Рождество для шпиона

– А ключ зажигания?

– Он говорит; что рассеян и не в первый раз забывает его в машине.

– Этим типом надо заняться серьезно, Борис. Он вполне мог выйти и вернуться через служебный вход, постаравшись, чтобы его никто не заметил.

Журналист молча кивнул. Секунду они смотрели друг на друга, ничего не говоря. Потом Монин вынул изо рта сигару и заговорил вновь:

– Перо Кабраль вовсе не был таким уже незаменимым, но, поскольку его убрала противная сторона, мы не можем оставить это так, без ответа. Тут дело принципа.

Данилов согласно кивнул.

– Я им займусь, – пообещал он.

– Будьте внимательны. Если Гимера как-то замешан в этом деле, то, наверняка должен быть готов к ответной реакции. Ну, а уж если он все еще здесь, значит, он ее ждет. Действуйте осторожно. Не нужно, чтобы бразильская полиция обратила на вар слишком пристальное внимание.

Он встал. Борис тоже.

– Вы встречаетесь с Карлосом в субботу?

«Карлос» был псевдоним, данный ими Бенто Итикире.

– Да, днем в субботу.

– Вы думаете, что он сможет собрать столько сведений за такое короткое время?

Борис слегка улыбнулся.

– Карлос никогда нас не подводил.

– Это верно. Конечно, он не слишком умен, но эффективен, очень эффективен...

Улыбка Бориса стала ироничной.

– Может быть, именно потому, что не слишком умен. Умные люди редко бывают эффективными...

Они вместе засмеялись, и Борис проводил гостя до двери.

– Я закончу статью и займусь тем типом.

– Превосходно. До скорого.

– До скорого.

Бенто Итикира вышел из машины, сунул свернутую трубкой карту под мышку и запер дверцы на ключ. Маленький Жоао, игравший с другими ребятишками, подбежал к нему. Он нагнулся поцеловать его.

– А мамы нет дома, – сказал ребенок. – Она скоро придет.

Бенто погладил его по щеке и направился к входу в дом. Ему было интересно узнать, как дальше поведет себя Марианна в отсутствие мужа. Он решил поговорить с ней этим вечером, захочет она того или нет. Если враждебность, проявленная ею накануне, будет продолжаться, ему останется только уйти.

Он прошел прямо к себе в комнату, закрыл дверь и развернул карту на столе. Сделать с нее копию будет непросто. На карте было обозначено восемьсот объектов, расположенных на побережье и бесчисленных островах залива Гуанабара.

Бенто нашел кнопки и прикрепил план к стене. Для большего удобства он решил снимать копию маленькими участками, один за другим. Борису потом останется только сложить кусочки ребуса.

Он посмотрел на часы. Почти семь. Лучше сходить поужинать сейчас. Когда он вернется, Марианна уже уложит малыша и он сумеет с ней поговорить. А потом поработает до двух или трех часов ночи, в зависимости от того, как будет себя чувствовать.

«Скоро встреча, – думал Итикира, – надо собрать сведения, запрошенные Борисом». Завтра ему предстояло провести занятия в военном училище, и он воспользуется этим, чтобы зайти в министерство, находящееся в двух шагах от училища. Там Бенто рассчитывал встретиться с одним офицером, своим бывшим командиром, служившим теперь в генеральном штабе. Офицер этот был из тех типов, для которых нет большего удовольствия, чем показать свою информированность и посвященность в высшие секреты, секреты богов.

Он услышал звук открывающейся входной двери, и его сердце бешено застучало. Марианна... Не двигаясь, он следил за ее движениями по звуку шагов. Вот она прошла на кухню, достала из сумки покупки и кладет их на стол; одна бутылка, вторая. Затем прошла в свою спальню, пробыла там несколько минут. Заскрипела дверца шкафа. Неожиданно ее шаги приблизились к его двери.

Раздался негромкий стук...

Бенто так удивился, что не сразу сказал, чтобы она входила. Марианна открыла дверь и улыбнулась.

– Добрый вечер, – сказала она. – Я увидела вашу машину внизу...

Он так мало ожидал этой дружеской улыбки, что начал заикаться:

– До... Доб... Добрый вечер.

Она посмотрела на карту, висевшую на стене, и спросила, не переставая улыбаться:

– Чем занимаетесь?

Бенто ответил, пожирая ее глазами:

– Мне нужно снять копию с этой карты для моих курсантов. Это большая работа.

На ней было желтое платье, которое она обычно надевала по воскресеньям, а в пучке – гребни со стразами. Марианна была чертовски аппетитна. Ну, а эта ее двусмысленная походка, которую придавала ей одежда, слишком тесно сидевшая на пышном теле, делала молодую женщину совершенно неотразимой.

Марианна удивилась:

– Вы будете делать это здесь?

– Да, поработаю часть ночи. За свет я вам заплачу.

Она не ответила и встала совсем рядом с ним, чтобы рассмотреть карту. Донесся едва уловимый, чуть сладковатый запах ее духов. Бенто сказал, чтобы нарушить молчание, становившееся для него невыносимым:

– Я схожу поужинать и сяду за работу.

Она повернулась, почти коснувшись его, и предложила:

– Хотите поужинать со мной? Я покормлю мальчика и уложу его. Потом нам будет спокойно...

Со сжавшимся горлом он пробормотал:

– Я... Я очень хочу. Это вас не затруднит?

Она рассмеялась:

– Раз я вам предлагаю...

– Я думал, вы сердитесь, – сказал он, краснея.

Марианна пожала плечами.

– Я сержусь? Почему?

Он смутился.

– Я... Я не знаю... Я... хотел вас об этом спросить.

– Я не сержусь. Для этого нет причин.

Она коснулась его руки, отчего он вздрогнул.

– У вас есть время немного поработать. Мы сядем за стол не раньше половины девятого – девяти... Вас это устраивает?

– Конечно.

Он не верил своим ушам, и его лицо выражало восторг. Она посмотрела ему в глаза и сказала:

– Но обещайте мне быть благоразумным, хорошо?

Он стал пунцовым и разозлился на себя за то, что непроизвольно ответил:

– Да.

Она подошла к двери.

– До скорого, Бенто.

Через несколько секунд он услышал, что она зовет из окна столовой Жоао. Еще немного, и он стал бы прыгать от радости.

Они ели десерт – фруктовый салат с ромом, приготовленный самой Марианной. Они выпили три бутылки вина, а бутылка качас была сильно почата. Бенто чувствовал себя хорошо, уютно, оптимистично, был полон доверия и признательности.

– Вы чудесны, – повторял он каждую секунду.

Иногда он добавлял, непроизвольно понижая голос:

– Я себе представляю, что мы муж и жена.

Она только смеялась и наполняла его стакан, едва он осушал его.

– Я пойду сварить кофе, – сказала она, неожиданно поднявшись.

Оставшись один, он стал пить из салатницы ром, сдувая плавающие в нем фрукты. Из-за закрытых ставней жара в комнате была почти невыносимой. Марианна не хотела, чтобы с улицы ее видели ужинающей вместе с посторонним мужчиной. Бенто расстегнул форменную куртку и ослабил узел галстука.

До определенного момента он спрашивал себя, почему Марианна так потратилась. Она приготовила не обычный ужин; одно вино составляло необыкновенную роскошь. Теперь он выпил достаточно много, чтобы не задавать вопросов.

Через несколько минут она вернулась с кофе и разлила черную, очень сладкую жидкость по чашкам.

– Вам жарко? – спросила она, увидев, что он расстегнулся.

– Здесь можно задохнуться.

– Когда выпьем кофе, я выключу свет, и можно будет открыть окно на пять минут.

Она тоже вспотела. Капли пота блестели у нее на висках, в углах ноздрей и там, где начиналась грудь. Они выпили кофе. Она наполнила стаканы качас и подняла свой.

– За исполнение ваших желаний, – прошептала она, улыбаясь.

Ему захотелось сказать, что он желает только ее, но он не решился и одним глотком выпил свой стакан. Она встала и сказала, направляясь к выключателю, находившемуся возле двери.

– Откройте ставни.

Он отодвинул стул и встал, удивленный, что не очень крепко стоит на ногах. Она выключила свет раньше, чем он успел дойти, и ему было немного трудно нащупать задвижку. Он с силой толкнул обе створки, которые жутко заскрипели, прежде чем стукнуться о стену.