Агентство «Золотая пуля-3». Дело о вдове нефтяного магната
Агентство «Золотая пуля-3». Дело о вдове нефтяного магната читать книгу онлайн
«Золотая пуля» — это петербургское Агентство журналистских расследований, которое распутывает самые сложные и деликатные дела. Возглавляет Агентство Андрей Обнорский — герой романов Андрея Константинова и снятых по этим романам телесериалов «Бандитский Петербург» и «Русский перевод». Выполняя задания Агентства, его сотрудники встречаются с политиками и бизнесменами, милиционерами и представителями криминального мира. То и дело они попадают в опасные и комичные ситуации. Вторая книга цикла состоит из двенадцати новелл, рассказываемых от лица журналистов, работающих в Агентстве. У каждого из них свой взгляд на мир, и они по-разному оценивают происходящие как внутри, так и вне Агентства события.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Оказалось, все правильно, ничего не напутали:
«Убийство. Левобережное РУВД.
3 сентября 2002 года около 24 часов возле здания городского морга (Елизаветинская, 11) с огнестрельным ранением головы обнаружен труп Умнова В. А., 1957 г. р., санитара указанного морга, прож. ул. Новаторов, 8-2-… Труп находился на водительском сиденье автомобиля марки „Тойота Ленд Крузер-100", госномер…, принадлежащего покойному…
КП — 1091 по 62 о/м, уг. дело по ст. 105 ч. 1 УК РФ. Сообщено: ст. наряда УУР Грабко».
Из этой же сводки я узнал, что Умнов однажды имел терки с законом и более того, откинулся, то бишь освободился, совсем недавно — в 2001-м, отмотав три полновесных года по хулиганке. Вообще-то, для сорокалетнего мужчины в таком возрасте сесть по хулиганке как-то несолидно. Руководствуясь исключительно этими соображениями, я позвонил в УУР, дабы выяснить, чем был знаменит покойный. Увы, мне не повезло. Трубку взял совершенно не знакомый мне новичок-опер, который решительно отказывался давать какую-либо информацию. Лишь после перечисления мною нескольких фамилий главковских начальников он все-таки слил, что это дело вел мой бывший подчиненный Мишка Лякин, который, к сожалению, полгода как ушел на гражданку.
Еще один старый боевой товарищ, Вадик Резаков из УБОП, говорил со мной сухо и кратко, из чего я заключил, что в данный момент он находится в кабинете не один. Вадим пообещал перезвонить и отключился, не попрощавшись. Я же испытал чувство некоторой досады: ну вот, блин, нормальные мужики занимаются нормальным делом, а я тут…
После этого мне ничего не оставалось, как сунуть сводку в ящик стола. «Займусь этим делом при случае», — подумал я и неторопливо направился в буфет…
Случай не заставил себя ждать. Процесс поглощения пищи был бесцеремонно прерван Спозаранником, который деликатно, но твердо согнал примостившуюся было рядом со мной Железняк, и занял ее место. Признаюсь, прежнее соседство радовало меня гораздо больше.
— Ну что там с этим санитаром? — спросил Глеб.
— Тачка действительно его, — ответил я, судорожно проглатывая кусок котлеты. — У моих, — я мысленно отметил, что до сих пор называю ребят своими, — пока глухо.
— Что ж, вы, Георгий Михайлович, опытный оперативник и разбираетесь в «убойных» делах лучше меня. — Спозаранник снял очки и протер стекла безупречно чистым носовым платком. — Вам, как говорится, и карты в руки. Начинайте работу.
— Глеб Егорыч, может, чуть повременим? — Я почесал затылок. — Честно говоря, никак не могу закончить эту долбанную новеллу. Не идет — и все тут! А сроки сдачи поджимают…
— Георгий Михайлович, это ваши проблемы. — Спозаранник, давно убедивший шефа в своей неспособности к художественному творчеству и поэтому не участвующий в проекте сборника «Все в АЖУРе», был неумолим. — Об этом и речи быть не может. Насколько я знаю, все пишут свои дурацкие новеллы в свободное от основной работы время.
— Но, Егорыч… Шеф сказал, чтобы кровь из носу, но новеллы сдать в срок. Вон, уже телесериал вовсю снимают.
Спозаранник поморщился:
— Возможно, для определенной части населения до сих пор из всех видов искусств важнейшим является кино, но для нас с вами главное, чтобы газета вышла в срок и ее номер был интересен для читателя… Ладно, — смилостивился он, приметив мое душевное смятение. — Даю вам один день на завершение новеллы. Но параллельно все-таки начните зондировать морговскую тему.
Обед, естественно, был испорчен напрочь. Я вернулся к себе в кабинет, однако приступать к расследованию сегодня мне не хотелось. Я с ненавистью посмотрел на открытый файл со своей незавершенной нетленкой. «Твою мать, чем я занимаюсь? Ну поработал журналистом, худо-бедно освоил другую специальность. Может, хватит? Порой так не хватает ментовской ксивы и Макарова в наплечной кобуре. Вот тогда бы я весь этот морг на уши поставил. Как говорится: и живые позавидовали б мертвым».
Я дозвонился до Мишки Лякина, и на следующий день с утра мы пересеклись в центре. Впрочем, ничего существенного о санитарах он мне поведать не смог. Правда, все же припомнил этого самого покойного с умной фамилией. Оказывается, Умнов проходил по делу о землекопах с Южного кладбища, которые во второй половине 90-х здорово бились с «казанскими» за место под солнцем. Апофеозом этой войны стала разборка 1997 года, на которой было убито по несколько человек с каждой стороны, включая бригадира землекопов, некоего Кулыгина. По словам Михаила, участвовал в этой разборке и Умнов. Ему тогда светила реальная «незаконка с оружием», однако благодаря вмешательству неких высших сил дело до суда дошло исключительно по «хулиганке».
— Где вы болтаетесь, Георгий Михайлович? — посмотрев на часы, строго спросил меня Спозаранник, едва я вошел в свой кабинет. И не дожидаясь ответа, протянул лист бумаги. — Читайте. Опять санитар. Они там, похоже, вконец озверели…
Я пробежал глазами сообщение. В нем говорилось, что ночью в подсобке городского морга покончил с собой санитар Твердохлебов. Орудие самоубийства — пистолет ПМ — валялся рядом с трупом.
— В общем, так, Георгий Михайлович, бросайте свою беллетристику и срочно занимайтесь этими санитарами. Кстати, удалось что-нибудь дополнительно узнать по Умнову?
— Да пока немного. Мой человек сказал, что Умнов в середине девяностых работал в бригаде землекопов на Южном кладбище. Ну а наша «похоронка», Егорыч, сам знаешь — сицилийская мафия просто отдыхает.
Спозаранник заметно оживился.
— Отлично. Дело, похоже, вырисовывается интересное. Вот что, Георгий Михайлович, подключайте к этой теме Шаховского. Пусть по своим старым связям пройдется, может, кто-то что и слышал. Да, и еще, я распорядился — сегодня к вечеру Агеева должна собрать досье на обоих санитаров. Родственники, фирмы, машины — все по полной программе… Словом, Георгий Михайлович, активизируйтесь. В конце концов, два трупа за три дня — это интересно. Тем более в морге. Что у них там — своих покойников не хватает?
Спозаранник отправился на выход, но у самой двери остановился, обернулся и назидательно произнес:
— Только я вас очень прошу, не забывайте о штабной культуре. Все справки оформите, как положено, в отделе. Срочно — не означает кое-как…
Шах врубился в тему с ходу, достал свой сотовый и вышел в коридор, как он выразился, «перетереть тему». Конфиденс продолжался недолго. Через некоторое время он довольный вошел в кабинет и, улыбаясь, процитировал:
— Давай, однако, Михалыч, десятку. Керосинку покупать будем.
По интонации я понял, что Шаховский сумел найти нужного человека и теперь требует денег на оперрасходы. Надо сказать, что Шах постоянно встречался со своими источниками в кабаках, причем умудрялся выбирать наиболее дорогие и навороченные.
Я безропотно направился к Скрипке выбивать деньги и, слава богу, у меня хватило ума слукавить, что на встречу пойдет Спозаранник, славящийся своей практичностью. Посему Алексей Львович, немного попричитав и поохав, выдал-таки мне пятьсот рублей, напомнив об обязательном предоставлении счета, заверенного старшим смены общепита, и кассового чека. Шах брезгливо взял у меня пятисотенную, пробурчав, что «с такими деньгами приличные люди ходят только в „Макдоналдс"» и испарился.
Мне же ничего не оставалось, как нанести визит в морг. С сожалением отметив, что придется тащиться к черту на кулички, я выключил компьютер, предварительно сохранив файл с недописанной новеллой. «…Мы шли по следам убийцы, и он об этом догадывался. Вычислив, наконец, адрес его любовницы, решили устроить там засаду…» Елки-палки, о чем я пишу? Ну какую засаду могут устроить журналисты?