По следу смеющегося маньяка. Ложная жертва. Крылья безумия

Макс отрицательно мотнул головой. Он сел за свой стол и на мгновение прикрыл лицо руками. Я видел, как они мелко дрожат. Затем он глубоко вздохнул и посмотрел на нас.

– Около часа назад, – заговорил он глухим голосом, – один из моих служащих проходил мимо коттеджа номер 6. Входная дверь была прикрыта не полностью, и ветер мотал ее взад-вперед. Он решил, что его жильцы отправились на завтрак в «Логово» и второпях неплотно закрыли дверь. В такую погоду могли замерзнуть водопроводные трубы. И он вошел проверить. – Макс замолчал.

– Ну и?.. – нетерпеливо спросил Питер.

– Там внутри оказались два мертвых человека, Питер. Связанные, с заткнутыми ртами… Их тела исколоты ножом в десятках мест. Вся комната забрызгана кровью, как прилавок мясника.

– Боже милостивый! – воскликнул Питер.

– Это две девушки, – сказал Макс. – До вскрытия мы не узнаем, были ли они, как выражается Гоуэн, «жертвами сексуального домогательства».

– Мы думаем, что это могут быть ваши приятели, что веселились вчера вечером, мистер Стайлс, – сказал Гоуэн. – Те же самые весельчаки убийцы, которые столкнули вас с дороги. Макс сказал мне, что вы слышали одного из них вчера ночью. Мне нужно расспросить вас об этом.

– Разумеется, – сказал Питер. – Он был здесь, это точно.

– Питер, – тихо сказал Макс, – одну из этих девушек ты знаешь. Думаю, ты именно ее ждал в столовой.

Я почувствовал, как у меня зашевелились волосы на затылке. Раздался шепот Питера:

– Джейн Причард?!

Макс кивнул:

– И ее подруга Марта Тауэрс.

У меня перед глазами все закружилось. Я увидел, как Питер протянул руку и ухватился за спинку стула, чтобы устоять на ногах.

Часть вторая

Глава 1

Ночной ветер разогнал все до облачка с яркого синего неба. Это был превосходный день для проведения соревнований. Двести гостей из «Дарлбрука» – за исключением двух погибших девушек – высыпали на склоны гор, катаясь на лыжах и дожидаясь основного спортивного события, которое должно было состояться днем. Полицейская машина на автостоянке не привлекла ничьего внимания. Ведь количество зрителей значительно увеличится, когда к обитателям «Дарлбрука» присоединятся жители близлежащих городков. В дни соревнований здесь всегда присутствовала полиция, чтобы регулировать движение машин на горной дороге, ведущей к вершине Грейпик. Атмосфера в «Дарлбруке» была типичной для курорта, если не считать напряжения, царящего в стенах кабинета Макса.

– Мы не стали ничего сообщать отдыхающим, – сказал Гоуэн. – Я не хочу, чтобы люди в панике бросились бежать отсюда, пока у меня не соберется достаточно помощников, чтобы контролировать ситуацию. – Он снял шапку и провел платком по вспотевшей лысине. – Я еще не решил проблему, как нам задержать двести пятьдесят человек – считая гостей и обслуживающий персонал гостиницы – для допроса.

– Просто невозможно поверить, – сказал Питер, напряженно выпрямившись и изо всех сил сжимая спинку стула. – Они были такими живыми, полными заразительной энергии, и впереди у них была целая жизнь!

Макс покачал головой.

– В некотором смысле я чувствую свою вину, – охрипшим голосом сказал он. – Мы не можем руководить сексуальной жизнью людей, которые сюда приезжают. В ситуации, выходящей за рамки приличия, мы всегда занимаем решительную и твердую позицию, но вообще здесь принята неформальная обстановка. Наши гости свободно посещают друг друга в своих номерах, и никто за этим не следит. Мы не требуем брачного свидетельства от пар, которые приезжают в наш отель. Мы не вмешиваемся в их отношения и до тех пор, пока они не поднимут шум или не возникнет публичный скандал, мы позволяем им вести себя свободно.

– На что вы намекаете? – спросил Гоуэн.

– Марта Тауэрс приезжала сюда уже несколько лет, – ответил Макс. – Она словно распространяла вокруг себя невероятную сексуальность. Ни одного уик-энда не проходило без того, чтобы она не завела с кем-нибудь интрижку. И всегда с разными партнерами. Она никогда не приезжала сюда со своими мужчинами, находила их здесь. Мы с Хеддой как-то думали объяснить ей, что ее наезды сюда не очень желательны, но на самом деле она никогда не доставляла нам чрезмерных хлопот. Женатые мужчины ее не интересовали. Она была свободной и одинокой охотницей, высматривающей таких же необремененных охотников. – Он пожал плечами. – Похоже, что на этот раз она допустила ошибку. Это был первый приезд Джейн Причард. Тот факт, что Марта Тауэрс охотно согласилась поселиться с ней в одном номере, заставляет меня думать, что Джейн была того же поля ягода.

– Вовсе нет! – горячо возразил Питер.

– Вы настолько хорошо знали ее, что можете это утверждать? – спросил Гоуэн.

– Я познакомился с ней только вчера вечером, – сказал Питер. – Но можете поверить мне на слово, она не была второй Мартой.

– Вы хотите сказать, что вам с ней не повезло? – спросил Гоуэн.

– Я знаю людей, – сказал Питер. – Это моя работа. Эта девушка была особенной. Даже понять не могу, почему Марта взяла ее с собой.

– Давайте вернемся к тому, что вы слышали ночью, мистер Стайлс, – предложил Гоуэн.

Питер судорожно вздохнул.

– Я слышал смех, который не забуду, пока жив, – сказал он. – Это был тот самый смех, который я описывал вам год назад.

– Но кажется, вы его не слышали, не так ли, мистер Трэнтер? – спросил меня Гоуэн. Очевидно, он уже переговорил с Максом.

Я кивнул.

– Видите ли, я очень крепко сплю, – сказал я. – Я ничего не слышал, пока меня не разбудил Питер.

– Вчера я ложился спать таким спокойным, каким уже давно не был, – заговорил Питер. – Я провел восхитительный вечер. Мне удалось преодолеть несколько своих проблем, которым фактически до сих пор сам и потворствовал. Я заснул в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки. Неожиданно я проснулся и обнаружил, что сижу в постели. Я обливался потом, хотя в комнате было довольно холодно. Я укутался в одеяло и сидел, весь дрожа.

– Но вы не понимали, что вас разбудило? – спросил Гоуэн.

Питер покачал головой, его губы сжались в твердую узкую линию.

– Не могу сказать, чтобы в течение последнего года ночные кошмары были для меня редкостью. После них я просыпался обессиленным и больше уже не мог уснуть. На этот раз воспоминания о сне, если это был сон, совершенно отсутствовали. Я посмотрел на Джима, лежащего на соседней кровати. Он спал мирно, как ребенок. – Питер облизнул пересохшие губы. – А потом я услышал его – хохот, который весь год звучал у меня в мозгу. Тот самый захлебывающийся от глумливого удовольствия смех. Это было наяву, а не во сне. Я крикнул Джиму, потом спрыгнул с кровати и – упал. Желая поскорее оказаться у окна, я даже забыл о своей ноге. Но когда я встал и добрался до окна, этого человека уже не было.

– А вы слышали этот второй взрыв смеха, мистер Трэнтер? – спросил Гоуэн.

– Я ничего не слышал, Питер закричал, и я проснулся.

– Я послал за Максом, – сказал Питер. – Мы оделись и спустились вниз, но снаружи никого не обнаружили.

Гоуэн крутил в пальцах сигарету, не закуривая.

– На этой стороне здания еще двенадцать спален, – сказал он, – и все они заняты. Люди обычно спят с открытыми окнами, так что, возможно, его слышал кто-нибудь еще. У них нет особых причин говорить о нем. Когда мы займемся опросом, мы найдем того, кто еще слышал этот смех.

– Мне не требуется ничьего подтверждения, – напряженно сказал Питер. – Достаточно того, что этот смех слышал я.

– Что ж, теперь нужно поговорить с людьми, которые занимают соседние с шестым коттеджи. Возможно, они что-то сообщат.

– Макс, ты уже сообщил о несчастье отцу Джейн? – спросил Питер.

Макс мрачно кивнул:

– Он едет на машине из Нью-Йорка, будет здесь примерно через час.

– Как он это воспринял?

– Тяжело, – сказал Макс. – А как бы ты воспринял известие, что твоя дочь убита… и, может, еще и изнасилована?