Двадцатый - расчет окончен

Глава шестая

Париж. 2 сентября

В борделе громко стонала женщина.

Нет, стонала она явно не от боли. Причиной тому скорее был при­ближавшийся оргазм – второй или третий подряд, потому как крики оглашали надстройку давненько.

Вышедшая из женской туалетной комнаты парочка, обошла ле­жащие на полу тела и на миг оста­новилась в «холле»…

– Господи, да чего ж она так орет-то!? Рожает, что ли?.. – нервно повела плечами Ольга.

– По-моему, еще только беременеет, – уточнил спутник, сразу направляясь к двери дальнего от берега борта.

Прежде чем взяться за рычаг, он снова спрятал готовый к стрельбе пистолет под пиджаком китайца. Затем плавно открыл меха­низм запора…

– Никого, кроме пьяной публики. Быстрее! – скомандовал Доро­хов, сделав шаг из надстройки и осмотрев округу, включая леерное ограждение громыхавшей сверху площадки ресторана.

Она проворно выскользнула наружу и повернула вслед за ним вправо – к корме маяка.

Обходя бочком стоявших у борта людей, он поинтересовался:

– Вы хорошо плаваете?

– Так себе, – не отставала Ольга. – А, других вариантов нет?

– Были бы… Если бы кое-кто хорошенько подумал, прежде чем назначать встречи на плавучих объектах.

Спутница промолчала, понимая теперь и его недавнее недоволь­ство, и осознавая правоту только что прозвучавших доводов.

Корма находилась далековато от танцпола и ресторана – праздно шатающийся народ предпочитал курить, глазеть на ночной Париж и просто болтать поближе к носу. А любителей интимного уединения привлекал обустроенные для этого «вертеп» второй палубы. Потому ют пустовал.

– Отлично, – оценил отсутствие лишних глаз Артур. – Давайте мне вашу сумочку и спускайтесь первой.

Барышня подчинилась без раздумий. Тому не помешало даже уз­кое бордовое платье – присев на невысокий борт и сняв туфли, она развернулась и скользнула вниз. Придерживая ее за руку и плавно опуская в воду, он на­помнил:

– Постарайтесь не шуметь. Просто держитесь на поверхности.

И сам, рассовав по карманам вещи – пистолет с крохотной дам­ской сумочкой, через пару секунд оказался ря­дом, ногами вперед и почти бесшумно спрыгнув с борта в воду.

– Куда? – спросила девушка.

– На середину, а там посмотрим. И первые метров сто жела­тельно под водой, с двумя-тремя короткими передышками.

– Не получится – неискушенный из меня ныряльщик.

– Тогда хватайтесь за мой ремень – плыть буду я, а вы просто за­держивайте дыхание. Когда станет невтерпеж – дайте знать.

В правой руке Ольга держала туфли, левой вцепилась в брючный ремень мужчины. Тот еще разок осмотрел берег набережной, корму маяка и озвучил последнее наставление:

– Хорошенько прочистите легкие: сделайте подряд три глубоких вдоха и выдоха, а на четвертый раз задержите дыхание.

И, произведя необходимую подготовку, беглецы здесь же под кормой исчезли из виду…

Дорохов работал руками и ногами размеренно, как учил в Центре инструктор – международный мастер по подводному плаванию.

– Запомните, – говорил он, прогуливаясь по бортику бассейна, и эхо многократно повторяло звучные гласные, – бешеная частота дви­жений нужна лишь в одном случае – когда вам потребуется макси­мальная скорость перемещения. А для того, чтобы преодолеть при­личную дистанцию, следует экономно расходовать энергию.

– А если просто понадобится долго торчать под водой. Например, скрываться от преследования. Как поступить тогда? – спросил кто-то из курсантов.

На что немедленно последовал ответ опытного мастера:

– Тогда лучше не двигаться вообще – это идеальный вариант. За­цепитесь за якорную цепь, за растительность, за какой-нибудь хлам, лежащий на дне водоема и замрите. Любая работа мышц сжигает ки­слород, а его запас у организма под водой ограничен…

И с благодарностью вспоминая инструктора – крупного мужчину с атлетическим торсом, Артур неторопливо плыл на небольшой глу­бине…

Ольга Анатольевна сплавным бревном болталась где-то справа и сзади. Примерно через минуту «бревно» недвусмысленно просиг­на­лило: правая рука двинула по мужской ноге парой дорогих модных туфель. «Черт… С этим «прицепом» и тридцати метров не одоле­ешь!» – ос­торожно всплывая на поверхность, подумал спецназовец.

Сиявшая огнями баржа действительно оказалась недалеко, будто и не плыли целую минуту. Зато на прогулочной палубе пока было все так же спокойно: ни беготни, ни криков.

– Послушайте, выбросьте вы к черту эти туфли, – посоветовал он.

– Да? – жадно вдыхала воздух рядом молодая женщина, – а когда мы выйдем на берег, я, по-вашему, босиком пойду?..

«Ох уж эти бабы! – медленно подгребая руками, бухтел он про себя, – хоть на эшафот ведите, но чтоб видок был непременно эф­фектным!..»

С десяток метров они потихоньку проплыли по поверхности…

– Отдышались, мадам?

– Да, Антон… Можем нырять…

Второй этап проистекал по аналогичному сценарию: размерен­ные гребки Дорохова, сбоку неподвижное «бревно» и всего лишь ми­нута движения, за которую парочка беглецов преодолела от силы метров двадцать пять. И тот же сигнал к экстренному всплытию – пляска острых каблуков на правой ноге…

Однако вторая передышка столь же спокойной не получилась. Едва молодой человек вынырнул на поверхность, как в глаза ударил сноп света шарящего по воде прожектора, обитающего в носовой части плавучего маяка. Еще минуту назад эта мощная штуковина была выключена. Значит, приятели потерпевших неудачу сотрудни­ков неизвестной спецслужбы опомнились; поняли, в чем дело и пред­принимают соответствующие меры.

– Быстрее дышите – нас засекли! – не давая опомниться напар­нице, прорычал Артур.

И набрав побольше воздуха, опять исчез под водой, увлекая за собой девушку. Поверхность воды над ними с короткими интерва­лами освещалась, и на глубине одного метра становилось светло как днем…

Третье всплытие он немного затянул. Невзирая на настойчивые сигналы партнерши, преодолел еще метров пять, прежде чем поднял голову и сделал последнее, энергичное движение руками. И снова в глаза ударил яркий свет, из-за которого совершенно невозможно было разобрать происходящего на берегу и на палубах баржи. Единствен­ное, что понял бывший капитан: течением их понемногу сносит в сторону центра Парижа.

– Хорошо, ребята, сами напросились!.. – выудил он из кармана оружие.

Пока Ольга барахталась рядом, мешая кашель с тяжелым дыха­нием, Дорохов хорошенько вытряхнул из ствола воду, прицелился и выстрелил…

Мимо. Пистолет не пристрелян. К тому же, до цели далековато – метров восемьдесят-девяносто.

Второй выстрел. Третий.

Чей-то визг. Прожектор вспыхнул красным и… медленно погас.

Речная гладь вокруг погрузилась в спасительную тем­ноту; и тот­час стало видно, как к краю набережной одна за другой подъезжают легковые машины, разворачиваются носом к Сене и… врубают даль­ний свет.

– Не страшно, – шепнул телохранитель, обнимая за талию Ольгу и увлекая ее дальше от берега. Ее молчание настораживало, хотелось успокоить, подбодрить: – Сейчас подышим, отдохнем… и опять под воду. Верно?

– Решайте, Антон, – прошептала она дрожащими от холода гу­бами, – в таких ситуациях лучше вам принимать решения.

Проплыв еще метров пятнадцать по освещенной поверхности, он мягко спросил:

– Ну что, Ольга Анатольевна, готовы?

– Куда я денусь? Готова…

А, набирая воздух в легкие перед погружением, Дорохов услы­шал два коротких всплеска у маяка. И уже плывя под водой, сокру­шался: «Серьезно за нас взялись, суки… Обкладывают со всех сто­рон! Несколько машин скоро окажется на другом берегу; по одной на ближайших мостах; два человека пустились за нами вплавь… Был бы я один – ушел бы без проблем. А с агентом без проблем не полу­чится… Да, мля, дело осложняется!..»

Сена в этом местечке была неширокой – метров двести пятьде­сят. Максимум – триста. Лишь ближе к центру Парижа русло расши­рялось метров до пятисот, а течение делилось надвое большими ост­ровами Сите и Сен-Луи.