Коплан открывает огонь

Во время короткой встречи с хозяином виллы Франсис чувствовал, что собеседник изучает его. И готов был биться об заклад, что Сосюр был дома.

Он обошел весь квартал и вернулся на Сассекс-стрит, чтобы с расстояния понаблюдать за домом тридцать два.

Прибегая к классическим приемам, которые позволяют наблюдателю оставаться незамеченным, передвигаясь по достаточно ограниченному пространству, он фланировал по округе.

Равнодушно глядя по сторонам, он наконец заметил, что в поле его зрения слишком часто попадает один и тот же субъект.

Это был оборванный мулат в соломенной шляпе колоколом с обтрепанными полями и в дырявых штанах, подвязанных на талии веревкой.

Спрашивая себя, кто из них двоих первым заметил другого, Коплан спокойно вышел на проспект, параллельный Сассекс-стрит, и вернулся в центр города. Он остановился только перед витриной с информацией для туристов и краем глаза взглянул назад, на улицу, по которой только что прошел.

Мулат был недалеко. Прислонившись к стволу дерева, он смотрел на проезжающие мимо машины.

Франсис, внутренне посмеялся. Хозяин Гюстава Сосюра относился к делу очень серьезно...

Он вернулся в гостиницу и поднялся в номер, ожидая дальнейших событий, готовый и сам вызвать их.

Франсис заканчивал ужинать, когда один из служащих отеля пошел между столами с маленьким гонгом и чёрной дощечкой, производя мелодичный звук через равные интервалы. На дощечке мелом было написано: «Коплан».

Франсис поднялся и пошел к телефонистке в отделе регистрации.

— Мне звонят. Какая кабина?

— Номер четыре, сэр.

Он вошел в кабину, снял трубку.

— Коплан у аппарата. Слушаю.

— Это Гюстав Сосюр... Кажется, Пуарье поручил вам передать мне записку?

— Да. Он не решился отправить ее по почте и, поскольку я собирался в Джорджтаун, попросил меня встретиться с вами.

Установилась тишина. Наконец Сосюр спросил:

— Вы живете в Фор-де-Франсе?

— Нет, я журналист. Приехал сделать репортаж. Новая пауза.

— Хорошо, будьте в десять часов на углу Мейн-стрит и Мидл-стрит, возле Дома правительства. Это недалеко от вашей гостиницы.

— Договорились. До скорого! — приветливо бросил Коплан.

Он вышел на встречу гораздо раньше, чтобы посмотреть, висит ли на хвосте тот тип, что ходил за ним днем.

Мейн-стрит оказалась широкой улицей, покрытой щебенкой, где две полосы для движения автомашин были разделены центральной аллеей для пешеходов. Эта пешеходная часть была украшена великолепными цветочными клумбами и обсажена деревьями, пышная листва которых создавала приятную прохладу. На таком оживленном бульваре почти невозможно заметить, если кто-то за кем-то наблюдает. Люди сидели на скамейках, другие прогуливались, читали газеты, фланировали по внешним тротуарам. Почти все были в лохмотьях...

Коплан свернул на улицу несколько поуже, но все-таки довольно широкую. Через двести метров он резко повернулся и пошел назад. Он напрасно вглядывался в фигуры гвианцев, находившихся на этой улице. Ему не удалось обнаружить, следят ли за ним.

В назначенный час он остановился на углу большого общественного здания, где помещались правительственные службы.

К нему подошел нищенски одетый мулат. Коплан узнал его по фотографии, приложенной к протоколу допроса Шене: это действительно был Гюстав Сосюр.

— Месье Коплан? — озабоченно спросил он.

— Да, это я.

— Как Альфонсу пришла мысль попросить вас об этой услуге? — поинтересовался Сосюр. — Когда вы с ним познакомились?

— Вы что-то нервничаете, — добродушно отозвался Франсис. — При моей профессии приходится встречаться со многими людьми из всех слоев общества. Я исследую проблемы карибских стран для одной левой газеты. Так что расспрашиваю рабочих.

Сосюр задумчиво смотрел в землю.

— Не стоит оставаться, — решил он. — Пойдемте на Мидл-стрит.

Они пошли, потом мулат спросил:

— Записка у вас?

Коплан кивнул и сунул руку во внутренний карман. Он протянул собеседнику конверт и стал изучать его лицо.

Тот распечатал конверт.

Текст Франсис написал сам: «Полицейские спрашивали меня, где я был вечером шестого ноября. Они занимаются делом беке. Ищут тебя».

Сосюр был сражен. Он подумал, что Пуарье специально изменил почерк.

— Плохие новости? — предположил Франсис.

— Да, очень плохие, — рассеянно признал Сосюр.

— Вы уверены, что не оставили своих отпечатков на письме, отправленном мадам Ларше?

Фраза была произнесена настолько банальным тоном, что мулат не заметил скрывавшейся в ней ловушки и непроизвольно ответил:

— Очевидно... Это элементарно.

Его запястье оказалось в горячих тисках.

— Где Ларше? — спросил Коплан, раздельно произнося слова.

Сосюр с безумными глазами хотел освободить руку, но не сумел пошевелиться. Его толстые губы искривила гримаса ненависти.

— Отпустите меня, — угрожающе пролаял он.

— Отвечай! — приказал Франсис, сжимая руку так, что едва не сломал ему кости. — Я даю тебе единственный шанс: или ты расколешься, или я позову полицию.

Задыхаясь, мулат продолжал вырываться.

— Это не я, — сморщился он. — Я заменил Пуарье на заводе. Я не знал, что они...

Вдруг он замолчал, покачнулся, как будто получив удар кулаком под лопатку, и повалился.

Удивленный Коплан отпустил его и, быстро оглядевшись, прижался к земле.

Предмет, выброшенный из проезжавшей на большой скорости машины, описал дугу и с металлическим звуком ударился о тротуар возле Франсиса. Тот напрягся, ожидая взрыва гранаты. Прошли две бесконечные секунды.

Удивленные прохожие остановились на некотором расстоянии от двух лежащих мужчин. Коплан бросил взгляд из-под рук. Он увидел пистолет с глушителем на стволе, валявшийся в двух шагах от его лица.

У него хватило сообразительности не трогать оружие. Он обернулся к Сосюру: пуля пронзила ему грудную клетку, и он истекал кровью.

Тонкая ниточка провода, выползая из его левого рукава, соединялась с микрофоном, лежавшим во внутреннем кармане пиджака.

Коплан вскочил на ноги и побежал, крича: «Полиция!»

Он добрался до ближайшего перекрестка прежде, чем свидетели опомнились от изумления, ринулся на боковую улочку и, уже без криков, бросился к отъезжающему автобусу. Не сумев его догнать, он замедлил бег и уже нормальным шагом продолжил путь, не оглядываясь.

Не видя ни такси, ни заведения, куда можно заскочить, он решил еще раз свернуть на другую улицу. Возле тротуара, недалеко от него, остановилась машина.

— Садитесь! — крикнули ему. — Не бойтесь, я друг!

Сначала Коплан отшатнулся, но, сказав себе, что сидящий в этой машине никак не может быть убийцей Сосюра, сделал два шага к открытой дверце.

— Садитесь, — настойчиво повторил водитель. — Я один.

Франсис влез в машину и буквально упал на сиденье. Шофер тут же отъехал.

— Вам повезло, — проговорил он. — Они плохо прицелились.

— Нет, — ответил Коплан. — Они хотели убить не меня.

Его собеседник был человеком смешанных кровей, с темной кожей. Он окинул Франсиса изумленным взглядом.

— Вы так думаете?

— Уверен. Промахнувшись, они могли выстрелить второй раз, а они подбросили пистолет, чтобы представить меня убийцей своего сообщника.

Автомобиль набирал скорость, обгоняя другие машины.

— Это вы меня пасли, когда я возвращался с Сассекс-стрит? — спросил Коплан, оглядев крепкую фигуру парня.

— Да, — признался тот. — Меня интересует все, приходящие в дом тридцать два. Вы попытались дойти до начала цепочки торговцев оружием?

Дыхание Коплана успокоилось. Он достал сигарету и засунул ее в угол рта.

— Ваша помощь небескорыстна? — усмехнулся он. — Кто вас просил меня разговорить?

Мулат не обиделся.

— Я пытался вытащить вас из затруднительного положения, потому что друзья Сосюра собирались вас убить, — уточнил он. — С этого момента вы стали мне симпатичны. Теперь, если вы мне не доверяете, мы остановимся на этом. Где мне вас высадить?