Рождение Шерхана

- Эй! На "Аграфене"! Закурить не найдется?!

Шутка удалась; смеху было много.

Больше всех веселился сам Крылов, и это было понятно, потому что пикантность ситуации заключалась еще и в том, что в момент окрика он, запершись в каюте, занимался любовью с женой. Впоследствии она не переставала удивляться поразительной осведомленности парусной братии о мельчайших деталях интимного, казалось бы, поведения друг друга.

Растравив паруса, капитан и владелец судна с ловкостью и даже грациозностью, неожиданной для такого крупного мужчины, перепрыгнул через носовое ограждение прямо на песок и громогласно заявил:

- А вот и я!

Глава 6

- С Бесиком Кварая ситуация складывается следующим образом, - начал свое сообщение областной прокурор, после того как остальные участники совещания разошлись и они втроем с Житковым и полковником Бойко расположились в кабинете последнего, - формально он у нас заключен под стражу на срок до тридцати суток на основании Указа Президента о борьбе с организованной преступностью. И срок этот на исходе. По его истечению мы должны: либо, первое, извинившись, выпустить его на свободу; либо, второе, возбудив уголовное дело, предъявить ему конкретное обвинение; либо, третье, переправить его куда-нибудь с глаз долой.

Выпускать его, сами понимаете, рука не поднимется. Предъявить ему обвинение мы не можем, он у нас в области вообще проездом и дел за ним здесь никаких не числится. Остается вариант с отправкой. Этот вариант мы и планировали как основной. Кварая числится в бегах и объявлен в розыск. Но дело осложняется наличием у него диппаспорта и целым рядом юридических нестыковок, связанных с общей неурегулированностью правовых отношений между Россией и Грузией.

- Что же, мы теперь из-за каких-то крючкотворов должны Беса на свободу выпускать? - изумленно спросил Житков. - Да над нами куры будут смеяться!

- Подожди, Паша, не кипятись, - миролюбиво вмешался полковник Бойко, дай договорить человеку.

- Мы, как только арестовали Беса, сразу направили запрос в Генпрокуратуру, - продолжал прокурор, не обращая внимания на Житкова. Официального ответа пока не получили, но по неофициальным каналам мы поставлены в известность, что наша Генпрокуратура связалась с Генпрокуратурой республики Грузия и с нашим МИДом.

- Ну, и что они ответили? - не утерпел Житков.

- МИД ответил так, что ничего нельзя понять. С одной стороны.., с другой стороны.., они это умеют, их специально учат. Знаете, как в детской игре: "да" и "нет" не говорите, черно с белым не берите... Короче говоря, делайте что хотите, но чтобы все было шито-крыто.

- Ну и черт с ними. А что из Грузии? - поинтересовался Бойко.

- Там все сложно. Как нам стало известно, они уже отправили письмо с требованием выдать Кварая грузинским властям.

- Да ведь это все равно что выпустить его на свободу!

Возмущению Житкова, казалось, не было предела.

- Боюсь, что вы правы, - невозмутимо подтвердил прокурор. - У Беса есть очень влиятельные покровители. В тамошней прокуратуре их сильно побаиваются, хотя в общем-то рады, что избавились от этого мерзавца. На нем в грузинской организованной преступности многое держится. Выдерни мы этот кирпичик, и значительная ее часть посыплется, если, конечно, их прокуратура зевать не будет. И тем не менее единственное, что им удалось сделать, имея дело с не искушенными в юридических тонкостях покровителями Кварая, это не направлять по дипломатическим каналам протест с требованием о его немедленном освобождении, а послать то самое письмо с требованием о его выдаче грузинской Генпрокуратуре.

- Да я опять-таки не вижу разницы! - с возмущением заявил Бойко.

- Постойте, постойте, кажется, я начинаю догадываться, куда ветер дует, - заинтересовался Житков.

- Разница в том, - продолжал прокурор, игнорируя догадки Житкова, что, требуя выдачи Кварая, грузинские власти де-юре и де-факто признают правомерность его ареста и содержания под стражей, невзирая на наличие у него дипломатического паспорта. Так же как и то, разумеется, что до момента выдачи мы вправе обращаться с ним как с обычным арестантом.

- И если, например, он надумает... - задумчиво начал Бойко, но был прерван прокурором.

- Вот именно. Я вас, обратите внимание, ни к чему не призываю. И надеюсь, что все здесь сказанное...

- И не сказанное, - в свою очередь ехидно перебил Житков прокурора.

- Вот именно, - с готовностью подтвердил прокурор, - и особенно не сказанное, останется между нами. Откровенно говоря, я думаю, что практически это ничего нам не даст. Если, конечно, у Беса на плечах голова, а не кочан капусты. Но я счел своим долгом поставить вас в известность. И если шанс появится - вдруг у Беса нервы не выдержат, СИЗО - это все-таки не санаторий, я надеюсь, вы сумеете этим шансом воспользоваться.

Прокурор замолчал.

Молчали и оба полковника, избегая при этом смотреть в глаза друг другу.

Наконец тягостную тишину нарушил Житков. Глядя в полированную поверхность стола, он негромко, но твердо произнес:

- Извините, Степан Андреевич. Бес, конечно, большая сволочь, но я возглавляю уголовный розыск, а не команду по приведению приговоров в исполнение.

- Я же вам сразу сказал, - живо откликнулся прокурор, - что я вас ни к чему не призываю!

- Подожди, Павел, не обостряй, - вмешался Бойко. - Никто от тебя ничего такого и не требует. Но могут же возникнуть определенные обстоятельства.

- При определенных, как вы говорите, обстоятельствах ни у меня, ни у моих людей рука не дрогнет, вы это знаете. И Бес будет не первый и, надеюсь, не последний, кто в этом убедится на собственной шкуре. Но я не собираюсь эти обстоятельства создавать искусственно.

- Ну, Павел Иванович, - вмешался прокурор, - тут нам придется положиться на Беса. Он сам мастер создавать такие ситуации. Его и провоцировать не надо. Вы ведь этого хотите избежать?

Ответить Житков не успел - раздался щелчок внутреннего переговорного устройства и в кабинете послышался голос секретаря:

- Товарищ полковник, Степана Андреевича срочно разыскивает его заместитель.

- Соедини! - приказал Бойко.

Прокурор подошел к его столу и взял телефонную трубку.

- Слушаю.

После минутного молчания коротко бросил:

- Везите ко мне в кабинет. Я буду через пятнадцать минут.

Он положил трубку, повернулся к собеседникам и с усмешкой произнес:

- Только черта помяни, а уж он тут как тут.

Помолчав для эффекта полминуты под их вопросительными взглядами, он наконец добавил:

- Бесик Кварая желает сделать срочное заявление о готовящемся террористическом акте.

- Это что же за срочность такая, после трех-то недель сидения в СИЗО? удивленно поинтересовался Житков.

- Сам удивляюсь, - прокурор пожал плечами.

- Житков! - неожиданно громко вмешался Бойко. - Ты на всякий случай будь готов со своими орлами.

Он секунду помолчал и добавил:

- В свете той информации, которую нам предоставил Степан Андреевич.

- Хочу добавить, - сказал прокурор, засовывая в папку разложенные на столе бумаги, - что если Кварая действительно сбежит, то нас не только, как вы выразились, куры засмеют, но к тому же, учитывая количество и качество привлеченного к этому делу начальства, всех здесь присутствующих ждут очень крупные неприятности.

- Что же, прикажете, - спросил Житков, саркастически улыбаясь (он не терпел, когда его пугали начальством), - мне начинать ловить Беса еще до того, как он сбежал?

Прокурор взглянул на него без тени улыбки и мягко ответил:

- Когда речь идет о Бесике Кварая, я полагаю, это и есть самый правильный подход.

* * *

По ведомственной линии связи Петр Иванович легко соединился с диспетчером расположенной ниже по течению Приволжской ГЭС.

- Козлов слушает.

Хоть в этом Петру Ивановичу повезло. Козлов был его старый знакомый. С ним они не раз встречались на курсах повышения квалификации, где вместе выпито было немало. Самое главное, Козлову тоже пора было собираться на пенсию. Петр Иванович не сомневался - Козлов сделает все, что в его силах, чтобы ему помочь.