Фан-клуб

— Что? — с жаром настаивал он.

Ее зеленые глаза скользнули по его телу.

— Я ожидала встречи с вами. Когда дверь открылась, я надеялась, что это будете вы. — Она на миг отвела взгляд, затем открыто посмотрела на него. — Я женщина, здоровая и молодая, и мне нравится заниматься любовью с подходящим мужчиной. Те, другие, не имеют понятия о том, что это такое. Но прошлой ночью… я поняла потом, как хорошо мне было с вами.

— Вы… в самом деле так думаете? — с трепетом спросил он.

— К чему иначе мне было говорить это? Я могу показать вам, если позволите. Будь мои руки свободны, я снова обрела бы свою женственность, обняла вас и показала, на что способна.

Он уставился на ее руки, привязанные к кроватным стойкам, и она поняла, что он испытывает искушение.

— Я… не знаю, позволят ли они мне это. Не следовало привязывать вас таким образом. Я скажу им. Это несправедливо и причиняет вам боль.

— Какой вы добрый, — тихо пробормотала она и вздохнула. — Но если мне нельзя касаться вас, я не прочь, чтобы вы касались меня.

— С удовольствием! — в волнении воскликнул он.

— Так что вас удерживает? Идите поближе.

Он нетерпеливо вытянулся рядом с ней.

— Вы даже не представляете себе, как вы прекрасны, мисс Шэрон… Шэрон. — Его ладони потянули ее рубашку вверх, затем подкрались к ее грудям и робко начали ласкать их.

Она выгнула бедра и повернула голову на подушке в порыве страсти.

— О-оох, — простонала она, — вы знаете, как обращаться с женщиной. — Бросив на него короткий взгляд, она поняла, что он готов. — Не заставляй меня ждать, дорогой. Сделай это сейчас же.

Он очутился в ней так быстро, что она едва успела это заметить, и заработал, как прилежный кролик.

Через две минуты он пронзительно взвизгнул, обмяк и отпал от нее, словно пораженный в самое сердце.

Он лежал где-то у ее ног, дыша будто от сердечного приступа.

Определив его местоположение, она окликнула его.

— У меня тоже получилось. Я кончила. Ты был великолепен.

Он сел, очевидно чувствуя себя действительно великолепно.

— Спасибо, — шепнула она.

— Шэрон, — забормотал он. — Я… я…

— Не покидай меня сразу. Иди сюда, полежи рядом.

Он слепо повиновался.

— Я не знал никого подобного тебе.

— Надеюсь, ты не был разочарован, — тихо сказала она. — Я просто хочу сравниться с твоей женой.

— Ты лучше, много лучше.

— Надеюсь на это.

— У меня никогда не получалось так долго с Тельмой. Говоря по правде, я никогда не мог дать ей оргазм. Я всегда думал, что причина во мне.

— Нет, не может быть.

— Ты совсем другая. Ты такая страстная.

— Это ты заставляешь меня быть такой, милый.

— Это самый счастливый день в моей жизни.

— Их будет много, — пообещала она.

Он покинул постель.

— Не могу дождаться завтрашнего дня.

— Завтра я сделаю тебя еще более счастливым, — улыбнулась она. — Есть много трюков, которых мы еще не попробовали.

Одеваясь, он не отрывал от нее глаз.

— Мне хотелось бы сделать для тебя больше, — сказал он. — Я хочу, чтобы они развязали тебя. Хочу, чтобы тебе было уютно. У меня есть лишний телевизор. Я мог бы ставить его здесь на день.

— Это было бы чудесно.

— Не буду надоедать тебе, — радостно добавил он. — Мне пора. Увидимся завтра.

— Я буду ждать тебя.

Краткая дневная рецензия: «Мисс Шэрон Филдс была бесподобна в сложной роли салонной королевы. Ее врожденная искренность сияла подобно лучу маяка. Браво».

Третий акт.

На сцене с Продавцом. Здесь нужен другой подход. Опытная женщина, ценящая стиль и технику светского джентльмена. Редкая удача — встретить человека, знающего, что он делает, и практикующего то, что он проповедует. Какое облегчение, после стольких непрофессионалов и болтунов, не знающих, как ублажить женщину.

Рядом с ней, на постели был обнаженный кит.

— Я рад, что вы решили быть с нами заодно, — говорил он. — Теперь, когда вы начали есть и отдыхать, вы выглядите в тысячу раз лучше. Видели бы вы себя сейчас. Сразу бы повеселели.

— Я и так не унываю. Если я на что-то решилась, я никогда не печалюсь. Вы правы. Сопротивляться глупо, особенно когда попадаешь в такую переделку. Потому я и не испытываю угрызений совести, что решила не сопротивляться.

Он улыбнулся с явным удовольствием:

— Так значит, вы не против?

— Не стану лгать. Я против, но лишь потому, что меня здесь держат. Как только я пережила травму похищения и тот факт, что четверо незнакомцев силой навязали мне себя, я поняла, что по-настоящему мне неприятно только то, что я привязана здесь таким бесчестным способом.

— Мы не хотим держать вас в таком виде. По крайней мере, я не хочу. Но мы просто боимся, что вы доставите нам неприятности, если мы вас выпустим.

— Какие от меня неприятности? Меня можно держать взаперти в этой комнате. Я по-прежнему полностью в вашей власти. Если хотите абсолютно честно, то я… — Она поколебалась.

— Продолжайте, Шэрон. Я уважаю честных женщин.

— Ну хорошо. Но не говорите остальным. Вы твердо обещаете, что не скажете им ни слова?

Большой слизень не только был доволен, но у него даже слюнки потекли от того, что с ним собирались поделиться тайной.

— Слушайте, Шэрон, это останется между нами. Можете довериться мне.

— Прекрасно. Кажется, вы разбираетесь в женской психологии не хуже меня. Есть ли на свете женщина, хоть иногда не мечтающая о том, чтобы ее похитил и взял силой красивый мужчина? Большинство из нас не сознаются в этом, но вы-то знаете, что почти все женщины желают этого.

Его дряблую плоть приятно защекотало при мысли об открывающихся возможностях.

— Держу пари, что понял вас, Шэрон. Вы девушка моей мечты. Я знал, что вы со мной. Просто не был уверен, что вы решитесь сыграть в открытую.

— Я играю в открытую, но только для вас, — быстро перебила она, — потому что чувствую, что мы понимаем друг друга. Вы единственный из компании, кто повидал свет. Паренек, который все это придумал, слишком молод для меня. Он не понимает сути дела. Ну а старик — что о нем сказать?

— Можете не продолжать, Шэрон, — усмехнулся Йост. — Мы настроены на одну волну.

— Точно. Так вот, после двух-трех раз я поняла, что вы — единственный, от кого я могу чего-то ожидать. Не буду притворяться: мне не хотелось быть похищенной. Я не была готова к изнасилованию. Но раз уж это случилось и все позади, я решила воспользоваться ситуацией себе на пользу. Вам не кажется, что это говорит о моей зрелости?

— Еще как говорит. Я восхищен этой вашей философией.

— Знаете, что я пытаюсь до вас донести? Я говорю, что если мне суждено давать это остальным троим, что ж, я согласна. Но с вами иначе: поскольку наши личности гармонируют и я чувствую между нами взаимопонимание, я, знаете ли, хотела бы вести себя с вами несколько иначе, особенно. Я чувствую, что дело того стоит.

— Поверьте мне, оно этого стоит, — загорелся он. — Вы обнаружите, что я — парень, который ценит класс.

— Спасибо. Но есть одна заминка… — Она помолчала, и горестная морщинка омрачила ее лицо. — Я… не понимаю, как могу быть привлекательной в моем нынешнем виде.

— О чем это вы? Вы самая прекрасная женщина на свете!

Она помотала головой по подушке.

— Нет, не теперь. Может быть, раньше. И может, смогу быть такой снова. Но в теперешних обстоятельствах я не могу быть по-настоящему привлекательной. Привязанная, немытая, без косметики, в этой дешевой сорочке. Это не я. К тому же, как и любая женщина, я до некоторой степени тщеславна. Я хочу появляться в наилучшем виде перед человеком, который мне интересен. Я хочу возбуждать его.

— Да вам ни черта не нужно, Шэрон, чтобы возбудить меня. Гляньте, я уже нарастил целый фунт.

Она жадно уставилась на него.

— Роскошно, — пробормотала она.

— Вы не шутите? — спросил он дрогнувшим голосом.

— Я видела их всех, и вы как раз по мне.

Он придвинул к ней свою тушу.