Минутная слабость

Джина посмотрела на полицейских, затем устроилась поудобнее на диване. Она протянула свою красивую ручку к бокалу с лаймовым соком и джином. Затем отвела глаза в сторону.

— Ну, джентльмены, — сказал Харди, — что будете пить?

— Вы знаете Сью Парнелл? — голосом полицейского спросил Террелл.

На мгновение улыбка сползла с лица Харди. Она тут же появилась снова, но Террелл и Биглер успели заметить, что вопрос привел Харди в замешательство.

— Сью Парнелл? Постойте… я должен знать ее?

Джина, повернув голову, уставилась на Харди. Ее черные глаза растерянно изучали его лицо.

— Не морочьте мне голову, — рявкнул Террелл. — Вы знаете ее?

— О да… старый, старый огонек, который давно угас, — сказал Харди. — Вы не ответили, что будете пить.

— Ее убили этой ночью, — сказал Террелл.

Улыбка исчезла с лица Харди.

— Сью убита? Боже мой! Кто это сделал?

Его игра не произвела впечатления на полицейских. Они знали, что Харди — один из самых опытных понтеров на побережье.

— Где вы были прошлой ночью? — спросил Террелл.

Биглер сел и вытащил свой блокнот.

— Не подозреваете ли вы меня? — воскликнул Харди, уставясь на Террелла.

— Вопросы задаю я. Послушайте, Харди, вы отнимаете у нас время.

— Где я был прошлой ночью? — произнес Харди и шагнул к дивану.

Он сел на него возле босых ног Джины.

— Я находился дома… верно, Мопсик?

Джина потягивала напиток. Она задумчиво поглядела на Харди, который тоже посмотрел на нее. Мышца на его щеке напряглась.

— Да? — медленно выговорила она. — Прошлой ночью? Я должна помнить, где ты находился прошлой ночью?

— Подумай немножко, — сказал Харди, и Террелл заметил, что хозяин квартиры с трудом сдерживает свой гнев. — Позволь мне напомнить тебе: мы просмотрели фильм, который я снял, когда мы были в Ки Уэст. Это было в восемь часов. Затем в течение часа я занимался монтажом пленки, а ты в это время слушала новый долгоиграющий диск, который я подарил тебе. Затем мы снова посмотрели ленту. В начале одиннадцатого мы сели играть в джин. Ты меня обставила… вспоминаешь? Затем мы легли спать.

Джина посмотрела на Террелла, затем на Биглера; потом она снова уставилась на Харди.

— Единственное, что я помню, это как мы легли в постель, — сказала она. — Такое не забывается.

Харди набрал воздух в легкие и беспомощно развел руками:

— Мопсик, это важно. — В его голосе прозвучала сталь. — Выражайся яснее. Эти джентльмены хотят знать, где я находился прошлой ночью. Ты — мой единственный свидетель. Я был с тобой до половины седьмого утра… так ведь?

После долгой неловкой паузы Джина сказала:

— Да, верно. Теперь я вспомнила точно.

Харди повернулся к Терреллу.

— Значит, я был здесь. Так что же случилось с мисс Парнелл?

Террелл посмотрел на Харди. Это алиби не нравилось ему… его нельзя было проверить.

— Вам кто-нибудь звонил вечером?

— Нет.

— Вы выходили поесть?

— Нет… Джина приготовила ужин.

— К вам кто-нибудь заходил?

— Нет.

— Значит, я должен поверить вам и этой женщине?

— Надеюсь, этого достаточно.

Террелл повернулся к Джине.

— Если этот человек причастен к убийству и вы нас обманули, вы станете его пособницей… это тяжкое обвинение. Вы не передумали?

Прежде чем ответить, Джина отхлебнула напиток.

— Я не имею привычки лгать.

— Что ж, я вас предупредил, — сказал Террелл.

Он кивнул Биглеру, и полицейские покинули квартиру Харди.

Закрыв входную дверь, Харди произнес:

— Спасибо, Мопсик, ты сыграла превосходно.

— Да? — сказала девушка, потянувшись за сигаретой.

Пока она зажигала ее, Харди прошел к бару и налил себе неразбавленного виски. Вернувшись, он опустился в кресло возле Джины.

— Кто такая Сью Парнелл? — спросила она.

— Так, пустое место, — ответил Харди, улыбнувшись. — Шлюха, если хочешь знать.

Она не спускала с него глаз.

— Понимаю. Где ты был на самом деле прошлой ночью, Ли?

Он смущенно сменил позу.

— Мопсик… я тебе говорил. Я был с ребятами.

— Тогда почему ты не сказал это легавым?

— Они стали бы проверять. Двое парней не в ладах с законом. Они не захотели бы говорить с Терреллом.

— Хорошие у тебя друзья, верно?

— Это бизнес, Мопсик. Никакие они не друзья. Они на меня работают.

— Ты вернулся в половине третьего. Ты мог убить эту женщину.

— Мог, но не убивал. Оставим эту тему, ладно? — решительным тоном сказал он.

— Мне не хотелось бы, чтобы когда-нибудь ты назвал меня старым, старым огоньком, который давно угас… шлюхой, пустым местом, — тихо промолвила Джина. — Мне бы это не понравилось.

— Я не стал бы говорить так о тебе, Мопсик… ты это знаешь.

— Если бы ты так сказал, если бы огонек действительно угас, я бы заявила легавым, что перепутала дни, что была с тобой не в пятницу, как ты утверждаешь, а в четверг.

Они долго смотрели друг на друга. Его поразила жесткость ее взгляда; Харди стало не по себе.

— Послушай, Мопсик, довольно об этом. Поедем в кино или куда-нибудь еще. Хочешь, я поведу тебя в клуб «Коралл»?

— Ты водил туда Сью Парнелл?

Харди встал. Лицо его стало багровым; обходительность исчезла. Сейчас он казался опасным и злобным.

— Слушай, Джина…

— Мопсик, дорогой. Называй меня так всегда и не злись. Нет, сегодня мы не пойдем в клуб «Коралл». Отправляйся играть со своими друзьями. Я буду развлекаться одна.

Держа бокал в руке, она встала с дивана, прошла через гостиную и скрылась в своей спальне.

Харди посидел в кресле, его кисти сжимались и разжимались. Затем он, хлопнув дверью, скрылся в своей спальне.

Глава четвертая

Реклама «Сыскного агенства Хеа» обещала качественное обслуживание и быстрые результаты.

Руководил агентством Хомер Хеа, а помогала ему дочь Люсиль и зять Сэм Керш. Клиенты и полиция называли их «нечестивой троицей».

Хомер Хеа, которому скоро должно было исполниться шестьдесят пять лет, обладал большой, тучной фигурой, головой, по форме напоминавшей репу, толстым носом и проницательными маленькими глазами-буравчиками; обвислые усы скрывали его безжалостный, хищный рот.

Его двадцативосьмилетняя дочь была миниатюрной, худенькой. Заостренные черты лица и блеск черных глаз-бусинок придавали ей сходство с опасным, настороженным хорьком.

Муж Люсиль, Сэм Керш, мог сойти за ее брата. Он тоже напоминал хорька. У Сэма были такие же, как у жены, жирные темные волосы и нездоровый цвет кожи. Если бы Хомер Хеа не предложил будущему зятю место в сыскном агентстве, Сэму и в голову бы не пришло жениться на Люсиль. Он с жадностью поглядывая на любую блондинку, отвечающую его высоким требованиям, но неплохие доходы, которые приносила ему работа в агентстве, заставляли его мириться с обществом Люсиль.

На следующий день после убийства в «Парк Мотель» Хомер Хеа сидел утром за письменным столом на изготовленном по спецзаказу кресле, вмещавшем его необъятную тушу. Он удивленно разглядывал Джоан Парнелл.

— Но ведь это убийство, — вкрадчиво произнес он. — Обычно мы не беремся за подобные дела. Полиция боится, что мы помешаем ей; они гораздо лучше нас оснащены для ведения такого расследования.

Джоан Парнелл, от которой исходил сильный запах джина, сделала нетерпеливый жест.

— Ваше агентство — не единственное, — сказала она. — Я не стану долго вас упрашивать. Предлагаю вам тысячу долларов. Вы займетесь этим делом или нет?

Хеа поморгал.

— Дорогая мисс Парнелл, — поспешно произнес он, замахав своими руками, казавшимися вылепленными из теста, — если какое-то частное агентство способно помочь вам, так это только наше. Что я должен сделать?

— Найти убийцу моей сестры, — тихо и твердо сказала Джоан.

— Почему вы полагаете, что полиция не сумеет это сделать?

— Я не исключаю такой возможности. Но я хочу сознавать, что я лично содействовала его поимке. Я хочу, чтобы он был найден! Вы беретесь за это дело или нет?