Разглашению не подлежит. Осьминожка. Полковник Сун

— Мистер Вэлланс, как нам быть с прессой? Может, стоит пока придержать информацию? Я вам полностью доверяю в этом вопросе.

Стараясь не встречаться глазами с Бондом и Тэннером, Вэлланс ответил:

— Мне кажется, сэр, здесь не должно быть никаких недомолвок. У адмирала обширные связи. Его судьбой, естественно, будут многие интересоваться, Я предлагаю дать короткое сообщение о том, что состояние адмирала по-прежнему остается неважным, и поэтому ему рекомендован полный покой.

— Великолепно. Значит, вы этим займетесь. Будут еще какие-либо предположения? Пусть даже самые невероятные. Ни у кого нет.?..

Крофорд оживился.

— Если позволите, сэр…

— Сделайте одолжение, инспектор. Прошу вас, — вокруг глаз сэра Рэналда собрались приторные морщинки. — Смелее.

— Я хотел бы еще раз привлечь ваше внимание к тому мятому клочку бумаги с именами и цифрами, который все мы уже видели. Он был обнаружен в бумажнике террориста. Дешифровальщики, кажется, до сих пор над ним работают, а времени у нас и без того мало. Может быть, нам удастся им помочь? Что если это номера телефонов?

— Сомневаюсь, инспектор, — устало потирая глаза, проговорил Тэннер. — Конечно, «Христиана» напоминает столицу Норвегии Христианию; «Вассо» — Васси, что на северо-востоке Франции; где находится Париж, всем известно: но нам хватит и десяти минут, чтобы убедиться в невозможности таких цифровых сочетаний в телефонных номерах этих трех городов, точно так же, как, скажем, сочетание Уайтхолл 123 невозможно для Лондона. Если это и телефоны, то они зашифрованы методом подстановки, а ключом к шифру мы не располагаем. Вот мы и кончили тем, с чего начали. Не сердитесь на меня.

— А может, это географические координаты? — вставил заместитель министра. Тэннер покачал головой.

— Не то количество знаков.

— Вы правы, сэр, — невозмутимо продолжал инспектор. — Но я имел в виду нечто иное. Возьмем слово, которое сегодня еще не произносилось — «Антигона». С чем оно ассоциируется?

— С греческой трагедией, — ответил Тэннер, — написанной, по-моему, Эсхиллом. Слово-ключ?

— Возможно, сэр. Но ведь «Антигона» — не только название трагедии, это еще и имя. Женское имя. Не знаю, употребительно ли оно сейчас в Греции, но точно знаю, что многие классические имена употребительны там до сих пор. Теперь «Христиана». Разве это слово не напоминает также женское имя, как Кристин или Кристина? Возможно, что Христиана — это греческая форма этого распространенного женского имени. И тогда Париж превращается в Париса — еще одно греческое имя.

Внезапно вскочив, Билл Тэннер бросился к телефону, стоявшему на залитом чернилами и прожженном сигаретами столике у стены.

— Правда, что касается «Вассо», я не могу…

— Что вы этим хотите сказать, инспектор? — перебил сэр Рэналд в своей обычной манере.

— Я хочу сказать, что этот человек, вероятно, собирался отправиться в Грецию, и кто-то снабдил его этими телефонами, на случай, если он захочет провести время в обществе женщин. Все номера принадлежат одному коммутатору, и, судя по всему, крупному, например, в Афинах. По крайней мере, все это правдоподобно, не правда ли, сэр?

Сэр Рэналд нахмурился.

— Но Парис — это ведь мужское имя. Вряд ли…

— Совершенно справедливо, сэр, имя похитителя Прекрасной Елены, из-за которого разразилась Троянская война. Однако, если присмотреться внимательнее…

Крофорд протянул министру измятый клочок дешевой линованой бумаги. Министр все с тем же хмурым видом надел очки в тяжелой черной оправе и уставился на записку.

— То что? — буркнул он.

— Вот здесь, сэр, прямо над словом «Парис» написано, правда, не очень разборчиво, «если не получится». То есть, если Антигона и две другие девушки будут, скажем, в отъезде или чем-то ему не подойдут, то Парис все устроит.

— М-м, — сняв очки и кусая дужку, сэр Рэналд бросил моментальный взгляд на Тэннера, который по-прежнему что-то выяснял по телефону. — Что вы там говорили о правдоподобии?

— По моему мнению, это все подстроено, сэр. Иначе следует признать, что они совершили три оплошности: во-первых, не спрятали труп, во-вторых, не вытащили все из его карманов, в-третьих, вообще их не обыскивали. Поэтому…

— Вы полагаете, что это ложный след?

— Как раз напротив, сэр. Я полагаю, что это недвусмысленное указание, что искать нужно в Греции.

Повесив трубку, Тэннер вернулся на свое место. Теперь он глядел на инспектора с нескрываемым уважением.

— По словам Мэри Кирис из нашего посольства в Афинах, все четыре имени — нормальные современные имена. А цифры могут быть номерами телефонов в Афинах, Солониках и еще в паре крупных городов.

— Это уже что-то, джентльмены, — глаза сэра Рэналда почти полностью утонули в складках удовольствия. — Это уже что-то.

— И это «что-то» наполовину нами разгадано. Вот уже около четверти часа Джеймс Бонд сидел, глубоко обхватив голову руками. Казалось, он дремлет. Но в действительности он прилагал все усилия, чтобы заставить свой утомленный мозг неотступно следить за всеми поворотами обсуждения. Теперь, когда его голос зазвучал в этой низкой, задымленной комнате, он выпрямился и внимательно смотрел на Тэннера.

— Инспектор Крофорд абсолютно прав. Это ловушка. Или точнее сказать — приманка. Им необходимо было заполучить меня. Очевидно, их намерения не изменились. Записка с именами и телефонами — великолепный образец импровизации, цель которой заставить меня броситься в погоню. Что я, безусловно, и сделаю. Собственно, им достаточно было оставить записку с одним единственным словом — ГРЕЦИЯ.

Тэннер задумчиво кивнул.

— И куда ты направишься?

— Все равно, — сказал Бонд. — Хотя бы в Афины. Это не имеет значения, ибо мне не придется их искать, они найдут меня сами.

V. Ночь полковника Суна

Остров Враконис находится в Эгейском море на полпути между южными оконечностями Греции и Турции, или, точнее сказать, почти в центре треугольника, который образуют острова Наксос, Иос и Парос. Так же, как и лежащий в тридцати милях к югу остров Санторин, Враконис возник в результате вулканического извержения. Он представляет собой остатки потухшего еще в доисторическую эпоху гигантского кратера. Движения почвы — подъемы и оседания — наделили остров рваной береговой линией, вдоль которой, словно хребет животного, тянется беспорядочная гряда холмов, достигающих местами высоты 1. 200 футов. С воздуха Враконис похож на серп, нарисованный рукой изрядно подвыпившего художника. Конец серпа отломан — между безымянным кусочком суши и северной оконечностью острова пролегает полоса отмели шириной ярдов в сто. На маленьком островке живут люди, но кроме пары утлых рыбацких хижин там есть всего один дом, расположенный в дальнем конце острова — длинное приземистое строение, облицованное ослепительно белым камнем и окруженное пальмами и кактусами. Владелец дома, пирейский яхтостроитель, сдает его в летние месяцы отдыхающим иностранцам.

Сейчас дом занимали двое французов, как явствовало из их паспортов. Обитатели дома производили впечатление людей мрачных и неразговорчивых, их кожа говорила о том, что отдыхать на солнце они не привыкли. О том же говорило и их поведение. Бледные, в пестрых купальных костюмах, они изредка выбирались на причал (все время пустовавший), чтобы посидеть в легких шезлонгах или вяло и очень недолго поплескаться в воде. Чаще всего их вообще не было видно. Казалось, что они не знали, чем заполнить время, остававшееся у них до начала работы, ради которой они сюда прибыли.

Их личности, намерения, а также многое другое было прекрасно известно полковнику Особого диверсионно-террористического отдела Народно-освободительной армии Китая Сун Лян-дану. Теперь, когда он сидел возле раскрытого окна маленького и ничем не защищенного домика, расположенного на основной части острова, полковник Сун не видел мужчин. Чтобы увидеть их, хотя бы мельком, ему пришлось бы выйти из дома, подняться по густо заросшему склону холма до высоты 250 футов над уровнем моря, и лишь тогда его взгляду открылось бы расположенное в километре отсюда строение. Однако с момента своего появления на острове, куда он прибыл морем накануне ночью, полковник Сун не покидал своего убежища. Легко узнаваемый восточный тип лица служит серьезным препятствием для экспансии китайского шпионажа в Западной Европе. Исключение составляют лишь Соединенные Штаты и Великобритания, где выходцы с Востока попадаются то и дело. На греческих островах они чрезвычайно редки. Поэтому ни у кого на Враконисе и вообще за пределами Китая не должно было возникнуть подозрения, что именно в этом месте и в этот момент может оказаться китаец.