Записки опера Особого отдела.

Ровно через полтора часа Андрей вновь удивил Сергея, но не тем, что приехал вовремя, а тем, что приехал к нему на своем автомобиле. ВАЗ-21011 был, конечно, не новым, но очень ухоженным.

— Твоя? — вместо приветствия спросил Сергей, усаживаясь в салон автомобиля.

— А ты думал, у папы попросил? — вопросом на вопрос ответил Андрей. — Ты, видимо, еще до конца не осознал, что сейчас наступило время, когда можно зарабатывать на всем, было бы желание и мозги на месте. Куда поедем?

Андрей был доволен произведенным на друга впечатлением. Ему очень нравилось чувствовать свое превосходство над ним, поэтому по отношению к Сергею он старался держаться степенно, но в то же время снисходительно.

— Я тебе говорил, что мне нужно определенные расчеты перенести на дискету. Прямо сейчас мы сможем это сделать?

— Нет проблем, съездим к моему компаньону, он все сделает тебе за пару минут.

— А сколько он возьмет за такую услугу? У меня ведь чистой дискеты тоже нет, — извиняясь, спросил Сергей.

— Да, парень, должен ты мне будешь, как земля колхозу, — засмеялся Глазов, — не переживай. Считай, что это будет мой подарок тебе либо мой личный вклад в обороноспособность нашей Родины.

— А сколько вообще платит твой компаньон за те разработки, которые ты ему приносишь?

— По-разному. Определенной таксы нет. Если мелочевка какая-то, то может отделаться пачкой сигарет. Если что-то интересное, что можно применить в промышленности, то, бывает, и тысячу рублей дает, а то и больше.

— А ты не боишься, что он обманет тебя? — продолжал расспрашивать Сергей.

— Наверняка обманывает, — невозмутимо ответил Андрей, — но ведь и я продаю ему не свои изобретения. Так что каждый из нас зарабатывает друг на друге. Это бизнес, как принято сейчас говорить.

Сергей расспрашивал друга об их сотрудничестве с неизвестным благодетелем, а тем временем уже начал строить планы по развитию собственного бизнеса. Он вспомнил, что у них один из шкафов полностью заполнен отцовскими рацпредложениями и изобретениями. Отец посвятил им всю свою жизнь, но они так и не были внедрены в производство. Плюс ко всему через лабораторию отца проходит масса диссертаций молодых ученых, которым, вероятнее всего, уготована та же участь. Эта идея Сергею очень понравилась, и он, уже не слушая восторженные рассказы друга, спросил у него:

— А ты мог бы познакомить меня со своим "кормильцем"?

— А зачем тебе? — подозрительно взглянув на собеседника, спросил Глазов.

— Может быть, тоже что-нибудь смогу ему предложить.

Глазов сначала хотел отказать и предложить, как вариант, общаться через него, дабы в перспективе получать свою долю, как посреднику. Но в последний момент решил, что если Сергей откажется от этого предложения, то их многолетней дружбе может наступить конец. Вместе с тем видеть в лице Лобанова конкурента Андрею тоже не хотелось. Немного подумав, он сказал:

— Я вас могу и сегодня познакомить, но пообещай мне, как друг, что не будешь пересекаться со мной в источниках информации. Согласись, что все-таки эту жилу нашел я, и зарабатывать на ней буду я. Поэтому если я узнаю, что ты передаешь ему какие-то журнальные разработки, на этом наша дружба закончится со всеми вытекающими последствиями.

— Не волнуйся ты так, у моего отца есть несколько работ, да и не забывай, что я в скором будущем надеюсь вернуться к учебе, а потом и к науке. Бедному студенту надо же чем-то зарабатывать себе на жизнь. Вот и буду ему толкать свои изобретения, — успокоил товарища Сергей.

Остаток пути друзья ехали молча. Один жалел, что раскрыл секреты своего бизнеса, другой уже был окрылен открывающимися перспективами. Так, в полном молчании, они приехали к месту назначения. Перед взором Сергея предстало отреставрированное двухэтажное здание дореволюционной постройки. У входной двери на уровне глаз висела бронзовая табличка с надписью "Советско-норвежское совместное предприятие "ХОРЕТ". По количеству и разнообразию автомобилей во дворе здания можно было понять, что персонал данного заведения далеко не бедствует. Внутреннее убранство здания вообще поразило Лобанова, особенно после длительного отсутствия в Москве. Здесь были мраморные полы, дубовые панели, окна закрывали вертикальные жалюзи, а на стенах в дорогих рамках висели фотокартины. Но особенно Сергея поразил запах в помещении. Это был неповторимый аромат голландского табака. Этот запах Сергей знал с детства. Его отец иногда позволял себе такие слабости, особенно когда сам или его друзья возвращались из-за границы с подарками. Персонал заведения тоже отличался от чиновников привычных московских учреждений. У Сергея появилось ощущение, что он выпал из реальной жизни и переместился на страницы глянцевых журналов. Все мужчины были как на подбор, подтянутые, в строгих темных костюмах и белых рубашках с галстуком. Их всех отличали аккуратные стрижки, как будто они только что вышли из парикмахерской. Девушки, работавшие в этой фирме, больше напоминали фотомоделей, нежели сотрудников. Они все были приблизительно одного возраста и одного типажа, видимо, директор фирмы отбирал их на работу, руководствуясь не столько их профессиональными качествами, сколько внешними.

Наконец они подошли к двери с непонятной для Сергея надписью "Старший менеджер".

— Подожди здесь, — указал Андрей на стоящий в коридоре диван, а сам осторожно постучал в дверь. — Можно войти? — спросил он у хозяина кабинета. При этом на лице у него появилась услужливая улыбочка. Сам он весь как-то сгорбился.

— Подожди за дверью, — раздался густой бас с характерным прибалтийским акцентом.

Андрей закрыл дверь и сел рядом с Сергеем на диван. Лобанова поразила метаморфоза, произошедшая с его другом. Из самодостаточного и вальяжного бизнесмена Глазов мгновенно превратился заискивающего подхалима. Прежний лоск растворился, и Андрей уже напоминал нашкодившего школьника, ожидающего вызова в учительскую. Сергею захотелось отпустить шутку в адрес товарища по этому поводу, но вдруг открылась дверь, и "старший менеджер" молча, только движением руки пригласил гостей к себе в кабинет. В этот раз они вошли в кабинет вместе. Сергей огляделся: обстановка напоминала офис американского босса, такие кабинеты он видел только в кино. Возле окна стоял длинный стол с мраморным покрытием в окружении кожаных кресел с подлокотниками. Вдоль противоположной стены стояла мебельная стенка с телевизором и баром. В углу красовался громадный аквариум с крупными рыбами и водяными черепахами. На стенах, как в галерее, повсюду были развешаны фотографии хозяина кабинета, где он позировал рядом с советскими и мировыми знаменитостями. В центре стоял рабочий стол, на котором находились песочные часы, телефоны и фотографии семьи.

— Слушаю вас, молодые люди, — прервал осмотр фотовыставки менеджер — мужчина лет тридцати пяти, с густыми, аккуратно уложенными каштановыми волосами, тонкой ниточкой усов над верхней губой, в очках в тонкой золотой оправе. Посмотрев с интересом на Лобанова, он перевел взгляд на Глазова и, улыбнувшись, продолжил:

— Андрюша, ты устал таскать мне чертежи и решил привести живого изобретателя?

— Нет, что вы. У нас тут такое дело, — запинаясь от волнения, начал говорить Глазов, — ко мне приехал друг из Заполярья. Его командир попросил распечатку ЭВМ перенести на компьютерную дискету.

— Замечательно! — засмеялся мужчина. Видимо, с утра он был в добром расположении духа. — А ближе нигде нельзя было произвести эту процедуру? Или у нас такая богатая армия, что распечатки переносят на дискету только в Москве?

— Ближе, может быть, и есть, но я приехал в отпуск и решил совместить приятное с полезным, — ответил за себя Сергей.

— А что вы от меня хотите? Чтобы это сделал я? — не меняя выражения лица, спросил руководитель фирмы.

— Если вам не трудно, — краснея, ответил Андрей.

— Эх, Глазов-Глазов, ты наглеешь прямо на глазах, скоро вообще на шею мне сядешь. Ладно, идите в инженерный отдел, я дам команду, — он нажал кнопку на телефонном аппарате и, не снимая трубку, передал указание оказать содействие.