Ловушка для «Осьминога»

…«Верить ты, может, и веришь, – подумал Олег о Джоне Бриггсе, – а этих ищеек небось сам сюда прислал…» Теперь он на ходу незаметно наблюдал за другим типом, который, по его представлениям, был похож на классического соглядатая. В последнем штурман ошибался. За ним действительно следили, но это были люди Стива Фергюссона.

Ага, вот и кафе, о котором говорила Хельга по телефону, а у него еще пять минут до назначенного срока.

Кафе называлось «Летучий голландец», опознать его можно было по вырезанному из куска листового железа профилю старинного парусника, который висел над входом.

Прежде чем войти в кафе, Олег остановился у витрины, чтобы незаметно осмотреться. Пройти мимо окна было никак нельзя: витрину украшал настоящий скелет в треуголке и с подзорной трубой, которую он держал у пустой глазницы. Такому новичку, как Давыдов, сам Бог велел разинуть рот от изумления, что он и сделал, и это выглядело куда как естественно.

Потом Олег вошел в кафе и, уже прикидывая, ка­кой бы занять столик, вдруг почувствовал: его крепко ухватили за локоть.

VI

– Завтра я вылетаю в Лэнгли и собрал вас вместе для того, чтобы подвести некоторые итоги, – сказал Сэмюэль Ларкин, оглядывая с доброй, прямо-таки отеческой улыбкой сидящих за круглым столом Вильяма Сандерса, Стива Фергюосона и Джона Бриггса. Не было только вездесущего Майкла Джимлина. Стив Фергюссон, вспомнив о нем, в который раз подумал, что было бы вовсе не плохо занять его место, работать под защитой дипломатического иммунитета, тогда, быть может, он избавился бы от этих ужасов по ночам.

– Среди нас нет коллеги Джимлина, – продолжал Сэмюэль Ларкин, как бы прочитав мысли Фергюссона. – Сейчас он занят подготовкой для русских кое-каких сюрпризов на Кольском полуострове. Вы уже поняли, что мы резко изменили направление беспокоящих ударов по советской границе. В этой стране на прежних участках осуществлять их сложнее – мешают финны со своим неприятием пограничных конфликтов на финско-русской границе. Все приходится организовывать через их голову. С конфликтами на финско-русской границе пока подождем – пусть зеленые фуражки ослабят бдительность. Хотя надежду поссорить двух этих соседей оставлять нельзя, надо всерь­ез работать в этом направлении.

– Мне довелось посмотреть с «Балтийской звезды», как реализовывались отвлекающие маневры для операции «Крот», – продолжал Сэмюэль Ларкин. – Это впечатляло… Представляю, какой переполох был в ту ночь у русских пограничников. Думаю, что следует расширять подобные операции, побеспокоиться о материальной поддержке талантливой идеи. Надеюсь, директор поддержит эту свежую и нестандартную разработку.

– Необходимо держать на Балтике второй базовый корабль, – заметил Стив Фергюссон, – и дей­ствовать, опираясь на них, одновременно. Иначе русские быстро сообразят, в чем дело.

– У них есть поговорка, – усмехнулся Джон Бриггс. – На то и щука в море, чтоб карась не дремал… Надо поточнее проделывать операции подобного типа. А главное – быстро ввертывать их. Но мистер Фергюссон прав – нужен второй корабль. И еще: «Балтийская звезда» скомпрометировала себя после антифестивальной демонстрации. Этот теплоход стал одиозным судном не только в глазах русских, но и скандинавов. Предлагаю, может быть, в перспективе, но дать «Осьминогу» другой корабль, а «Балтийскую звезду» использовать в ином месте.

– Логично, – сказал Сэмюэль Ларкин, – принимается… На днях будет переоборудован морской паром «Си хоук», мы отдадим его вам. «Балтийскую звезду», конечно, стоило бы перегнать подальше… Подумаем. А может быть, ее проще перекрасить, сменить название?

– Черного кобеля не отмоешь добела, – усмех­нулся Джон Бриггс.

– Опять русская поговорка? – улыбнулся Сэмюэль Ларкин.

– Мистер Бриггс большой знаток фольклора, – скривил губы Стив Фергюссон.

– И это прекрасно! – воскликнул Сэмюэль Ларкин. – Так глубоко, я бы сказал интуитивно, знать потенциального противника… Лучшего и желать нельзя человеку нашей профессии. А как ваш новый воспитанник, дорогой Джонни? Справляетесь с амплуа Пигмалиона?

– Мне думается, что русский штурман – перспективное приобретение организации, – уверенно произнес Джон Бриггс. – Мало того, что он прекрасный специалист, умеющий находить немедленное решение в экстремальной ситуации, Аргонавт – яркая индивидуальность, и если мы сделаем его до конца своим, парень оправдает затраченные на него усилия.

– А вы уверены, Джонни, что он станет нашим парнем? – прищурился Сэмюэль Ларкин.

– У него нет иного выхода, – пожал плечами Джон Бриггс. – Аргонавт достаточно умен, чтобы осознать это.

– Ну-ну, – неопределенно сказал заместитель директора ЦРУ. – Главное, что вы достаточны умны, Джонни. Недаром много лет назад сами назвали себя Сократом. Эта кличка оказалась волшебной и бережно охраняла вас в России. Но исторические параллели опасны… Помните, как закончил жизненный путь ваш знаменитый тезка?

– Если меня приговорят к чаше с ядом, мистер Ларкин, – с нарочитой покорностью приподнялся, склонив голову, Джон Бриггс, – окажите честь и вручите ее мне лично.

– Непременно, Джонни, непременно! – захохотал Сэмюэль Ларкин. – Но видит Бог – мне этого очень бы не хотелось…

Вильям Сандерс и Стив Фергюссон вежливо улыбнулись, шутка пришлась им по душе, поскольку не касалась ни того, ни другого. Правда, некую жутковатость от черного юмора босса они ощутили.

– А теперь еще раз о самом главном. Это касается работы русских в известной вам области… Сейчас, когда продолжаются работы по созданию космической системы противоракетной обороны, нашей организации предоставлены широкие полномочия для выявления того, что предпринимает потенциальный противник. Нам известно, что академик Колотухин – непревзойденный специалист по лазерам. Эксперты считают: это самое перспективное направление, двигаясь по которому русские создадут принципиально новые оборонительные средства. У нас есть основания считать, что именно над этим работает академик Колотухин и его институт.

– Это более чем вероятно, – заметил Вильям Сандерс. – И наверняка не только он один…

– Ну что ж, мы, американцы, привыкли во всем действовать с размахом, – сказал Сэмюэль Ларкин. – Этот национальный принцип необходимо применять и в разведке. На русских мы должны навалиться по самому широкому фронту. Наряду с попытками проникнуть в НИИэлектроприбор, найти там тех, кто мог бы оказать нам услуги, необходимо плотным кольцом окружить самого академика Колотухина. Именно он – корень проблемы!

– У меня есть выход на его сына, – сообщил Джон Бриггс. – Через бывшую мою приятельницу, в неё этот балбес влюблен.

– Мы еще переговорим с вами по данному варианту, мистер Бриггс, – быстро проговорил Сэмюэль Ларкин. – Кстати, мне понравился ваш отчет о применении аппарата «Крот». Думаю, что руководство организации примет решение о серийном производстве таких механизмов.

Джон Бриггс понял, что шеф не случайно так внезапно перевел разговор, и мысленно выругал себя за поспешность.

– Заниматься разработкой академика Колотухина директор поручил мне лично, – сказал Сэмюэль Ларкин. – Конечно, я не буду держать вас на помочах, господа, но с этой минуты вы оба включены в опера­цию, которую мы условно назовем «Plot»… – Босс сделал паузу и обвел подчиненных многозначительным взглядом, а они изобразили на лицах понимание некоего тайного смысла в названии, ибо слово это означало в английском языке и заговор, и фабулу, и участок земли.

– Мистеру Сандерсу я предписываю оказывать всяческое содействие «Осьминогу», – продолжил Сэмюэль Ларкин. – Просьбы руководства резидентуры – мои просьбы, Билл, учтите это. Общие вопросы возла­гаю на Стива Фергюссона, агентурной сетью в России будет заниматься Джон Бриггс, знаний тамошних тонкостей ему не занимать. Завтра утром осмотрю школу в «Вера крус». Вылет назначайте на двенадцать часов местного времени. В два часа пополудни у меня доклад в Совете национальной безопасности. Пока все, господа. Вы, Джонни, задержитесь на минуту.