Коварная соблазнительница

Чувствуя, что обидел девушку. Малко взял ее руку и поцеловал. Однако сердце к ней не лежало, – он все время думал об Александре, которая предупредила, что если он задержится в Копенгагене больше чем на три дня, она из принципа изменит ему с садовником, что могло бы придать измене социальное звучание.

Они прошли в небольшой, но опрятный холл. «Скандия» походила скорее на семейный пансион, чем на «Хилтон». Большинство номеров находилось в пристройке, в сотне метров от главного здания.

Едва Малко успел спросить себя, куда мог подаваться Вигант, как тот вышел из телефонной будки и бегом направился к ним. Его глаза диковато блестели. Выглядел он растерянным и обезумевшим, он, который казался таким суровым сверхчеловеком несколько часов назад.

– Возможно, она в другом отеле, – попытался успокоить Малко.

Вигант стоял, неподвижно уставившись, в одну точку, будто готовился вплавь пересечь пролив Каттегат.

Малко дотронулся до его руки.

– Так или иначе, у нас еще есть время позавтракать.

Вигант с трудом дал увести себя в ресторан, в котором оказалось мало посетителей, в основном датчане, о чем можно было легко догадаться. Взгляд Малко остановился на молодой черноволосой и очень загорелой женщине, которая, не отводя глаз, смотрела на Виганта. Она сидела одна за столиком. Перед ней стояла чашка кофе, который она даже не пригубила.

Интуитивно Малко почувствовал, что ее присутствие здесь выглядит несколько необычно. Скаген со своим запахом не очень-то привлекал туристов... Тут он вспомнил, что комендант в порту упоминал о какой-то женщине, интересовавшейся Вигантом.

Ответить на собственные вопросы у Малко не хватило времени. В дверях ресторана показался необычный персонаж: священник в отлично скроенной сутане из блестящей ткани. Если бы не внушительное пузо, которое он выпятил вперед как святое причастие, его можно было бы назвать атлетом. Еще в глаза бросались огромные желатиновые уши. Они походили на пластиковые безделушки, которые подвешивают в автомобилях.

Навстречу ему направилась официантка и, не зная, какое обращение предпочесть, сделала что-то вроде реверанса. Но в это время священник увидел Отто Виганта и, издав подобие победного клича, в три прыжка очутился около стола. Малко и Кризантем одновременно вскочили со своих мест, готовые встать на защиту подопечного, но святой отец остановился в метре от Виганта, вытянув вперед руки. Висевшее на животе распятие раскачивалось из стороны в сторону.

– О, Осип! – возопил он. – Манн либер Осип! Господь дал нам возможность встретиться вновь.

Чтобы повстречать в Скагене знакомого, и в самом деле без божественного провидения обойтись было нельзя, но, видимо, импозантный пастырь имел с раем прямую связь.

Вигант прирос к столу. Его правая рука машинально сжала кухонный нож. Малко решил, что не стоит делать резких движений. Странный священник, наверное, подумал точно так же, поскольку продолжал демонстрировать свое расположение на расстоянии.

– Осип, – повторил он, – ты не узнаешь меня? Твой друг Йозеф Мельник.

Окаменев от изумления, сидевшие за соседними столиками датчане внимательно наблюдали за столь забавной сценой. Мнения их разделились между сумасшествием и рекламной кампанией.

При имени Мельник по лицу Виганта пробежала легкая усмешка. Он разжал державшие нож пальцы и словно про себя пробормотал:

– А-а, Йозеф... Я предполагал, что тебя расстреляли.

От зычного смеха святого отца задрожали стекла.

– Расстрелять... меня!.. После всех святых дел, которые я совершил во имя Господа!.. Да я всегда буду находиться под его отеческой защитой!

При слове «расстрелять» те, кто понимал по-немецки, вздрогнули. В Дании редко расстреливали священников...

«Преинтереснейшие знакомства у моего подопечного», – подумал Малко.

– Ты даже не пригласишь меня за столик? – тем временем укоризненно произнес отец Мельник. – Я так долго ехал к тебе навстречу.

Вигант сделал неопределенный жест. Пастырь тотчас схватил стул и, сев рядом с Малко, протянул тому огромную волосатую руку.

– Не являетесь ли вы врагом Господа, милейший? – с ходу спросил он музыкальным голосом.

Об этом Малко вряд ли когда-нибудь задумывался.

– Не знаю, – признался он чистосердечно. При этих словах святой отец чуть не раздавил ему фаланги.

– Будьте благословенны пред именем его. Он проворно перекрестил Малко. Кризантем, чьи религиозные понятия ограничивались только странствующими дервишами, все это время созерцал сцену, часто моргая.

Внезапно отец Мельник склонился к Виганту и стал шептать ему прямо в ухо на каком-то непонятном языке. Прислушавшись, Малко узнал украинский. Свою речь Мельник сопровождал выразительными жестами, брызгая слюной во всех направлениях. Собеседник слушал сначала растерянно, затем глаза Виганта хитровато заблестели.

В конце разговора, хлопнув Отто по плечу с такой силой, что у того скрипнули зубы. Мельник закричал официантке:

– Вина!.. Хочу вина!.. Принесите самого лучшего вина! Желаю отпраздновать возвращение друга.

У Малко появилось подозрение, что сутана взята напрокат, но, как будто угадав его мысли, святой отец приподнялся и громко произнес:

– Забыл представиться. Йозеф Мельник, капеллан украинской повстанческой армии с 1943 по 1945 годы под командованием горячо любимого поглавника Анте Павелича.

Хороший подарочек для боженьки. Малко был в курсе подвигов этой армии.

– Война закончилась, – холодно отрезал он. – Анте Павелич мертв.

В глазах Мельника появился насмешливый блеск, и он патетически изрек:

– Для справедливых людей не существует покоя. До последнего вздоха я буду драться с врагами церкви.

– Что вам нужно от Виганта? – спросил Малко. – Он очень устал и хочет отдохнуть.

– Вигант? – на лице Мельника появилось притворное удивление. – Я вижу перед собой моего старого и верного товарища по борьбе Осипа Верхуна, который очень сильно отличился в святой битве против врагов церкви.

С застрявшей от неожиданности в горле сардиной. Лайза пыталась следить за немецкой речью, плохо понимая смысл происходившего. Воспитанная в религиозном пансионе, она не могла поверить в то, что сидевший напротив человек был настоящим служителем культа.

Малко начинал нервничать. Подобные разговоры не обещали лично для него ничего хорошего.

– Верхун или Вигант, – что вам от него нужно?

От смеха святого отца обеденный стол заходил ходуном. Погладив украшающее грудь распятие из драгоценных камней, он проронил с хитрецой в голосе:

– Это. Друг мой, небольшой секрет между нами и самим Господом Богом. Не думаю, что в моей власти доверить его вам.

Малко посмотрел прямо в глаза Виганту. Тот отвернулся и казался сильно раздосадованным.

Святой отец опрокинул в рот бокал вина, отчего покраснели его уши, словно в одно мгновение впитали эту жидкость.

Отто Вигант наконец соизволил вступить в разговор.

– Мои отношения с Йозефом Мельником касаются только меня. Мне нужно съездить в одно место после Стокгольма. Максимум на три дня. Это очень важно для меня...

– Куда?

– Не могу сказать. Не нужно, чтобы вы ездили си мной.

Малко уже начал благодарить себя за то, что взял с собой Кризантема. При случае его не остановила бы даже и шелковая ряса. Он всегда был выше подобных предрассудков.

Подошедшая в эту минуту официантка склонилась над Вигантом и указала ему на дверь, откуда был виден холл. Вигант повернул голову и сразу побелел. В свою очередь обернулся и Малко.

Холл, казалось, уменьшился в размерах, когда в нем во всем своем ослепительном сиянии явилось сказочное творение мечты – женщина с большими голубыми глазами, чувственным ртом и распущенными белокурыми волосами. Ее можно было назвать более чем красивой. Черные высокие сапоги придавали дрожащую нотку всему ансамблю. Но в этой красоте ощущалось холодное расчетливое естество. Дамочка грациозно облокотилась о стойку, что позволило по достоинству оценить шикарную линию бедер, скрытых очень коротенькой юбкой.