Возможны варианты... Книга 1 (СИ)

А я им под это дело площадки готовил. Уничтожал взрывчаткой наследие проклятого прошлого.

Но Максимыч — главный и несравнимый героический герой. Он, наверное, эллин. С Олимпу. В таких переделках побывал, что ты! Но. Но ни разу не изменил жене! Если хочешь со мной дружить, вместо «здрасте» всегда мне говори «Максимыч — это голова!»

Тогда я тебе что хочешь взорву или наоборот — устрою так, чтоб не взорвалось, или чтобы подрывник сам взорвался. Много чего могу… Я уникальный спец, в Европе единственный, а если немного выпить — то в мире. Понятно?

— Максимыч — это голова!

— Молодчага! Будем дружить. Моя задача на переговорах: сначала чтоб делегацию не подорвали, а второе — маршрут прокладки трубы: как ее проложить, чтоб не сломалась. Или не сломал какой умник. И всё. Это моя часть проекта. Когда–то я был горным инженером, вроде не последним. А теперь я первый по воздействию взрывной волны во всех средах, особенно более плотной, чем воздух. Что не понятно?

— Максимыч — это голова!

— Сработаемся. Мне нужен твой парень. Ограничения: инженерное образование, опыт работы в полевых условиях с любыми ВВ и ингредиентами. Самостоятельность, независимость, инициатива. Наличие головы обязательно.

Когда меня разбудили после инструктажа, седой такой, генерал, вроде, из вашей шарашки сказал, что у тебя такой есть, и привел красочные примеры.

— Округин.

— Вот–вот. Который по нашей части так нашкодил в Узбекистане?

— Который!

— Еще мне нужен стул, сейф, стол, бумага, ручка, немецкие справочники — вот список, телефон, графин воды, компьютер и потом уже твой парень. Точно в такой последовательности. Давай! Да, собери мне людей — Палыч объяснил, для чего?

— Я в курсе.

— А тебе, что, неинтересно?

— Уже лет десять как оценил прелесть тишины. Наелся. Миру — мир! Штыки в землю!

Прим.: «Максимыч» — несомненно Евгений Максимович Примаков. Бывший директор СВР. Можно предположить, что Воробьев–выходец из этой структуры или из «отдела международного сотрудничества» ЦК КПСС-собственная разведка компартии.

Совершенно закрытая, конспирируящая структура.

24.10.2005 г. 14:40 (время местное). Берлин.

Резидентура ГРУ.

— Здравствуйте, Вилли Яковлевич!

— Здравия желаю, Сергей Игоревич! Никак не привыкну к Вашим военным порядкам. В «лесу» с этим делом попроще.

— Вот привет! Уже год, насколько я знаю, эти порядки и Ваши! Оботретесь. Полюбите армию, скрип смазанных сапог, отеческий крик начальства…

— Давайте к делу. Вчерашнее с Деменчуком не случайность. Генерал Денисов обещал мне Ваше полное содействие и уверил, что результаты будут.

— Я весь внимание, Вилли Яковлевич, цивильный Вы наш!

— Извольте. Вот три папки. Первая — данные общего характера. Характеристики, склонности, данные наблюдения, папы–мамы, жены–дети, контакты–знакомства, любовь к животным и т. д.

Вторая поинтересней: плановые проверки, слуховой контроль, «наружка», контакты с иностранцами, установленные совпадения и несовпадения. Компромат по мелочи. Настораживающие моменты.

Третья: здесь наша служба обобщает данные на наиболее перспективных фигурантов и совмещает эту информацию с данными агентуры. Все, конечно, обезличено, но если Ваш парень в этой папочке, значит, мы оказываем ему некоторые знаки внимания. Однако уровень внимания уже качественно иной. Эта папочка — граница, за ней уже разработка, и все очень серьезно.

Вся эта бухгалтерия Вам ни к чему, но это фундамент нашей работы. Я просто хотел Вас ознакомить с системой и показать — ничего нового в нашем деле не придумано со времен Адама. Электроника только уменьшила количество писанины. Следовательно, я не Чумак Кашпировский, а просто подполковник контрразведки. Говорят, излишне основательный, но начальство уже смирилось. Чудес от меня не ждите, а работать я умею.

— Благодарю Вас, товарищ контрразведчик! Отдельные аспекты я даже обновил в памяти. Должен признаться, я еще в десятом классе определенно знал, как без последствий изъять книги из семейной библиотеки. Киношка стоила пятьдесят копеек. Впрочем, мой добрый батюшка, кажется, что–то подозревал. В этом Вы с ним схожи! Давайте, что еще у Вас из области тонких умозаключений?!

Наследник эстонских конунгов за свою карьеру выслушал много чего, поэтому холодно продолжил:

— Что сделано за время моего пребывания в Германии и моими товарищами задолго до меня. Установлены четверо из обслуживающего персонала посольства, работающих на немцев. Технические сотрудники ни к каким документам не допущены. Информацию дают на уровне пришел — ушел, курит — любит сладкое. Разумеется, как подданные государства Российского эти граждане совершают противоправные поступки. Но, с одной стороны, это бездоказательно. С другой — это общая практика, и мы действуем так же. Придет время, и, если возникнет необходимость, всё припомним!

— У контрразведки длинные руки! Впрочем, что я Вам говорю: общение с букинистами обогащает не только материально…

— Эта четверка отношения к резидентуре не имеет. Трое из обслуги, граждане Германии, видимо, работают на БНД. На какую службу — мы толком не знаем, но это необходимое зло, и мы закрываем на их делишки глаза. Иногда помогаем. Так проще. В этом направлении работа ведется, и я буду докладывать Вам результаты в соответствии с указаниями своего шефа.

Непосредственно по Вашему хозяйству. Потенциальных клиентов классифицируем стандартно: пьянство, спекуляция, блуд, несанкционированные контакты и сокрытие их от руководства, деньги — серьезные затраты и их несоответствие заработку, здесь же периодичность затрат, здесь же наши неприятности: провалы, утечки и т. д. Здесь же мы пытаемся выстроить какую–то логическую цепь событий и поступков.

Имеем особый интерес к успешным вербовкам, примерным семьянинам, сторонникам кефирной диеты и ложь по пустякам.

На результат выходим годами: считаем большой удачей, коли получаем результат после пяти–шести лет разработки.

Обобщение всей собранной информации позволяет определиться с интересом.

Таким образом, наша служба взяла в разработку шестерых офицеров резидентуры. По ним получена санкция, и мы ими с десятого октября занимаемся плотно.

Вчера я принял Вашу заявку, и обставляем Деменчука. Займет это еще с неделю. Не обессудьте, но счел необходимым доложить в Центр и получить санкцию. Странно: дали добро за четыре минуты?

— Итого семеро. Это чрезвычайно много!

— Нас усиляют практически ежедневно и людьми и техникой. Результаты будут. Скоро. Но мой эстонский дух воспитания не позволяет кричать «гоп» вместо мой папы. Хотя я и очень горячий эстонский сибиряк.

Я подчиняюсь Вам оперативно и собираюсь Вас задобрить — это касается здоровья Вашего заместителя! Навел на него техник–смотритель. Это кадр полковника Широва. Некто Носков Андрей Георгиевич. Служащий. Вы его знаете.

Резидент почесал за ухом: тощий такой, с перманентного бодуна?!

— Знание личных и деловых качеств подчиненных — обязанность командира. Это делает Вам честь!

— Однако позвольте я продолжу. Носков в прошлом геолог, потом работал в системе ЖКХ где–то на Урале, потом попал к Широву. Почему выкинули из геологии и как получил допуск, пусть и второй формы, разбираемся. Завтра–послезавтра доложу.

Не удивлюсь, если это деньги. Носков приноровился брать в долг и, разумеется, без возврата. Такое жлобье среди людей героической профессии?

Не скрою, подсекли случайно. Совпадение. Вчера, по Вашей заявке мы выставили наблюдение за Деменчуком, а этот попал случайно. Когда Ваш, то есть наш, полковник выезжал из посольства, Носков болтался у ворот и засуетился. Контролировать себя он не умеет и пуглив не в меру. Широв мне говорил, что старается не воспитывать его, жалко: ущербный какой–то. Эта доброта Широву будет стоить дорого. Повезет, если ограничатся «несоответствием».