Каре для саксофона(СИ)

Осмотревшись, мы подошли к стойке.

Администратор, способная говорить на любых языках, через полминуты не сомневавшаяся, что мы французы, говорящие на английском, предложила нам номера. Каково же было ее разочарование узнать, что среди нас один русский, а другой еврей. Но было поздно. Получив портье в сопровождение, мы направились по номерам.

В этом отеле, в отличие от Аркадия Борисовича, я был первый раз. Интерьер поразил меня. Было такое впечатление, что я попал в 19 век со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но вместе с тем, подойдя к лифту, инкрустированные под старину двери бесшумно разомкнулись и пригласили легким электронным колокольчиком внутрь. Мы вмиг долетели до третьего этажа. Выйдя из лифта, картинка не поменялась, 19 век был и здесь, тяжелые портьеры окаймляли барельефы, наверное, заслуженных людей в нишах стен.

Идя по мягкому ковру коридора, я думал о сказке, все было великолепно, и мягкая музыка саксофона, дополняя атмосферу, создавала ощущение нереальности. Портье чувствовал наше восхищение, поэтому шел медленно, скорее плыл, давая нам возможность ощутить все величие интерьера. Остановившись у номера "320", он вставил пластиковую карту в замок и легко распахнул перед нами с виду массивную белую дверь:

- Ваши апартаменты, сэр... - отойдя в сторону и приглашая зайти внутрь, произнес портье и продолжил. - Ваши вещи будут доставлены в номер через минуту.

Дав ему пять долларов, я зашел в номер. Аркадий Борисович проследовал дальше, его апартаменты были следующими.

В номере также господствовали изысканность и стиль. Все пространство, от пола до потолка, было в пастельно-бежевых полутонах с отдельными элементами декора белоснежной ткани с мельчайшими синими цветами на спинках кресел и широкой двуспальной кровати, ничего лишнего. В гостиной, при входе у стены находились значительных размеров тумба с тремя горизонтальными ящиками, стол темного дерева, инкрустированный золотом с витыми ножками, и четыре не менее изящных стула. В углу, около высокой вазы с цветами - небольшой рабочий столик, на котором находился комп-моноблок и клавиатура. У другой стены стояли два мягких кресла, а на противоположной, около двери в спальную, висела плазма. Четвертой стены не было, вернее, она представляла собой стеклянную дверь и окно на большую лоджию. Я открыл ее, и свежий морской воздух ворвался в комнату - воздух странствий и приключений таких же, порой, рискованных и опасных, как и поджидающих меня в этом раю.

В дверь постучали. Портье, как и обещал, доставил мои вещи, вернее, внушительного размера саквояж, неизменного спутника моих многочисленных путешествий. Оторвав лейбл аэропорта, я перенес вещи в спальню. Спальная комната была небольшая и очень уютная, в той же цветовой гамме как и гостиная. Огромная кровать, манящая своей мягкостью, две прикроватных тумбочки у изголовья со стильными торшерами на витиеватых ножках давали ощущение размеренности и спокойствия. Изюминкой, помимо прочих элементов, был вместо одной из стен витраж из цветного стекла с окном, окаймленный многорядными портьерами, изящно собранными золотой перевязью.

Услышав щелчок дверного замка, я вернулся в зал. Дверь открылась, и в комнату втекло грузное тело Аркадия Борисовича в красной бейсболке, белой майке с какой-то надписью на арабском и бежевых, невообразимо огромных, шортах.

- Ты еще не переоделся, - с порога забасил Борисыч. - Зачем окно открыл, здесь же супер кондиционирование, - и, отведя в сторонку небольшую портьеру, казавшуюся лишь элементом декора, открыл моему взору две дверки, сейфа и встроенного холодильника, а чуть ниже блок управления микроклиматом. - Вообще-то, в тумбочке есть "лентяйка", - как бы вспоминая, продолжил он, и уже весело, - Чего рот открыл, будешь переодеваться, или так пойдешь?

Будто моя летняя рубашка и песчаного цвета брюки нарушали его дресс-код.

- Пожалуй, чашечка кофе не повредила бы, - быстро согласился я, делая шаг к дверям, тем самым показывая свою готовность.

"Играть на саксофоне? Нет проблем! Попробуйте дуть от себя"

Около девяти вечера позвонили - это была Юлька.

- Ещё не готова? Через три с половиной часа ты играешь в Ницце в клубе "Le Baccara". Уже еду за тобой.

- Я пулей! - она заметалась в пространстве дорогого интерьера, на ходу переодеваясь в рваные шорты, топик и одновременно поправляя волосы.

Наконец, сунула ноги в босоножки и, запихнув в сумку платье и чулки, с саксофоном выскочила из номера. Бросая взгляд по сторонам, отметила, что в отеле такого класса, она впервые.

На улице Ева увидела свою лучшую подругу за рулём красного "Феррари". Юлька, интеллектуалка среднего роста с тёмно-русыми слегка выгоревшими волосами ниже плеч, приятным лицом овальной формы с чрезвычайно открытым и весёлым выражением, дружелюбная и легкая на подъём, смотрела и улыбалась. Единственным недостатком подруги являлось неприятие тупых, ограниченных "особей" и людей с потаёнными тёмными мыслями. Появление таковых рядом делало её всегда язвительно-насмешливой, даже дерзкой.

- Ничего себе! - Ева обошла машину кругом. - Гуманитарная помощь князя Альбера?! Здесь всем отстёгивают или особо приближённым?

- Ага, особо обнажённым... - насладившись произведённым эффектом, подруга подмигнула, намекая на слабость князя к женскому полу. - Ныряй скорей!

- Теперь убедите нас практически, что не в деньгах счастье, - целуя Юльку и устраиваясь рядом, Ева погладила рукой авто, и обе рассмеялись.

"Феррари" плавно тронулся с места, оставляя позади трёх мачо, желающих познакомиться. Подруги сделали вид, что не заметили пламенных взглядов, а, немного отъехав, переглянулись и залились звонким смехом.

- Чьи "лошадиные силы"? Колись.

- Кратова Димки. Я ему в Америке помогла применить нужный закон, чтобы выпутаться из стремой ситуации, а подобных у него немерено, - поведала Юлька. - Кстати, с папочкой бизнесменом и депутатом мосгордумы обещал познакомить. Так ты обращайся, если что... работёнку организуем.

- Будить депутатов? И потом по рядам с шапкой пройтись, а избранники будут прятать глазки и засовывать подальше кошельки, сетуя, что потратились на Мальдивах на безработный любовный эскорт, - их хохот подхватили в соседнем мерседесе.

Проезжая мимо известного на весь мир Казино, они стали двигаться очень медленно.

- Представить себе не могла, что бывают пробки из "Ламборджини", "Бентли" и "Феррари"", - улыбнулась Ева.

- Здесь ты увидишь много интересного! Но предупреждаю, категория граждан без счёта в банке здесь в диффиците.

- Ура! Значит, живём на полную катушку! А не выживаем...

Ева вспомнила: как-то ещё в школе на уроке ОБЖ по теме "Автономное выживание в лесу" Юлька нарисовала, как медведь жарит на костре человеческую ногу; учитель хотел было отчитать её, но после реплики "Так по теме же", рассмеялся со всеми.

- О, смотри, смотри! Ну, точно француз! - Юлька кивнула на впереди постоянно петляющую машину. - Как на танцполе. Французы очень плохие и опасные водители. Если ты вздумаешь состариться во Франции, будь готова остаток жизни провести исключительно на своей стороне улицы, - со свойственной ей иронией поделилась опытом автовождения подруга пока Ева натягивала платье, слегка пригнувшись.

В клубе "Le Baccara" с одиннадцати до часа ночи играла живая музыка - блюз, рок-н-ролл, французский шансон и даже фортепиано. Сегодня Ева завершала программу. Юлька, высадив её у входа, умчалась в будущую ночь, сказав, что вернётся.

Публика была разной: постоянные посетители, те, кто случайно зашли, услышав живой звук, и те, кто специально пришёл на конкретного исполнителя. Немного оглядевшись вокруг и взяв саксофон, она шагнула на сцену. Гомон и разговоры сразу стихли, как только луч света выхватил стройную светло-русую девушку в платье цвета моря, изящных туфельках и с единственным украшением - кольцом с зелёным камнем на левой руке. Это её первое выступление в Европе! Одно произведение за другим, а от зрителей не было ни возгласа одобрения. "Неужели провал?" - Ева замерла в ожидании, как только последний звук исчез в глубине зала. Вот у дверей послышались аплодисменты, которые волной накрыли весь клуб.