Шальные деньги

Их должны были встретить на перроне у газетного киоска.

Кто — ошибиться было мудрено: у ларька по стойке смирно застыли два широченных лба — темные кожанки, черные джинсы «Валентине» и внушительные башмаки из кожи. Типа форма одежды такая? По виду бритиши: крашеные волосы мышиного цвета, сами землистые с лица. У одного длинный прямой чуб. Какая-то разновидность «цезаря», не мог понять ЮВе. У другого причесон классический, с идеальным пробором.

Абдулкарим решительно направился к парочке, представился на смеси английского со стокгольмским.

Те бровью не повели. Даже не улыбнулись.

Проводили их компанию к микроавтобусу. Велели занимать задние места.

Один, который с пробором, — явно какой-то правый экстремист, мрачный тип, — спросил, как добрались. Судя по выговору, чистокровный британец, определил ЮВе.

Абдулкарим еще потрещал. Когда выбрались в промзону, правый экстремист достал три тряпки и велел Абдулкариму, ЮВе и Фахди самостоятельно завязать глаза. Потом усадил всех троих на пол.

Покорно сели.

Слепыми и притихшими котятами уткнулись в пол.

Бритиши врубили громкую музыку.

Ощущения: ЮВе чуть ли не впервые в жизни почувствовал животный страх. Да к кому же их везут-то? И куда? А что будет, если Абдулкарим начнет возбухать? Поездка оказалась куда круче и опасней, чем предполагал ЮВе, готовясь к ней за каменной стокгольмской стеной.

Одно совершенно точно: на месте их встретят влиятельные шишки, избегающие дневного света.

Минут через двадцать араб не удержался:

— Слюшь, долго мы будем по полу валяться, как жадин-говядин?

Бриты покатились. Сообщили: потерпите еще несколько минут.

Минут через десять ЮВе почувствовал, как поменялось дорожное покрытие. Под колесами зашуршал не то гравий, не то щебенка.

Правый экстремист разрешил снять повязки и встать с пола. ЮВе полюбопытствовал. За окном та же британская весна на селе. Автобус катился по узкой гравийной дорожке в сторону каких-то домов.

Фахди выглядел потерянным. Косился на Абдулкарима, а тот излучал оптимизм и сгорал от любопытства, а прежде всего — лелеял перспективу замутить реально крутые дела.

Микроавтобус остановился. Прибывших попросили на выход.

Перед ними стоял какой-то фахверковый сарай — затейливый деревянный каркас, заполненный каменной кладкой. ЮВе только диву дался — сельская идиллия, да и только. Где товар-то?

Из сарая вышли двое. Один внушал нереально — мало что высоченный, так еще и жирный. Впрочем, несмотря на расплывшиеся формы, держался малый с достоинством боксера-супертяжеловеса. Лишняя масса нисколько не обременяла его, напротив — была его оружием. Другой был и пониже, и посубтильней. Прикинут в кожаный плащ до пят и остроносые казаки.

Среднестатистический наркобарон повернут на резвых тачилах, эксклюзивных котлах и вешалках с ногами от ушей. Но лучшие друзья наркобарона — это бриллианты. Вот и у кожаного плаща в ухе сверкал увесистый брюлик. Повадки плаща не оставляли ни малейших сомнений в том, кто здесь хозяин.

Абдулкарим, сориентировавшись, что к чему, протянул ему руку.

Кожаный плащ на каком-то зубодробительном диалекте молвил:

— Добро пожаловать в округ Уоррик! Мы зовем это место фермой. Я — Крис. — Ткнул пальцем в соседа. — А это Джон, хотя его чаще называют «the doorman». За то, что немало лет простоял вышибалой. А теперь, вишь, нашел себе синекуру попристойней. Толкает товар тем же, кого раньше выкидывал из кабаков. Кстати, вы уж не серчайте за неудобства — что положили вас на пол. Верно, сами смекаете, к чему такой жесткач?

Абдулкарим ответил, стараясь не коверкать английские слова до полной неузнаваемости. Нарочно или нет, речь его вышла на манер американского хип-хопа:

— Ну чего, мы понимаем. Нету проблем. Рады видеть вас в хорошем здравии. Чую, выйдет толк от наших общих тем.

Крис с Абдулкаримом порасшаркивались друг перед другом с пару минут. Обменивались любезностями — великие дела завсегда обставляются томными церемониями.

— Я так думаю, наши не-знаю-как-будет-по-английски останутся довольны.

— Это будет «principals», — пришел ему на выручку Крис, — то есть «боссы».

ЮВе осмотрелся. Подальше, за одной из теплиц, увидел еще двоих. С ружьями наперевес средь бела дня! Дальше, на дороге, еще люди. Да тут мышь не проскользнет. Начал врубаться — а вообще-то неплохая идея заныкаться в глухомань.

Насчитал не меньше шести парников, выстроившихся в ряд. Длина — тридцать метров, высота — два. Большой жилой дом, все окна занавешены плотными шторами. Из сарая доносился исступленный лай.

Крис пригласил гостей в дом.

В ноздри шибануло кошачьими ссаками. На крюках вдоль стены висели синие робы и толстые рукавицы. Крис скинул плащ. Провел гостей в просторную кухню. По-деревенски убогая, она категорически не сочеталась с булыжником в ухе и роскошным костюмом Криса (на заказ шили, предположил ЮВе).

Крис пригласил гостей к столу. Предложил накатить. Налил всем троим виски — как попросили. Пойло оказалось отменным — односолодовый «Айл оф Джура» восемнадцатилетней выдержки. Расселись. Джон остался стоять, прислонившись к стене, — зорко следил за каждым движением.

А Крис весело сообщил:

— Еще раз добро пожаловать! Щас вам все покажу, только сперва сдайте стволы.

Несмотря на добродушную улыбку Криса, от ЮВе не ускользнул его молниеносный взгляд — как он зыркнул в сторону Фахди.

Фахди переглянулся с арабом.

Сдавать или не сдавать? Один раз забить на безопасность или ретироваться несолоно хлебавши? А что, если это западня? Если это продвинутые наркополицейские? Впрочем, внутреннее чутье подсказывало арабу, что брюлик в ухе у Криса настоящий, издали видать. Коп бы в жизни не нацепил такой — мало того что не по карману, так еще и гомосятиной попахивает.

Сказал товарищам по-шведски:

— Ладно, сегодня играем по ихним правилам.

Фахди достал пистолет, выложил на стол. Крис подался вперед. Взял, взвесил в руке, повертел, прочел надпись на стволе:

— Круто! «Застава эм-пятьдесят семь», калибр семь шестьдесят три. Добрый ствол. Почти такой же безотказный, как УЗИ.

Вынул обойму. Сгрузил на стол.

После этого повел гостей в соседнюю комнату. Там сидели те двое, что везли их в автобусе. Попросили гостей снять свитеры, брюки, оставили в одних трусах. Кропотливо перебирали шмотки. ЮВе краем глаза покосился на араба: внешне тот воспринимал всю процедуру как совершенный пустяк, словно его по три раза на дню тотально шмонали два психованных полудурка, по милости которых он только что ехал, уткнувшись мордой в пол. Походу, арабу не впервой.

Дали добро.

Через пять минут гости вернулись в кухню.

Крис встретил их улыбкой:

— Ну все, с формальностями покончено. А то мне, знаете, как-то не по себе, когда вижу здоровенного мужика с вот такусеньким пистолетом. Я хотя сам невелик, зато пушка хоть куда, — хихикнул Крис, похлопав себя рукой между ног. Повернулся к Джону, мол, вот он подтвердит. — Что ж, посидим в тишине-покое, вискарик заценим. Ну, как вам Лондон?

Еще полчаса пустого трепа и обмена любезностями. Абдулкарим окончательно вошел в роль вожака стаи. Увлеченно поведал, как они коротали лондонские вечера, куда ходили да много ли купили, рассказал о «Подземельях Лондона» и о том, как выпугал «курсовода».

— Лондон — реальный город. Стокгольм после него — как капля мочи в Миссисипи. Хотя метро у нас тоже имеется.

ЮВе угорал с араба. Интересно, Крис хоть что-нибудь поймет из этого загона про американские реки?

Когда пропустили по третьей, Крис поднялся:

— А теперь за дело. Покажу вам, что тут у нас да как. Невтерпеж посмотреть-то, поди?

Выйдя из дома, гуськом почапали за Крисом в сарай.

Дальше, по-за домами, маячили вооруженные охранники.

Крис встал на пороге. Из сарая снова донесся лай.

— Я уже говорил, что мы зовем наше хозяйство фермой. Почему — скоро сами въедете. Сейчас войдем, но сперва хочу сказать вам вот что — мы решим ваши проблемы. С поставками. Только за последний год сумели переправить больше пяти тонн товара. Что умеем, то умеем. Да вы сами скоро поймете.