Гончаров и империя негодяев

— Откройте, мы из милиции. — Сблефовал полковник.

— Откуда же мне знать, что вы из милиции? — Спокойно спросила женщина. — Откройте удостоверение и поднесите к глазку.

— Извольте, как вам будет угодно. — Согласился Ефимов открывая удостоверение и поднося его к удивительно низкому объективу.

— Это не совсем то, но я вас знаю и поэтому открою. — Пообещал голос и после многосленных манипуляций с замками дверь отворилась. — Заходите.

Сначала мне показалось, что за дверью никого нет и только опустив взгляд ниже я увидел миловидную, даже красивую тридцатилетнюю женщину сидящую в инвалидной коляске. Холеные руки и безупречная шея говорили о том, что она тщательно за собой следит и руки массажиста добросовестно помогают ей в этом.

— Проходите. — Повторила она откатываясь вглубь коридора. — Я вижу вас удивляет вид калеки? — Усмехнулась она. — Ничего, скоро привыкните. Жизнь штука сложная. И сюрпризов у неё предостаточно, как приятных, так и не очень. Закройте двери и проходите в комнату, я уже туда поехала.

— Располагайтесь, господа. — Кивнула она на кресла напротив. — И скажите ради бога, чем вам может быть полезна Наталия Александровна Битова?

— Собственно говоря нам нужен Игорь Михайлович. — Втискиваясь в кресло крякнул полковник. — Но его вероятно пока нет дома?

— Если вы имеете ввиду эту квартиру, то здесь его действительно нет. Сюда он приходит только раз в месяц десятого числа, чтобы вручить мне мой пенсион.

— А разве он не живет здесь? — Удивился полковник?

— Увы, уже полтора года как он выстроил особняк и с тех пор проживает там.

— То есть вы в разводе? — Утвердительно спросил Ефимов.

— Нет, развода я ему не дала. На нищенскую пенсию нынче не проживешь, да и с какой стати я должна давать ему развод? Он меня покалечил, вот и пусть содержит до самой моей смерти.

— Он вас покалечил? Как это понимать?

— Очень просто, это случилось четыре года тому назад. Пьяный кретин, он так разогнал машину, что не мог вписаться в поворот. Нас вынесло на обочину, перевернуло и правым бортом, там где сидела я долбануло о бетонную опору. Он — то отделался легким испугом и незначительными ушибами, а мои ноги зажало. Это кроме того, что мое правое плечо и ключица оказались сломаны. Больше часа я пролежала без сознания вверх ногами. Такую меня и вытащили подоспевшие спасатели. Потом больница, а остальное вы видите сами. Левая нога не работает до сих пор.

Но какой к вас к нему вопрос? Может быть я смогу вам помочь?

— Вряд ли. — Засопев ответил полковник. — Дело касается его лично.

— А почему бы и нет? — Подумал я и спросил. — Наталия Александровна, а вам случаеи не знакомо такое имя, Нина Реутова?

— Отчего же незнакомо? — Усмехнулась она. — Очень даже знакомо. — Эта его любовница, которая метит в жены, но тут у неё не обломится. Пока я жива, такого не будет. Прийдется ей довольствоваться ролью любовницы.

— Это роль у неё уже отобрали.

— Вот как? Я искренне этому рада. Господа, в баре есть водка и коньяк, по этому случаю надо обязательно выпить. Вы доставили мне удовольствие и я не собираюсь этого скрывать. И кто же отобрал у неё эту роль?

— Убийца. — Хмуро ответил полковник и в наступившей тишине я отчетливо услышал как на кухне капает плохо закрытый кран.

— Ох ты, Господи. — Перекрестилась калека. — Да как же это? Она ведь такая молоденькая, красивая девочка? О, Боже… Да кто ж её так..?

— Это мы и хотим выяснить. А вы давно её знаете?

— Сейчас, подождите. — С силой потерев виски она откинула голову. Нет, это чудовищно, я не могу поверить. Давайте выпьем, но теперь уже за упокой. Когда это случилось? Когда произошло дикое убийство?

— В ночь со среды на четверг. — Доставая из бара бутылку и рюмки ответил я.

— И как ее… Я хотела спросить как её убили?

— Ножем в сердце. — Пояснил полковник пока я разливал водку. — А потом полоснули ножом по горлу. Сняли все золотые украшения, но ещё до этого изнасиловали.

— Как? Но она же была беременна и насколько я знаю, уже месяцев семь.

— Мы не для того пришли, чтобы вас убеждать. — Оборвал я её причитания и вытащив цепочку спросил. — Вам знаком этот предмет?

— Нет, первый раз вижу. — Внимательно рассмотрев крестик ответила она.

— Эта цепочка не могла принадлежать вашему мужу?

— Нет, он ведь "Новый русский". У него цепь в палец толщиной и такой же крест.

— Вы не помните какие сигареты он предпочитал?

— Как и я, мы курили одинаковые, "ЛМ". Но неужели вы его подозреваете?

— Нет, мы просто проверяем. У него есть синяя рубашка и серый галстук бабочка?

— Послушайте, но это же смешно. Его туалетами я перестала заниматься четыре года тому назад, после аварии, а последние полтора года, как я вам уже говорила, он вообще здесь не живет. Откуда же мне знать такие подробности?

— Извините и если не трудно, то расскажите нам о взаимоотношениях вашего мужа и Нины Михайловны Реутовой.

— Расскажу, расскажу все что знаю, только сначала мы выпьем поминальную. — Подкатившись к столику она взяла рюмку и выплеснув половуну на пол пожелала. — Нина, пусть тебе будет земля пухом.

Мы с полковником проделали то же самое и выжидательно уставились на нее.

— Я почти полгода провалялась в больнице и перенесла три операции прежде чем Игорь привез меня домой. Коляски тогда у меня ещё не было и мы решили нанять патронажную сестру по уходу за мной. Приходило несколько женщин, но ни одна из них мне не понравилась. Одна казалась неряшливой, другая чересчур жадной, третья не в меру сварливой и так далее. В общем я капризничала и отказывала им всем подряд, пока не появилась Ника. Она пленила меня с первой же минуты своей скромностью, обаянием и готовностью проделывать самую грязную работу, а в моем положении, положении недвижимой калеки, это согласитесь, очень важно. Наша девочка старательно и честно выполняла свою работу и с каждым днем она нравилась мне все больше и больше. Я поняла, что она тактична, воспитана, а уровень её эрудиция, не смотря на отсутсвие высшего образования, гораздо выше нашего с Игорем вместе взятого.

В общем полгода мы прожили безмятежно пока не произошел тот случай все повернувший вверх дном. То что Игорь давно и безнадежно в неё влюбился я поняла давно и сначала хотела её вытурить, но здраво подумав я решила, что пусть себе любуется у меня на глазах, чем где — то на стороне. Девка она правильная, — думала я, — и ничего такого себе не позволит. Но она позволила, да ещё как позволила! Конечно же, я понимаю, что она такое придумать не могла. Тут чувствовался хитрый и изворотливый ум Игоря. Но как бы то ни было это произошло. Когда и как в первый раз я не знаю, но потом меня начало удивлять то обстоятельство, что ближе к вечеру, часам к восьми, когда приходил Игорь и мы пили чай, меня вдруг одолевал сон. Да, под их разговоры я мирно засыпала у себя в коляске.

Как вы понимаете, бабу, даже калеку, долго за нас не поводишь. Так вот на пятый или шестой день я незаметно выплеснула свой чай в горшок с кактусом, а минут через десять сонно прикрув глаза стала потихоньку всхрапывать.

— Что это с ней? — Удивленно спросил Игорь. — Раньше она у нас не храпела?

— Наверное насморк, простудилась. — Предположила Нина.

— Ничего, к утру поправиться. — Заверил Игорь и подняв её на руки потащил в нашу спальню. Боже мой, я с трудом сдержала себя, чтобы тут же не завопить. Но сдержала. Пусть все будет до конца, пусть я все увижу своими глазами.

Переждав минут пять и услышав характерные звуки я тихонько покатила к спальне, дверь которой они даже не удосужились закрыть. Моя милая девочка оказалась вовсе не такой наивной как я предполагала. Возможно подготовка у неё была чисто теоретическая, но то что я увидела было достойно самого смелого порнофильма. Вот тутто я не выдержала и взвыла раненной волчицей. От испуга у них заклинило и они не могли отлипнуть друг от друга. Представляете себе картинку? Они дергаются и выворачиваются самым причудливым образом, пытаясь освободиться друг от друга, а я ору как сумасшедшая, чем ещё больше заставлюю их нервничать.