Капкан на честного лоха

яла подготовленный гвоздь, глубоко вбила его в стену из круглых тесаных бревен. Рядом вбила другой гвоздь.

В несколько ударов молотка загнула торчащие из стены гвозди. Взяла кусок веревки, завязала крепкий узел на дверной ручке, замотала веревку вокруг гвоздей, сделала ещё несколько узлов. Повернула ключ, подергала дверь и осталась довольна своим изобретением и работой. Снова заперла замок, положила молоток в ящик. Задернув занавески, села у стола, чувствуя, как дрожит правая нога.

Без десяти одиннадцать в сенях заскрипели половицы. Маргарита Алексеевна услышала тихие шаги под дверью. Сергеич долго дергал ручку двери с другой стороны.

– Слышь, не дури, – громко прошептал Сергей Сергеевич. – Не дури, тебе говорю.

Не услышав ответа, стал копаться в замке гнутым гвоздиком, стараясь повернуть и вытолкнуть торчащий с другой стороны ключ. Маргарита Алексеевна, сжавшись на стуле, наблюдала, как ключ зашевелился, сделал пол-оборота вокруг своей оси. Упал на пол.

Сергей Сергеевич вставил в скважину свой ключ, щелкнул замок. Натянулась двойная веревка, но дверь не открылась. Сергей Сергеевич с остервенением задергал ручку.

Кажется, гвозди вот-вот погнуться или веревка лопнет.

– Открывай, – прохрипел он. – Слышь, открывай. Сука проклятая, открой дверь. Хуже будет.

Маргарита Алексеевна молчала. Она почувствовала, как ладони сделались холодными и влажными, а губы потеряв чувствительность, сжались в ниточку. Она вновь испытала приступ странной предательской слабости.

– Через окно залезу, мать твою, – Сергей Сергеевич ударил по двери ногой. – И топор с собой возьму. Винегрет из тебя покрошить. Лучше пусти по-хорошему. Что б тебя… Блядина…

Сердце забилось часто, тяжелыми неровными толчками. Наверное, сейчас Сергеич просунет в образовавшуюся щель длинный кухонный нож, перережет веревки. Если он войдет в комнату… Лучше об этом не думать. Но если он все-таки окажется по эту сторону порога, Маргарита вряд ли найдет в себе силы для борьбы. Не сможет ничего сделать. Мысли, вялые и беспомощные, едва шевелись в голове.

– Открывай, гадина… Потаскуха…

Сергеич снова пнул дверь.

И вдруг тишина… За несколько секунд что-то изменилось с другой стороны двери. Нутряным металлическим звоном загудело корыто, подвешенное к стене. Упала какая-то деревяшка, Маргарита Алексеевна услышала неразборчивый женский шепот. Видимо, проснулась старуха хозяйка, выглянула в сени, застала своего мужика возле двери квартирантки. И увела его за собой в комнату от греха подальше.

Да уж, в неловком положении настигла мужа супруга. Но Сергеич дядька не промах. Наверняка, предусмотрел такой вариант, заранее придумал какое-то спасительное вранье. Мол, дрова в поленице перекладывал, замок чинил или что-то из этой оперы.

Маргарита Алексеевна вздохнула. Слава богу. С плеч словно гора свалилась. Она плеснула в воды, взяла чашку со стола, поднесла к пересохшим губам. Руки мелко дрожали. Ладно, слабость пройдет. Хотя бы сегодняшнюю ночь можно прожить относительно спокойно,