Приют одинокого слона, или Чешские каникулы

- Трудно сказать. Я потом в мусорном ведре порылась и нашла точно такую же ампулу. И шприц. Только вот шприц этот был не на пять кубиков, а совсем маленький, где-то на два с половиной. Я таких раньше и не видела. Наверно, инсулиновый. Очень тонкая игла.

- Она что же, не заметила, что шприц вдвое больше? - удивился Вадим.

- Наверно, ей было так плохо, что она уже плохо соображала. Увидела только, что жидкости совсем мало, решила, что ампулы меньше объемом. А что касается передозировки... Там был один миллилитр однопроцентного раствора. Две ампулы - два миллилитра. То есть две сотые грамма. Я плохо помню, но, кажется, максимальная разовая доза - пять сотых. Нам говорили на гражданской обороне. Да и с лыжами приходилось на всякий случай сильное обезболивающее брать.

- Тогда почему она умерла?

- Не знаю. Может, потому что с морфина на промедол перешла. Или какая-то непереносимость. Она все время, как в Прагу приехали, плохо себя чувствовала. А тут большая доза. Промедол может вызывать угнетение дыхания. Организм ослабленный. Ну что, пойдем?

Они расплатились и вышли.

- Скажи, Ксан, - Вадим взял ее за руку, - А зачем ты все-таки страницы вырвала? Ты же совершенно конкретно подставилась.

- Это был какой-то импульс. Потом я хотела весь дневник сжечь, но не успела. Сначала ты пришел, потом Мишка проснулся. В общем, не вышло.

- Оксана...

Вадим замолчал. Сердце готово было выпрыгнуть и лягушкой ускакать за деревья.

- Теперь ты знаешь обо мне...

- Там было написано, что ты взял у бандитов деньги и не стал защищать своего клиента. Его посадили, а потом кто-то на зоне его убил...

Многоточие в конце фразы было достаточно явственным. То ли Оксана ждала комментариев, то ли затруднялась высказать свое отношение.

- Все так, - с трудом, словно вытягивая из колодца многопудовый груз, начал Вадим. - Мы с тобой тогда только поженились. Я выиграл подряд несколько довольно сложных дел, начали появляться серьезные клиенты. И стал как-то забывать, что долг адвоката не оправдать виновного, а защитить невинного. А тот, кто виноват... Он должен получить ровно столько, сколько заслужил, не больше и не меньше. Я всегда так думал. Впрочем, большинство адвокатов засмеяли бы меня, попробуй я только заикнуться об этом. Горобец был банальным вором, который где-то перебежал дорожку волчаре покрупнее. Я вполне мог его вытащить, даже без особого труда. Улики были совершенно смешные, доказательств практически никаких. Да он и не был виноват. В тот раз не был - его фактически подставили, свои же. А гонорар светил солидный. Я уже мысленно пил шампанское. Только вот в разгар этих приятных мыслей приехал на «Мерсе» тот самый волчара по фамилии Валитов. Лощеный такой, с идеальным пробором, в белом костюме. «Вадим Аркадьевич, - говорит и ключики на пальце крутит, - вы должны проиграть это дело». «Это как?» - спрашиваю. «Да так. Я вам заплачу. Хорошо заплачу. Горобец нужен мне в тюрьме, иначе он элементарно смоется. Ищи его потом». - «А если я откажусь?» - «Говорят, вы недавно женились? Это хорошо...» Что я мог сделать? Пойти в милицию? И я буквально сдал процесс. Надо мной смеялись, меня полоскали, как грязную тряпку. Представляешь, что случилось с моей репутацией? Горобцу дали восемь лет. А через месяц его тихонечко задушили во сне. Я говорил себе, что совершенно тут ни при чем. Что его убрали бы и на воле. Вспоминал Жеглова: «Вор должен сидеть в тюрьме!» Но как-то слабо получалось. Все время думал о том, что это я отправил его на смерть. Что если бы я выполнил свой долг, может быть, все было бы по-другому. А сколько раз я хотел рассказать об этом тебе. Не смог. Слишком стыдно было.

Оксана осторожно высвободила свою руку и положила ее в карман. Несколько минут она шла молча, пристально разглядывая песок под ногами. Потом резко вздернула подбородок и посмотрела Вадиму прямо в глаза:

- Скажи, а если б не было меня, ты согласился бы?

- Не знаю. Хотелось бы побить себя пятками в грудь и заявить: «Никогда!» Но не уверен, что это будет правда. Человек слаб.

- Да уж! - вздохнула Оксана. - Рассказать тебе... мой секрет?

- Ты уверена, что хочешь? - осторожно спросил Вадим. Сам он был не уверен в этом. Точно так же, как не был уверен, что хочет его знать. Но отказаться и продолжать ловить себя на мысли о том, что есть в ее жизни что-то тайное для нее, какой-то подводный камень... Уж лучше пусть расскажет.

- Я хочу покончить со всем этим! - отрезала Оксана. - Слушай. Когда мы с тобой познакомились, я жила с одним человеком. Его звали Денис Локтионов.

- Подожди, ты же говорила, что у тебя был роман с каким-то Денисом, но вы расстались задолго до нашего знакомства.

- Да, это так. Он меня бросил. И я пыталась покончить с собой.

- Так значит, эти шрамы не от разбитого стекла?

- Конечно, нет. Так вот, через какое-то время мы сошлись снова. Я его простила. А через полгода мы познакомились с тобой. Я пыталась сидеть на двух стульях сразу. Не понимая, что для этого надо иметь как минимум резиновую задницу. Понимаешь, Вадик, я просто панически боялась снова остаться в одиночестве. Мне хотелось быть с тобой, но ты как-то высказался, что предпочитаешь холостую жизнь.

- Похоже, мы с тобой уже не в первый раз совершенно не поняли друг друга, - с горечью усмехнулся Вадим. - Разве ты не помнишь свои завиральные теории о независимости?

- Я боялась, что мое желание обзавестись колечком написано у меня на лбу метровыми буквами. Обычно мужчинам это не слишком нравится. Денис категорически не хотел на мне жениться. Ему и так было неплохо.

- Не надо было судить обо всех по своему Денису. Я как раз хотел на тебе жениться, почти с самой первой встречи. Ну, может, со второй. А тут такое заявление. Пришлось соответствовать. Чтобы ты меня не бросила.

- Кошмар! - простонала Оксана. - Ладно, это еще не все. Далеко не все. Денис начинает собираться в Канаду. На постоянное местожительство. А я в это узнаю, что... что беременна.

- Что?! - Вадим так и встал, словно налетел на стену. - И...

- Не спрашивай! Я не знаю, чей это был ребенок. И вот жду, чем дело кончится.

- Ничего себе! - возмутился Вадим. - Это как это: «чем дело кончится»?

- Да так. Если бы Денис сказал, что хочет взять меня с собой, я бы с ним и уехала. По-твоему, лучше было бы остаться одной, с ребенком?

- Но почему ты была так уверена, что я тебя брошу? Хотя понятно.

- Да. Кроме того... Даже если бы ты на мне женился, я бы все время думала: а вдруг это не твой ребенок.

- Ага, а с ним ты не думала бы, что это мой ребенок? Или все дело в Канаде?

- Конечно, нет! - возмутилась Оксана. - Мне никогда не хотелось жить за границей. Другое дело - остаться одной, да еще с ребенком.

- А ему ты говорила?

- Нет. Не хотела, чтобы он думал: вот, приперла пузом к стенке. И тебе не говорила. Сейчас-то я понимаю, что это было глупо, но тогда... Короче ждала я, ждала. И дождалась до двадцати недель. Благо, что особо заметно не было. А потом Денис заявил, что в Канаде я ему сто лет не нужна. Ему там уже невесту подыскали. У которой аптечная сеть по всей стране. А ты в командировку уехал. И не звонил. Тогда я стала искать врача. Меня отговаривали. Еще бы! Ребенок уже шевелиться начал. Говорили, что опасно. Что может потом детей не быть. Что вообще умереть можно. Но мне уже все равно было. Наконец нашла одного... слесаря-гинеколога. Запросил он с меня столько, что, по идее, от ужаса должен был выкидыш случиться. Но не случился. Положили меня... Это называлось частной гинекологической клиникой. Представь, поставили капельницу и ушли. Никого рядом. Схватки начались, да такие! Я ору - никто не слышит. Заглянула из коридора девчонка, которая на прием пришла. Побежала, притащила медсестру, страшно недовольную. Та на меня наорала, матом обложила и снова ушла. И только потом, когда уже все кончилось, появился врач. Поковырялся во мне - и все. Уже вечером предложили уматывать. А на следующий день на «скорой» в больницу отвезли. Еле откачали.