Доминатор

— А не производила ли Инга Либерстайн на вас впечатления женщины, неприязненно относящейся к цивилизации?

— Недовольство как фигура речи — да. Но не в ущерб личному комфорту. Основное из моих воспоминаний, связанных с Ингой — белая норка.

— И все же она так увлечена этим специфическим сообществом, что желает трудиться вместе со своим старым другом Уайльдом, человеком, которого она видела в действии и потому смогла определить ему настоящую цену. К тому же он позабыл убить ее при их последней встрече. — Сэр Джеральд чуть заметно улыбнулся. — Конечно, она могла решить, что непродолжительный период, э-э, жизни в примитивных условиях, пойдет вам на пользу, Уайльд. И я согласен с нею.

— Возможно она рассчитывает использовать секту для собственных целей, — сказала Фелисити.

— Несомненно. Но мне кажется, что ее планы провалились, и она могла оказаться в затруднительном положении. Вполне могло случиться, что население Северной Нигерии, а главное — его мужская часть, оказались не восприимчивы к ее скандинавскому обаянию, в то время как способность вести на дюжине европейских языков беседы о молекулярных взаимосвязях, вполне возможно, не соответствует интересам большинства жителей столь отсталого общества. И, конечно, в атмосфере, столь отчаянно накаленной национализмом, любое вмешательство европейцев могло быть воспринято как откровенный вызов. Да, фрау Либерстайн наверняка находится под давлением ограничений. Очевидно кто-то там понимает, что она представляет собой ценный человеческий товар, и поэтому позволяет ей оставаться в живых, но она не в состоянии уехать. Так, что же она может сделать? Эта женщина за свою жизнь заимела гораздо больше врагов, чем друзей, положившись ради выживания на свою искусственную красоту и замечательный мозг, и кто же теперь, когда она увязла в трясине, будет искать ее там? В отчаянии она вспомнила о человеке, который при последней встрече проявил слабость по отношению к ней, хотя они формально могут быть врагами. Она посылает преданную служанку, чтобы вызвать Уайльда себе на помощь. Но злой халиф, который держит ее в плену, узнал о ее планах и послал своего преданного слугу, чтобы остановить ее, и в самых лучших традициях, тот добрался до несчастной девушки только после того, как она успела выболтать существенную часть сведений нашему галантному герою.

Уайльд прикончил свой стакан.

— Вы ни разу не упомянули имя вашего издателя.

— Это и впрямь великолепный романтический заговор. Да, действительно, я вижу фрау Либерстайн в качестве дамы, попавшей в беду, и вижу вас, Уайльд, смелым рыцарем, который мчится спасти ее. Из вас получится хороший рыцарь Уайльд. Судя по всему, под личиной религиозного рвения они наверняка столь же аморальны, столь же порочны и столь же смертоносны, как и вы. Фелисити организует вашу поездку.

— Повторите, пожалуйста!

— Разве вы не намереваетесь ответить на такой cri de coeur? [8]

— Инга может кричать что угодно и когда угодно — я никогда не окажу ей помощи.

— Но вы тем не менее отправляетесь ей на помощь, Уайльд. Я настаиваю на этом.

— Коммандер Мокка по крайней мере сообщал мне основания большей части таких неприятных решений.

— Мне кажется, что от вашего замечательного восприятия ускользает то, что фрау Либерстайн все еще остается предательницей этой страны. Что еще важнее, эта предательница в течение нескольких лет работала в британской разведке, а ведь мы уже установили, что она обладает фотографической памятью, по сравнению с которой достижения Фелисити можно сравнить лишь с выученным в три года алфавитом. Фрау Либерстайн дала нам пример своей, э-э, неплохой памяти хотя бы тем, насколько легко она вспомнила вашу систему связи, привычки, и втянула вас в свою орбиту. Бог знает, что еще она способна сделать, и что она уже сделала, чтобы воспрепятствовать нашей работе. На протяжении трех последних лет я направил двоих прекрасно обученных агентов, только для того, чтобы установить местонахождение этой неприятной дамы… Безуспешно. Теперь она сделала ошибку раскрыв свое местонахождение. Причины, по которым она желает, чтобы вы приехали к ней, не имеют вообще никакого значения. Мы можем предоставить вам возможность в некоторой (небольшой) степени искупить вашу ошибку — то, что вы позволили ей пережить Гуннара Моэля. Вы, как сказала покойная девушка, сядете на первый же самолет в Кано, на который будет билет, там вы присоединитесь к этой секте, попадете туда, где находится фрау Либерстайн, и там сразу же свернете ее хорошенькую шейку.

Уайльд вздохнул.

— Я полагаю, что в случае моего отказа вы проявите настойчивость?

— Я могу быть чрезвычайно, до отвращения настойчивым. Фелисити, у нас есть какой-нибудь резервный фонд?

Фелисити отодвинула одну из темно-красных драпировок на стене. За ней оказалось не окно, а дверца большого сейфа.

— Нам понадобится две с половиной тысячи фунтов, — сказал сэр Джеральд.

— Обычный аванс Уайльда, составляющий половину гонорара, и тысяча, чтобы оплатить посвящение. Думаю, что ваши, э-э, ударные методы пополнились чем-нибудь современным, Уайльд?

— Стараюсь быть на уровне.

— Так, почему вы думали об отказе?

— Убийство женщин не относится к числу моих сильных сторон.

— Но вы уже делали это?

— Дважды — преднамеренно, а однажды — случайно.

— Вы расстраиваетесь из-за этой Кирби, не так ли? Мой дорогой мальчик, Возможно, тщеславие заставляло вас считать, что она была влюблена в вас, но на самом деле единственной целью ее жизни было ваше уничтожить некоего Уайльда. Ну, а теперь речь идет о женщине, которая бросила вас на произвол судьбы в деле Гуннара Моэля. И ее ликвидация не должны вызывать в вас никакого раскаяния. Фелисити, кто у нас имеется в Нигерии?

— Несколько человек, в том числе один в Кано, — ответила женщина, одновременно продолжая считать пятифунтовые банкноты. — Но его задача — наблюдение, а не полевая работа. Мы никогда не рассмотрели Нигерию как возможную угрозу безопасности Британии или Запада.

— Уайльд, вам, судя по всему, нужно будет использовать вашу реальную биографию. Кстати, гибель мисс Либерстайн должен будет выглядеть несчастным случаем. Пользуйтесь стечением обстоятельств. Она пригласила вас, а когда вы прибудете, она не будет искать за вашим явлением никакой другой повода, кроме личного интереса с вашей стороны. Вы примете роль отставного британского агента, который против собственного желания оказался выброшенным в отставку, располагая совершенно недостаточными средствами для того, чтобы вести тот образ жизни, к которому, согласно моим сведениям, вы привыкли. Выход из Нигерии после завершение миссии вы осуществите по своему собственному плану.

— Да, — согласился Уайльд.

— И, думаю, что вы должны сразу же отбросить любую мысль о путешествии через пустыню Сахара. Даже в настоящее время такое предприятие требует ничуть не меньшей подготовки, чем плавание на яхте через Атлантический океан, и все равно остается в несколько раз опаснее. Вы должны будете удостовериться, что ни у кого нет никакой причины арестовать вас, по крайней мере, пока вы не вернетесь благополучно назад, в эту страну.

Фелисити положила пять аккуратных пачек банкнот на кофейный столик.

— Боюсь, что я еще не закончила свой доклад о событиях этого вечера, сэр Джеральд.

— Неужели?

— Я никогда не видела Уайльда за работой, но, согласно его досье, он преуспевает благодаря осторожности, скорости и вниманию. Сегодня вечером он не только открыл дверь, даже не попытавшись узнать, кто находится за ней, но просто остолбенел, обнаружив свою ошибку.

— Знаешь ли, провести год на берегу… — откликнулся Уайльд.

— Видимо, причина в его раненной руке. Доктор Молэйн сказал, что последствия от травмы такого рода должны быть скорее психологическими чем реальными. Фелисити имеет в виду, что вы больше не способны к выполнению своих обязанностей.