Шесть к одному – против(ЛП)

Ллойд сбежал по нижнему пролету и, небрежно помахивая пакетом, повернул к входной двери с очевидным намерением вернуть его на коврик.

— Не удержался, а, Ллойд? — сказал Гидеон, делая шаг вперед. — Любопытство подвело.

Ллойд остановился, замер на мгновение и повернулся, успев придать лицу выражение легкого удивления.

— Гидеон? Ну и ну! Что случилось? Меню не понравилось?

— Ха-ха, — ответил Гидеон. — Я мог бы и тебе задать тот же вопрос. Ты же вроде бы торопился на помощь приболевшей лошади? Как ее, Барсук, да? И что наш старичок? Бедняге стало легче?

— К сожалению, нет. — Ллойд покачал головой с притворной озабоченностью. — От помощника в костюме толку мало, вот я и решил заехать и переодеться.

— И что же не переоделся? Забыл? — сыронизировал Гидеон. Ллойд был в тех же кремовых брюках и коричневом шерстяном блейзере, в которых щеголял в ресторане. — Хватит! Перестань, я на такое не куплюсь. Ты ушел, потому что отчаянно хотел посмотреть, что за пакет прислал мне Ройбен. С чего бы такой интерес, а?

— Похоже, спешил не я один.

— А вот тут ты ошибаешься. Мне смотреть не надо, потому что я уже знаю, что в нем.

Ллойд нахмурился. Он стоял совершенно неподвижно, в падающем из высокого окна луче солнечного света. Наверно, прикидывает, что я могу знать, подумал Гидеон, и есть ли еще способ выйти из положения с честью, или все проиграно.

— Так он тебе сказал? Хм, уж и не знаю, зачем старый хрыч прислал тебе эту чушь. Излияния депрессивного маньяка, которого, к счастью, больше нет с нами. Держи, если интересно. — Он бросил пакет, как бросают тарелочку-фризби.

Гидеон поймал его, оторвал скотч с клапана и, вынув дневник, пролистал страницы. Записи обрывались на двадцать первом апреля. Он поднял голову — Ллойд наблюдал за ним с очевидным равнодушием.

— И что ты сделал с вырезанными страницами?

— О чем это ты? — Ответ прозвучал неубедительно — сохранить хладнокровие Ллойду не удалось.

— О страницах, на которых Джулиан Норрис описывает, что случилось в ту ночь, когда погиб Маркус Дэниелс. О тех страницах, фотокопии которых Дэмиен разослал всем вам.

— Что ты несешь, — фыркнул Ллойд, но Гидеон заметил, что он потрясен. — Послушай, у меня нет времени. Надо присмотреть за больной лошадью. — Он повернулся к двери.

— Перестань! Мы же оба знаем, что это чушь! Я хорошо знаю, что было на тех страницах, от которых ты так старательно избавился.

Ллойд обернулся.

— Ты блефуешь. Как ты мог их прочитать?

— Просто. Перед тем, как положить в конверт и отправить сюда.

— Так это ты?.. — Маска безразличия треснула. — Наверно, считаешь себя большим хитрецом, да? Но только это ничего не доказывает. А теперь у тебя и улики нет.

— Ошибаешься. Дэмиен не единственный, кто сделал фотокопии.

Ллойд нахмурился.

— Думаешь, кому-то интересно то, что случилось двенадцать лет назад?

— Ну, тебе ведь интересно. Вон как забеспокоился. И с чего бы это, спрашиваю я себя. Может быть, есть и кое-что еще, что не сразу бросается в глаза.

— Ерунда! Ты сам не знаешь, что говоришь! Там был несчастный случай. Мальчишка выпил лишнего, залез на стену, не удержал равновесия, упал и стукнулся головой. Да, мы не все рассказали. Да, поступили нехорошо. Но ничьей вины в его смерти нет.

— На первый взгляд, может быть, оно и так. Но что, если один из его друзей — не вполне подходящее слово… — что если один из них, тот, кто и предложил пари, знал, что парень не переносит высоту? Что если он уже был свидетелем того, как мальчишку буквально парализовало однажды на стоге сена? Не думаешь, что это заинтересует кое-кого, когда назначат новое расследование?

— У тебя нет доказательств.

— У меня есть свидетель, который при необходимости готов дать показания. — Наверное, Гарт Стивенсон был бы не в восторге от такого заявления, но в данный момент оно всего лишь послужило дополнительным аргументом. — На мой взгляд, твоя политическая карьера уже не выглядит такой прочной, а? — продолжал Гидеон. — А ведь для тебя она самое главное. Твои амбиции, твое положение в обществе. Да, Дэмиен знал, чем тебя прижать, верно?

— Ты слишком много знаешь, чет возьми!

Ллойд прошел к двери в кухню, взялся за ручку, дернул, но тяжелая деревянная панель не шелохнулась.

— Не ключ ищешь? — осведомился Гидеон, довольный своей сообразительностью.

— Дай его мне.

— А то?.. — Гидеон не любил драться, но помнил парочку приемов, которым научился в университете, посещая курсы карате, а кроме того на его стороне было преимущество в росте, весе и длине рук.

Ллойд шагнул к нему с перекошенным от злости лицом.

— Думаешь, хитрее всех? Ошибаешься. Я был в кабинете, когда ты подъехал, и видел, как ты припарковался за рододендронами. Да, ты хитер, но я хитрее и потому запасся кое-чем.

Вслед за этим заявлением он опустил руку в карман, а когда вынул ее, Гидеон увидел тонкое блестящее лезвие шести-семи дюймов длиной. Нож для разрезания бумаги. Один из тех антикварных ножей, что лежали в письменном столе Джайлса.

Ллойд выбросил руку, и Гидеон поспешно отступил. Как режущее оружие такой нож ничего не стоил, но его острие представляло немалую опасность, и, судя по выражению лица противника, опасность эта была вполне реальной.

— Ну, и что дальше? — спросил он, не сводя глаз с лезвия и стараясь придать голосу уверенности.

— Ты отдашь мне ключ, — прошипел Ллойд.

— И ты уйдешь? Куда?

— Заткнись и дай мне ключ!

Гидеон вздохнул.

— У меня его нет, — соврал он, наблюдая за приближающимся лезвием.

— Так где он, черт возьми?

— На притолоке. — Гидеон указал взглядом на притолоку и с удовлетворением отметил, что Ллойд отступил на полшага. Нож, однако, по-прежнему оставался в опасной близости от его горла.

— А с какой это стати ты его туда положил? — настороженно спросил Ллойд.

— Чтобы помешать тебе сбежать. Как видишь, сработало.

— Ладно. Иди и возьми его. Давай. — Ллойд сопроводил приказ соответствующим жестом.

— Конечно. — Гидеон осторожно обошел противника. — Знаешь, тот трюк с часами… Должен признать, получилось ловко.

— С какими еще часами?

— С теми, в доме Дэмиена. Когда ты пробрался туда после поминальной службы.

— Да ты рехнулся! Я же был на службе! Ты сам должен помнить.

— Я помню, что ты опоздал. — Гидеон привстал на цыпочки и провел рукой по притолоке. — Подстроил себе алиби, да? Разбил часы, чтобы полиция решила, что именно в это время вор и был в доме. Думаю, ты передвинул стрелки, чтобы выглядело так, будто в то время, как воры обшаривали дом, ты присутствовал на похоронах старого друга.

Ллойд ухмыльнулся и покачал головой.

— Ты точно спятил. Давай, пошевеливайся! Где этот чертов ключ?

Гидеон повернулся, пожал плечами и швырнул дневник Норриса в лицо противнику. Расстояние между ними было небольшое, и произошло все так быстро, что Ллойд не успел среагировать и пригнуться. Корешок попал в переносицу, и он инстинктивно вскинул руки, защищая лицо. В тот же миг Гидеон схватил руку с ножом, потянул Ллойда в сторону и пару раз сильно ударил его запястье о перила. Пальцы разжались, и оружие упало на пол.

Ллойд, однако, не растерялся и, пустив в ход свободную левую руку, несколько раз двинул Гидеона по ребрам. Нанесенным с близкого расстояния ударам недоставало силы, но сбить дыхание ему удалось. Продолжая удерживать руку врага, Гидеон отклонился, развернулся на каблуках, лишая его равновесия, и отпустил. Увлекаемый силой инерции, Ллойд пролетел через холл и ударился о стоящий у стены сундук из темного дуба.

Быстро придя в себя, он выпрямился, потер запястье и с нескрываемой ненавистью посмотрел на Гидеона.

— Что бы ты там ни насочинял, доказательств у тебя нет. Ни отпечатков пальцев, ни свидетелей. Твое слово против моего — и больше ничего. А когда выяснится, что я трахал девушку, которую ты всегда хотел, то тебя и слушать никто не станет.