Язык небес

Это была правда, и Смит знал об этом, продолжая хранить молчание.

— Поэтому у меня есть идея получше, — сказала Диана Маккой.

Рэмси был близок к своей цели. Все шло именно так, как он и планировал. Оставалось только одно препятствие. Диана Маккой.

Он все еще сидел за столом, рядом стоял стакан с холодным виски. И он вернулся к разговору с Изабель Оберхаузер о подводной лодке и о том, что он достал с «НР-1А» и с тех пор бережно хранил.

О журнале капитана Форреста Малоуна.

За прошедшие годы Лэнгфорд время от времени заглядывал в исписанные от руки страницы скорее из праздного любопытства, чем движимый подлинным интересом. Но журнал для адмирала был памятной вещью, вещественным доказательством того давнего невероятного путешествия, которое так сильно изменило всю его дальнейшую судьбу. Он не был сентиментален, но и для него существовало несколько вещей, способных вернуть его в далекое прошлое. Несмотря на всю практичность и рациональность, адмирал Рэмси хранил и берег их. Несколько моментов его долгой жизни были особенно цены. Один из таких моментов имел место подо льдом Антарктиды. Когда он последовал за тюленем.

Наверх.

Рэмси разбил тонкую корку льда и, включив свой фонарь, понял, что находится в пещере, сформированной из скал и льда. Длиной она достигала размеров футбольного поля, но в ширину была достаточно узка и больше походила на огромный туннель. Откуда-то сверху лился серо-пурпурный свет, определить его источник ему не удалось. Справа от себя Лэнгфорд услышал покашливание тюленя и увидел, как животное плюхнулось обратно в воду. Он поднял маску на лоб, вытащил изо рта дыхательную трубку и резко вздохнул. А затем увидел ее. Ярко-оранжевую конусообразную башню небольшого размера и очень знакомой формы.

«НР-1А».

Святая Богоматерь…

Рэмси начал перебирать ластами в воде по направлению к ней.

Он служил на борту «НР-1» — одна из причин, почему его выбрали для этой миссии, — поэтому ему был знаком революционный стиль судна. Длинная и тонкая, корпус в форме сигары. На верхней части оболочки располагалась плоская надстройка из фибергласа, что позволяло членам экипажа передвигаться по всей длине лодки. В корпусе было несколько отверстий, поэтому субмарина имела возможность погружаться на достаточно большую глубину, при этом команда подвергалась минимальному риску. Рэмси подплыл ближе и коснулся черного металла. Ни звука. Никакого движения. Ничего. Только легкие шлепки волн о борт.

Он был рядом с носом корабля, поэтому сместился чуть влево. С борта свисала веревочная лестница, будто экипаж только что был здесь и воспользовался спасательным плотом… О том, что было дальше, Рэмси старался не думать — плота рядом точно не было.

Он крепко ухватился и потянул за лестницу, та легко поддалась.

Тогда Лэнгфорд, засунув фонарь за пояс и скинув перчатки, начал подниматься. Добравшись до верха, он в полном изнеможении свалился на палубу. После минутного отдыха он стащил с себя тяжелый ремень и баллон с кислородом, вытер лицо, снова схватил фонарик и полез к входному люку.

Тот был открыт.

Рэмси вздрогнул. От холода? Или от мысли о том, что ожидало его внизу? Но выбора не было, и он начал спускаться вниз.

В конце лестницы он увидел, что панели пола выломаны. Посветив фонарем в пролом, Лэнгфорд обнаружил обугленные батареи. Этот факт объяснял причину аварии. Но, не удовлетворившись этим, Рэмси пошел дальше, не задумываясь о том, что здесь могло быть полно радиации. И тут лейтенант вспомнил о реакторе, но, поскольку вокруг царил полный мрак, он понял, что реактор выключили давным-давно, и облегченно вздохнул.

Рэмси двинулся через отсек в рубку управления. Кресла были пусты, а все приборы отключены. Он проверил несколько тумблеров — никакой мощности. Тогда он отправился в инженерную комнату. Ничего. В реакторном отсеке тоже не было никакой активности. Ему ничего не оставалось, как заглянуть в капитанский угол — не каюту, «НР-1А» была слишком мала для подобной роскоши. Капитан мог рассчитывать только на койку, прикрепленную к переборке. Рэмси обнаружил капитанский журнал практически сразу. Не вчитываясь в него, сразу открыл последнюю запись.

Рэмси точно помнил эту последнюю запись: «Лед у него на пальцах, лед у него в голове, лед в его стеклянном взоре». О, как же прав был Форрест Малоун!

Тогда Рэмси великолепно справился с порученным заданием. Любой, кто мог представлять для него опасность, был мертв. Адмирал Дайлз сохранит свою должность, как и он — свою. Точно так же будет сохранена и репутация военно-морского флота США. Призраки с «НР-1А» останутся там, где им самое место.

В Антарктиде.

Экран его мобильного засветился, но телефон не издал ни звука. Адмирал перевел его на беззвучный режим несколько часов назад. Он посмотрел на номер. Наконец-то.

— Да, Чарли, что у тебя?

— Мне нужно встретиться с вами.

— Это невозможно.

— Сделайте так, чтобы это стало возможным. В течение двух часов.

— Почему?

— Возникла проблема.

Он вдруг понял, что они сейчас говорили по линии, которую легко прослушать, поэтому нужно соблюдать предельную осторожность.

— Неразрешимая? — усмехнулся Рэмси.

— Достаточно серьезная, чтобы мне понадобилось встретиться с вами.

Лэнгфорд посмотрел на часы и коротко бросил:

— Где?

— Вы знаете где. Будьте там.

Глава 81

Форт Ли, Виргиния

21.30

Компьютеры не были сильной стороной Стефани Нелл, но Малоун объяснил в своем электронном письме процедуру перевода. Полковник Гросс предоставил в ее распоряжение высокоскоростной портативный сканер и доступ в Интернет. Она загрузила программу для перевода и поэкспериментировала с одной страницей, сканируя изображение на дисплей компьютера.

Результат был неожиданным. Странный набор заворотов, завитушек и причудливых узоров сначала стал латинским, а затем английским текстом, местами незаконченным и малопонятным. Тут и там были пропущены целые куски. Но и этого ей было достаточно, чтобы понять, что морозильная камера хранила все это время наследие древней цивилизации.