Таррант. — Вы были правы, у нее все получается хорошо. Я не раз фехтовал с ней. У нашей дамы прекрасная координация и удивительная выносливость. И очень развито чувство пространства…

— Чего?

— Пространства. Она всегда точно знает, где находится по отношению к противнику и его оружию. Определяет расстояние шестым чувством. Это не так просто. Попробуйте сами сделать это с закрытыми глазами — и сразу же поймете, что это совсем не легко.

— Верю вам на слово. А что еще?

Таррант улыбнулся:

— У нее нет привычек. Нанося уколы и парируя удары противника, Модести никогда не действует по общим правилам. Поэтому никогда нельзя догадаться, что она собирается предпринять.

— Понимаю, о чем вы говорите, и это касается не только фехтования, — задумчиво кивнул Колльер. — У нее вообще талант принимать неожиданные решения. Частенько это затрудняет жизнь, но зато делает ее интереснее.

— Для ее друзей. Для некоторых других жизнь превращается в сущий ад, — заметил Таррант.

— Да, это я тоже видел. Но мне этих других ничуть не жаль. — Колльер поставил на столик пустую чашку.

— Пальчиками, пальчиками! — кричал профессор Барби. — Только безмозглый кретин направляет клинок всей рукой! Вы, синьорина, держите шпагу, а, не теннисную палку!

— Ракетку, — уточнила Модести.

— Прошу прощения. Не теннисную ракетку! Поэтому управляйте шпагой пальчиками! Еще раз повторим, пожалуйста.

— Совсем не как в кино, — заметил Колльер, внимательно следя за фехтующими. — Когда смотришь какой-нибудь фильм с участием Эррола Флинна, то видишь целые битвы на мечах, причем клинки вращаются, как крылья мельниц. А тут только какие-то дурацкие прыжки, стук шпаги о шпагу, и потом этот тип отступает и орет на нее.

Таррант рассмеялся.

— Да, боюсь, это не самый зрелищный вид спорта. Он интересен только для знатоков. Только что виденная нами схватка, длившаяся всего несколько секунд, состояла из ложной атаки, оборота в октаву, ухода от столкновения и перехода в низкую позицию, защиты и попытки нанести ответный удар, потом была круговая защита и отход на первоначальную позицию. В итоге никто никого не задел.

— И все за какую-то секунду. По мне, уж лучше Эррол Флинн. Он однажды сражался сразу с четверыми. Носился по лестницам вверх-вниз.

— И сценарист с режиссером были полностью на его стороне… Бог ты мой! — Таррант поднес руку ко рту, стараясь сохранить на лице серьезное выражение. Он так и не договорил. Модести и Барби замерли, уставившись друг на друга, потом учитель фехтования молча повернулся, подошел к низенькому столику у края дорожки и положил на него шпагу и маску.

Модести вымолвила:

— Простите меня.

Барби ничего не ответил, вытирая лицо и шею носовым платком.

— Что случилось? — тихонько спросил Колльер.

— Она атаковала стрелой. Очень острый выпад. Барби парировал удар и нанес ответный в одну четверть. Верный укол по всем законам фехтовальной логики. Но она его парировала в верхней позиции, находясь все еще в атаке, что практически невозможно, а потом нанесла ответный удар поверх его шпаги, что вообще совершенно абсурдно. Самое удивительное, что все у нее получилось.

Модести подошла к ним, держа шпагу в правой руке и маску под мышкой. Мужчины встали ей навстречу.

— И все же у вас получилось, — сказал Таррант.

Модести поморщилась.

— Я уже и не надеялась. Не могла же я все бросить, когда атака стрелой провалилась, ведь так? Привет, Стив.

Она подставила ему щеку для поцелуя. Стивен легко коснулся ее губами и заметил:

— Ты вся в поту. А леди может только слегка порозоветь.

— Попробуй сам столько поскакать в стеганом нагруднике и фехтовальном костюме с двумя нагрудными протекторами.

— Нагрудными протекторами? — Колльер дотронулся до них. — Ах, вот они какие. Но я не буду их примерять. Неправильно могут понять…

Он замолчал. К ним подходил профессор Барби, неся шпагу и маску. Он не сводил глаз с Модести, и было видно, что он только что принял нелегкое решение.

Повысив голос, Таррант обратился к Модести:

— Конечно, есть еще профессор Форрестер. А еще лучше Лебрун. Он очень хорош.

— Лебрун? — в неподдельной ярости вскричал профессор Барби. Он гневно взглянул на Тарранта, потом повернулся к Модести. И вдруг его лицо осветилось улыбкой. Он протянул девушке левую руку, правой одновременно отдавая салют, как фехтовальщик, завершивший схватку. — Извините меня за невежливость, синьорина, но с вами совершенно невозможно работать.

— Я понимаю. На следующей неделе постараюсь исправиться. — Она тепло улыбнулась. — Вы придете, профессор?

— Не смогу, наверное, удержаться. — Барби бросил взгляд на Тарранта и глубоко вздохнул. — Всего один час в неделю для упражнений со шпагой, синьор. Ну не глупость ли? Дайте ее мне на три часа в день для тренировки с рапирой, и через полгода я покажу вам фехтовальщика, который заставит всяких там Форрестеров и Лебрунов выглядеть как… ну, как лесорубы!

Когда профессор Барби ушел, Модести улыбнулась Тарранту:

— Благодарю. Хитро вы упомянули пройдоху Лебруна.

— А я и есть хитрый старый джентльмен, — согласился Таррант, взглянув на часы. — И сейчас мне уже пора идти и использовать этот мой талант для дела.

— Пусть ваш рабочий стол еще минут десять останется пустым. Задержитесь, пожалуйста! — воскликнула Модести. — Не знаю, почему бы им не выгнать вас со службы. Тогда вы не должны будете уходить ежедневно к восьми утра.

— Мне нравится принимать все неприятные решения до чая. Может, еще полчашечки кофе? — Таррант сел рядом с Модести в кресло-качалку, Колльер опустился на полосатый брезентовый складной стул.

— Мне бы хотелось пригласить вас на обед в четверг, — обратился Таррант к Модести. — И вы, Колльер, приходите, если будете еще в Лондоне.

— У меня пока нет никаких определенных планов. — Колльер взглянул на Модести и улыбнулся. — С радостью приму ваше приглашение.

— Мы придем вместе, — сказала Модести. — Это просто обед? Или он как-то связан с теми неприятными решениями, которые вам приходится принимать?

— Обыкновенный обед. Не имеет никакого отношения к неприятностям. Просто я хотел бы познакомить вас с моим старым другом, близким мне человеком — доктором Ааронсоном.

— Ааронсоном?.. — Модести на секунду задумалась. — Ах, ну да, это же тот историк. Он работал с древнеримскими манускриптами, найденными в Ин-Сала.

Колльер тоже читал об этих находках, но мог вспомнить что-то только в самых общих чертах. Были обнаружены какие-то древние рукописи, в которых говорилось о маленьком древнем городке, затерянном в пустыне… Как же называется это место?

— Тадемаитское плато, — напомнил Таррант. — Может, вам, Модести, захочется даже посетить места раскопок? Там работает небольшая археологическая экспедиция во главе с мистером Танджи. Я говорю об этом сейчас, чтобы вы могли до четверга все обдумать.

— И это дело не связано с вашей государственной службой?

— Нет. — Таррант нахмурился. — Я, кажется, ясно сказал, что не собираюсь больше вовлекать вас ни в какие операции, организуемые моим ведомством.

— Как это ты их тогда назвал, а, Стив?

— Темные дела?

— Вот-вот. Да и вы сами, сэр Джеральд, согласились с этим определением.