Леопард охотится в темноте

— Ты не знаешь, когда она возвращается?

— Нет, но я сообщу тебе, как только она пересечет границу.

Крейг был поражен тем, что Питер Фунгабера мог отслеживать передвижения человека даже за пределами страны. Очевидно, Сэлли-Энн была внесена в список лиц, подлежащих особому надзору. Потом он вдруг подумал, что, скорее всего, его имя тоже находится в этом списке.

Он, конечно, знал, почему Сэлли-Энн полетела в Китчва Тембу. Два года назад Крейг посещал этот чудесный лагерь на равнине Мара по приглашению его владельцев Джеффа и Джори Кентов. В огромных стадах буйволов, окружавших лагерь, стали появляться телята, и сражения самок с подкрадывающимися хищниками было одним из самых незабываемых зрелищ африканского вельда. Сэлли-Энн была там со своим «никконом».

Возвращаясь в «Кинг Линн», он заехал на почту и послал ей телеграмму через Аберкромби и офис Кента в Найроби: «Привезите советы по „Водам Замбези“. Точка. Охота продолжается. Вопросительный знак. Удачи Крейг».

Через три дня колонна грузовиков с ревом поднялась по склонам холмов к «Кинг Линн», и взвод солдат разгрузил тысячу двести мотков колючей проволоки в лишенные крыш сараи для тракторов.

— Я должен оплатить какой-то счет? — поинтересовался Крейг у сержанта, командующего отрядом. — Подписать какие-нибудь документы?

— Не знаю, — ответил сержант. — Знаю только, что мне приказали доставить все это, и я доставил.

Крейг смотрел вслед удалявшимся грузовикам и чувствовал трудно перевариваемый комок в желудке. Он подозревал, что никогда не увидит счета. Он также знал, что находился в Африке, и ему даже думать не хотелось о возможных последствиях охлаждения отношений с Питером Фунгаберой.

Пять дней подряд он работал вместе с бригадами. Голый по пояса, надев на руки перчатки из толстой кожи, он всем своим весом натягивал проволоку, пел вместе со своими матабелами рабочие песни, но муки совести скоро стали нестерпимыми.

Телефона в усадьбе пока не было, и он поехал в Булавайо. Питера он нашел в Парламенте.

— Дорогой Крейг, зачем столько шума из ничего. Генерал интендантской службы пока не передал мне счет на проволоку. Впрочем, если это тебя успокоит, вышли чек мне, а я немедленно улажу все формальности. Кстати, Крейг, не забудь указать на чеке «Оплата наличными».

* * *

В течение следующих нескольких недель Крейг открыл в себе способность практически совсем не спать. Он вставал в четыре тридцать утра каждый день и выгонял своих рабочих из хижин. Они выходили все еще сонные, в накинутых на плечи одеялах, и, поеживаясь от холода и кашляя от дыма костра, что-то беззлобно ворчали.

В полдень он ложился спать в тени акации, как и все рабочие. Потом, отдохнувшие, они работали весь день, пока не раздавался удар по рельсу, подвешенному к ветке джакаранды рядом с усадьбой. Рабочие с криками «Шайле! Час пробил» устремлялись вверх по склону холма.

Крейг смывал с себя пот и грязь в бетонном резервуаре позади коттеджа, быстро ужинал, а когда опускалась темнота, он уже сидел за дешевым